Элемент Водоворота
Шрифт:
Первое время сквозь приоткрытую форточку им удавалось услышать приглушенные голоса братьев Учиха и выхватить из негромкой речи собственные имена, что заставляло инстинктивно прислушиваться к разговору в течение нескольких секунд, но потом они снова возвращались к собственным делам, стоически подавив любопытство. Саюри, чувствуя себя виноватой перед товарищем, без умолку тараторила, удивляясь, как спокойно разговаривали эти два человека, которые были так близки в детстве, потом враждовали десять лет, дрались на полном серьезе, потеряли друг друга, и вот теперь обрели снова. Девушку переполняли чувства, а эти двое кроме той самой трогательной сцены встречи, невольным свидетелем которой она оказалась, больше не проявили ни одной эмоции. Ровные интонации, непроницаемые лица, статичные позы. И вот уже больше часа даже тихих голосов слышно не было, они просто
Кабуто по большей части молчал, выражая тем самым свой протест и озабоченность, однако послушно помешивал аппетитно булькавшее овощное рагу деревянной ложкой. Пропуская мимо ушей болтовню хозяйки дома, он пытался просчитать варианты дальнейшего развития событий. Мирный тон беседы между Учихами обнадеживал и настораживал одновременно. С одной стороны, между ними, похоже, установилось перемирие, а следовательно, маловероятно, что ферма станет полем их очередного боя. С другой – совершенно непонятно, чью сторону в противостоянии Альянса Шиноби и Акацки теперь займут братья и будут ли вообще во всем этом участвовать. Вместе они могут представлять огромную силу, пусть даже Итачи и лишен своего основного оружия, а мотивы Саске не ясны. В любом случае, перспективы его самого и Саюри были крайне неопределенными, но больше всего его волновало, не станет ли решение Учих очередным ударом по слепо верившей в лучшее хозяйке фермы. И самое главное, как следует поступить ему, чтобы защитить ее?
Принцип “доверяй, но проверяй” Якуши усвоил давно, поэтому первым пунктом его плана действий значилось ограничить общение Учих с работниками фермы, по крайней мере, пока не станут понятны намерения Саске. Поэтому ирьенин встретил Мамору и остальных на подходах к ферме и предложил посвятить утро очистке оросительной системы. Эта задача была не слишком приоритетной, но, тем не менее, важной и гарантировала, что в первой половине дня работники будут держаться от дома подальше. Когда он вернулся, Саюри уже готовилась накрывать на стол на террасе. В ответ на язвительное, но справедливое замечание о том, что Саске “хотел ее поджарить, а она планирует его накормить”, он получил только укоризненный взгляд зеленых глаз, поэтому прихватил что-то из расставленной на столе утвари и поспешил следом, чтобы не пропустить ни одного взгляда, жеста или слова братьев, которые позволили бы ему понять, чего ожидать и к чему готовиться.
Как только они появились на террасе, Учихи встали. Кабуто отметил, что, похоже, научился распознавать эмоции и чувства Итачи по его бесстрастному лицу, и теперь был почти уверен, что тот был взволнован и насторожен. Саске по сравнению со старшим братом показался открытой книгой: он совершенно явно чувствовал себя не в своей тарелке, не понимал, как себя вести, и исподлобья следил за маневрами хозяйки дома.
Заметив, что стол накрывают на четверых, Саске мысленно возрадовался, ведь ему так не хотелось уходить. Дождавшись, когда Саюри снова исчезла в доме, он встретился взглядом с Кабуто и прочитал в глазах ирьенина предупреждение и враждебность. По прихоти Орочимару, они не раз сталкивались в тренировочном бою, да и в реальном столкновении Саске видел его не раз и мог совершенно точно сказать, что Якуши готов атаковать в любую секунду, стоит только сделать что-то, что покажется ему подозрительным. Они сверлили друг друга взглядами некоторое время, физически ощущая нараставшее напряжение, пока на террасе снова не появилась Саюри и принялась пристраивать на столе плошку отварного риса.
