Эльфийская ночь

Перевязи под бушлатом тоже.

Капитан поднял голову - граната упала на колени. Он машинально придержал её рукой.

Далеко впереди, в узком треугольнике пыльной, залитой солнечным соком дороги, не оборачиваясь и прихрамывая бежал давешний крепыш.

Крепышу, очевидно, очень хотелось жить, поэтому он рискнул кинуться под вполне вероятный выстрел своих товарищей. Или же в самом деле - капитана категорически не собирались убивать.

Так или иначе, крепыш удрал уже слишком далеко.

А в руке парень сжимал ножны с сорванным в драке Пагди - такой-то вот маленький сувенир.

– Нет, любимая, нет, - сказал капитан.

Радостно и звонко цокнул капсюль.

Мир погас.

– Навсегда?!

– Нет, разумеется, нет! Плохо же ты знаешь сударя капитана, о юный Кави.

Юный Кави зябко передёрнул ушами - с реки ощутимо тянуло холодом. В этой малой пещерке никаких свитков Дурта не хранил, потому и выбрали её в качестве временного пристанища и убежища: храни суры, да и не почуют беглецов имперские маги.

Беглецов... наново беглецов.

Кави по-прежнему не мог постичь необходимости в их бегстве из лагеря, однако прилежно и ответственно исполнил повеление сударя капитана. Теперь же, излагая юному себе историю собственных странствий, он, пожалуй, впервые задумался о том, почему со столь примечательной охотою разделяет даже и помыслы Немца; казалось бы, весьма чуждые ему помыслы.

В самом деле, ведь что ему чужой, - изначально чужой, - человек? Да, в Земле всё было ясно: там оказался он совершенно нежданно, лишённый как понимания происходящего, так и каких-нито перспектив; да, сударь капитан поспособствовал возвращению эльфа в родной мир - немедля отдав долг за спасение собственной жизни.

Но здесь, в Вишве?.. О, вовсе не так виделся Кави его путь в былом. Однако ж с самого их появления в Варте и цели, и тропинки, к сим целям ведущие, определял именно человек.

– Сударь капитан, возможно, и не всегда знает, что делать, - медленно произнёс Кави-старший, обращаясь к Кави-младшему, - никто не способен знать всё и всегда. И уж верно он не "самый великий воин на свете", сколь бы необыкновенным военным навыком ни обладал. Истинное достоинство заключается не в силе и даже не в мудрости, но в стремлении действовать, ибо самая могучая сила и самое полное знание суть ничто - без побуждающей их воли.

С удивительной, болезненной ясностью пришёл на ум ему памятный выстрел, когда Немец впервые уходил в родную ему Землю. Нынче такие перемещения сделались мало не обыденностью, но на ту пору... Только теперь начинал Кави осознавать, что сударь капитан, правду молвить, не рассчитывал всерьёз выжить, - ибо законы колдовства чужды его миру, а, следовательно, и понятиям, - однако ж и отступиться от намеченной жертвы было выше его сил - ибо жертва та сулила пусть малый, но шанс на успех.

Много меньший шанс, нежели тот, на который полагалась попытка Кави занять место в голове юного тумула.

Юный тумул молчал, впитывая мудрость. Последнее время, - как пристрастился он ко чтению, - жизненные приоритеты мальчишки-эльфа претерпели известные изменения. И наиболее пугающим из них было... о да, да!
– откровенное нежелание развивать отношения с Севати.

В чём оказалась причина? Сур весть... В иные моменты думалось Кави, что младший уступил ему сие поприще ровно так же, как сам он отдавал первенство Немцу - душой принимая вящую приспособленность человека к главенству. Однако дела сердечные суть состязание отнюдь не того свойства, где следует уступать, кому бы то ни было и что бы то ни было.

– А я думаю, капитан вообще никому в бою не уступит. Может, даже оркам.

– Кави, - с улыбкой сказал старший, - легенды о непобедимости орков в рукопашной сильно преувеличены.

– Самими орками, - заметил Дурта, тонкими ломтями нарезая шашаку.

– Самими орками, - согласно развёл ушами эльф, - "элемент пропаганды", если угодно. Я, помнится, не единожды сходился с ними в бою и, как легко заметить, жив-здоров.

– Из лука не считается, - сказал юный тумул, ковыряя пяткой влажный песок.
– Вот если б на мечах...

– На мечах, Кави, на мечах. Пагди - забыл?

– А... да, точно. Милосердная память... накинула полог забвения. А без меча?

Старший укоризненно уставился на младшего:

– Воистину!.. иной раз складывается у меня впечатление...

– Импрессия!
– важно вставил младший, откровенно радуясь возможности блеснуть выученным словечком.

– О да, ещё какая!..

– В безоружном бою орки непобедимы, - сказал Дурта. Последнее время Кави начинало мниться, будто достойный мудрец несколько даже и раскаивается в успехе своих педагогических дерзаний.
– Это правда. Или же почти непобедимы.

– О да, но только лишь за счёт выдающихся физических кондиций - именно боевое мастерство у степных племён развито всё ж таки относительно слабо.

– "Кондиций"? А это что это за слово вообще?

– Значит, шкура слишком толстая, - пояснил Дурта.
– С такой кондицией и мастерства никакого не надо, я прав ли?

– Как сказать...
– уклонился от прямого ответа старший эльф.
– Ежели вспомнить, к примеру, то своеобычное оружие, возможности коего демонстрирует сударь капитан...