Экспедиция «Велес»

— … таким образом, эта задача переходит к среднему звену, — оказывается, совещание уже началось, и хорошо, что удалось поймать окончание фразы, произнесенной одним из старших инженеров. Ладно, сейчас так и так станет понятно, о чем идет речь. — Весь уровень «В» будет отправлен внутрь, для разбора доступной области разрушенного участка двигателя. Уровень «Б» — тоже на разбор области, а дальше нужно подготовиться к выходу, очередность установим позже. Нужно выявить все внешние повреждения, и разобраться с механизмом их возникновения…

— Григорий, погоди, — попросил другой голос. — Ты всё-таки настаиваешь на внешнем воздействии? Мы ведь уже просмотрели всё, что возможно, да и сам «Велес» ничего не фиксировал в пространстве, сигнала оповещения о сближении не было, и поэтому…

— «Велес» мог ошибиться. Система могла дать сбой. Уровень «А» остановит систему, и проведет полную диагностику, — отрезал первый голос. — Или ты будешь продолжать настаивать на том, что тройные цепи дублирования полностью страхуют нас от сбоев? Самому не смешно?

— Погоди. Полная остановка системы? — изумился кто-то. Кажется, у старших инженеров намечается разлад, ну надо же. — Ты не шутишь?

— Такими вещами шутят? — голос Георгия стал ледяным. — Полная остановка. Причем сделать это нужно незамедлительно.

— Может быть, поэтапно? — спросил ещё кто-то. — Разделим на сегменты, и будем просматривать их?

— Может быть, — сдался, наконец, Георгий. — План разработаем на закрытом совещании.

— А «Хоровод»? — спросил первый голос. — Его тоже?

— При чем тут это? — спросил Георгий.

— Эммм… ну, как бы система «Велеса», она…

— Надо будет, остановим и «Хоровод», — в голосе Григория снова послышались ледяные нотки. — Хотя, думаю, в этом необходимость вряд ли появится. Развлекательный сегмент оставим напоследок.

— И то дело, — с облегчением произнес ещё один голос. — Сколько дней уйдет на полный тест, как думаете?

— Пять-шесть дней, — ответил Георгий. — Не больше.

— Отлично. Хорошо бы за это время успеть решить «Тень».

Кто-то засмеялся. Ит тоже усмехнулся, впрочем, беззвучно — вмешиваться в разговор в его планы не входило.

— Товарищи дорогие, если без официоза, в частном порядке, — осторожно начал кто-то. — Что же всё-таки случилось с движком, кто-то понял?

— Нет, — ответил Георгий. — В том и дело, что нет. Алеша, озвучь хронологию, пожалуйста. Или все помнят?

— Можно свериться с отчетом, — произнес знакомый голос. Алексей, один из старших инженеров, Ит и Скрипач его знали, и опасались, причем небезосновательно. — На всякий случай могу и повторить, думаю, лишним не будет. Итак. «Велес» находится на стационарной орбите объекта GJ 357, характеристики орбиты, думаю, вам повторять не требуется. На шестьсот сорок первом витке, в три часа восемнадцать минут по корабельному времени в области расположения двигателя номер четыре зафиксирован звук, после которого произошло разрушение двигателя номер четыре и принадлежащего ему глюонного реактора номер четыре…

— В отчете нет характеристики звука, — заметил Георгий. — Какой именно это был звук, и какая длительность?

— Вот с этим сложно, — Алексей замялся. — Этот звук больше всего напоминает акустический удар, который возникает при прохождении объектом, идущим на большой скорости, звукового барьера. Двойной хлопок, а затем…

— Абсурд какой-то, — произнес кто-то. — Это бред. Разрешите вам напомнить, что мы находимся в четырехстах километрах над поверхностью GJ 357, и…

— Боря, помолчи, — приказал Алексей. — Меня спросили о характеристике звука, я ответил.

— Интервал между событиями, если я понял, был почти четыре секунды? — спросил другой голос.

— Верно, — ответил Георгий.

— Спасибо. Звук возник в каком-то определенном отсеке колонны двигателя?

— Точки локации нет. И это тоже странно, — кажется, Георгий оживился. — «Велес» зафиксировал этот звук во всех рабочих отсеках колонны, одновременно, и с одинаковой интенсивностью. Четыре отсека реактора, и восемнадцать отсеков систем двигателя дали идентичные данные. По наложению. Это мы уже успели сравнить.

— И ещё раз спасибо, — это снова говорил Борис. — Лично у меня больше вопросов пока что нет.

— Хорошо. У кого ещё есть вопросы? — спросил Георгий.

Ит подумал, что вопросов у него появилось превеликое множество, вот только задавать их он, пожалуй, пока что не будет. Или вообще не будет, потому что здесь, на «Велесе», поговорка про инициативу и инициатора актуальна, как нигде больше.

— У меня вопрос, — раздался ещё один знакомый голос. — Уровень «Б», ребята, кто ходил, ответьте, как вы можете охарактеризовать степень разрушений?

Ит снова беззвучно усмехнулся. И снова промолчал.

— Чёрт его знает, — отважился, наконец, какой-то парень из группы, которая пыталась войти в отсеки. — Степень? Тотальная. Устроит такой ответ?

— Сколько отсеков вы прошли? — спросил тот же голос.

— Нисколько. Кольцевой коридор наверху сохранился примерно на треть, ну и участок первого отсека, который под коридором. Дальше… месиво. Там долго придется разбираться.

— Но снаружи колонна цела, — полуутвердительно произнес голос.

— Визуально, — тут же уточнил Георгий. — Визуально, с двух точек наблюдения, колонна выглядит целой. Снаружи.

— Значит, авария, — резюмировал незнакомый голос. — Подвели нас техники. Что-то упустили. Так, получается?

— Вероятно, да, — подтвердил Георгий. — Сейчас мы в самом начале разбирательства, но уже очевидно, что вина за происшедшее, с высокой долей вероятности, будет лежать на уровнях «Б» и «В». Если, конечно, не возникнут обстоятельства и факторы, которые что-то поменяют.

— Ясно, — резюмировал Алексей. — Ладно, Гриш, давай теперь к сути дела. Распределяем людей, и составляем план работы. Группа целиком будет занята анализом и собором данных по системе. Ну и обстановка, по сегментам. Работаем.

* * *

— Театр абсурда, — Скрипач потянулся, зевнул, и с удовольствием вытянулся на своей койке. — И самое поганое, что деваться из этого театра нам с тобой некуда.

— Неужели ты наконец-то догадался? — делано удивился Ит. — Рыжий, деваться нам было некуда с самого начала, если ты не забыл. И самое скверное, что теперь непонятно, когда они дадут отмашку на продолжение работы с исследовательской программой. Потому что, как ты уже мог догадаться, после этого всего им будет не до исследований.