Саске пребывал в замешательстве. Реакция Кабуто была для него понятна и очевидна, он бы и сам поступил так же, может, только реагировал бы превентивно. Хотя возможно, выжидательная позиция Якуши была обусловлена тем, что он понимал, что не сможет одолеть Саске, никогда не мог, а теперь, когда у него появился Мангекьо... А вот поведение Саюри он не понимал совершенно. Пристроив свою ношу на столе, она бросила быстрый взгляд на бесцеремонно разглядывавшего ее гостя. Смутившись и покраснев, она каким-то странно знакомым движением закинула руку за голову и почесала затылок, вскользь смущенно улыбнулась, отчего из уголков ее глаз разбежались добрые морщинки, и поспешила в дом. Саске проводил ее взглядом, повернувшись всем корпусом, и так и остался стоять. Что-то неуловимо
близкое ему было в этой девушке, в добром прищуре зеленых глаз, отразившем ее улыбку, в смущенном почесывании затылка, в непослушных волосах.Итачи никогда не был слишком разговорчивым, но и тех сухих фактов, что он рассказал, было достаточно, чтобы Саске проникся благодарностью к спасшим его брата Саюри и Кабуто. Более того, ему было стыдно за свое утреннее поведение и ему отчаянно хотелось что-то предпринять, чтобы успокоить свою совесть. Поблагодарить за сострадание и упорство, благодаря которым его брат был спасен, за безрассудную смелость, благодаря которой сам он был сейчас здесь. И извиниться за свое недостойное поведение, за испорченную лужайку и сожженную шаль, за генджуцу и за Ка-тон, за то, что хотел причинить вред или даже убить человека, который сделал для него и его брата больше, чем кто бы то ни было до сих пор. Он чувствовал себя виноватым, но он не умел извиняться. Впрочем, как и выражать благодарность. Такие понятные в теории слова застревали в горле, цеплялись за язык, не могли просочиться сквозь плотно сжатые губы. Саске потупился и разочарованно выдохнул. Все-таки он был Учихой до мозга костей, гордым, своенравным, независимым и надменным.
– К столу! – Саюри вышла из дома, держа в руках большую деревянную салатницу с торчавшими из нее ложками.
Итачи направился к столу первым, Саске последовал за ним, переборов все свои инстинкты и повернувшись спиной к Якуши в попытке декларировать мирные намерения. Ирьенин не оценил, но слегка расслабился, также усевшись за столом. Саюри села последней и, не поднимая взгляда, принялась за еду. Молчание тяготило, но никто не решался завести разговор.
– Очень вкусно, – неожиданно проговорил Итачи, спровоцировав несколько секунд абсолютной тишины.
– Да, – тихо поддакнул Саске.
– Спасибо, – хором отозвались Саюри и Кабуто. И снова повисло молчание.
– Саске-кун взял несколько уроков хорошего тона? – Кабуто невозмутимо положил себе немного овощей и риса. – Или это обязательная программа вводного курса Акацки? – Саюри устремила укоризненный взгляд на ирьенина, тот только пожал плечами, девушка уронила голову на грудь, тяжело выдохнула, поспешно подхватила со стола опустевшую плошку из-под риса и скрылась в доме.
– Она кажется мне знакомой. – Саске следил за ней напряженным взглядом, борясь с опять настигшим его ощущением дежавю. – Но мы не встречались раньше, – пробормотал он, все еще глядя вслед ушедшей в дом хозяйке. – Кого-то она напоминает… – Он уставился невидящим взглядом прямо перед собой, пытаясь ухватить крутящуюся на языке ассоциацию.
– Скорее всего, твоего учителя – Хатаке Какаши, – ответил Итачи.
– Точно! – возликовал Саске, вскинув голову. Кабуто настороженно посмотрел на Итачи. – Только, – парень нахмурился, – не понимаю, что у нее может быть общего с Какаши.
– Они брат и сестра. – Итачи отправил в рот очередную порцию риса, продлив тем самым и без того театральную паузу. Кабуто и Саске синхронно повернулись к Итачи.
– Откуда?.. – начал было Кабуто.
– Она училась в Академии на год младше меня, – ответил Итачи на незаданный вопрос, опустив, однако, тот незначительный факт, что рассекретить свою спасительницу ему удалось только спустя неделю тщательных раздумий и напряженных воспоминаний. – Вот, кстати, и ответ на твой вопрос, – продолжил Итачи, сделав глоток воды.
– Да, это могло бы сработать, – отозвался Саске и окинул задумчивым взглядом стоявшие на столе тарелки.
Кабуто крутил головой, смотря то на одного брата, то на другого, словно следил за пинг-понговым шариком, который соперники перебрасывали друг другу. Он ничего не понимал, пожалуй, впервые в жизни.
– Может, кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – возмутился ирьенин.
Саске с сомнением посмотрел на него. Словно почувствовав его взгляд, Итачи сосредоточенно сложил руки в замок.
– Саске вступил в Акацки, чтобы раздобыть полезную информацию и передать ее в Коноху. Но пока не смог найти эффективный канал связи.
– Вам нужна связь с Листом? – Саюри вышла на террасу, в руках она держала распространявший аромат мяты чайник. – Я могу ее предоставить.
– Саюри, – предупредил Кабуто.
– Я знаю, что ты скажешь. – Она посмотрела в глаза товарищу. – «Это неразумно и опасно. Что если это ловушка? Ты слишком доверяешь интуиции. И людям, многие из которых не достойны этого». – Она помолчала, бессознательно устремив взгляд на выжженную траву на лужайке. – Ты прав во всем. Но… я готова рискнуть.