Элирм VII

— Искренне надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — не сводя с инженера глаз, произнес Ублюдок Джек. — Иначе, сам понимаешь…

— Да.

Сдвоенный выстрел и проносящееся перед глазами системное сообщение:

Испытание «Бездна Диедарниса». Количество участников: 5

Испытание «Бездна Диедарниса». Количество участников: 4

Следующие пару минут мы провели в тишине.

Не было ни передачи хода, ни безумных перформансов. Обычные посиделки в окружении окровавленных трупов, где на протяжении всего этого времени мегалодон со спокойным видом наблюдал, как воздухе медленно развеиваются пороховые газы. Дождался, пока не исчезнет последнее сизое облачко, и наконец произнес:

— Поздравляю, господа. Третий и последний этап испытания завершен, — безэмоционально и как-то буднично произнес он. — Однако не думайте, что это конец. Ибо самое сложное еще впереди.

Щелчок пальцами.

Застилающий обзор ослепительный свет и обрушившийся на меня прямо из космоса каскад силы — невероятно приятное ощущение того, как все мои параметры и уровни стремительно возвращаются. Тело вновь наполняется невиданной мощью, раны заживляются и даже накопленная усталость сходит на нет.

Спустя мгновение мы снова оказались на Элирме. В том самом торпедном отсеке и буквально в шаге от выхода, путь до которого, как неожиданно подсказала интуиция, может растянуться для меня на целую жизнь.

* * *

Вскоре перед нами материализовался и сам Диедарнис. Вот только на этот раз нашему взору предстал не тот безупречный актер в идеально сшитом костюме, а настоящий титан, чей внешний вид был… ужасен.

Помнится, еще в самом начале «исповеди», глядя на отсутствующие пальцы и дымящиеся язвы на животе, я предположил, что его облик частично отражал состояние самой статуи. И я не ошибся. Потому как если тогда перед нами возвышался сильно помятый, но в то же время более-менее невредимый мужчина, чьи наиболее серьезные раны были скрыты лохмотьями, то теперь мегалодон походил на живой труп.

Изорванная щека, отсутствующее ухо, погасший и утративший цвет радужки глаз, странно скосившийся вниз словно обесточенная камера наблюдения. Еще сломанная нога, торчащее из спины лезвие гарпуна, местами вырванные куски плоти и буквально ни единого живого места на теле. Ведь, по сути, он был человеком на дне ямы, в которого на протяжении многих дней бросали сотни и сотни петард.

Увы, несмотря на несопоставимость масштаба их личностей, угроза Эрдамона Белара была вполне реальной. Медленно и неуклонно офицеры Небесного Доминиона его добивали. Наносили тысячи мелких ранений и будто бы немного сдвинули статую с места — некогда ровный пол теперь находился под небольшим, но все же заметным углом.

Освещение мигало, то тут, то там просачивалась сквозь потолок ледяная вода.

Собираясь в тоненькие ручейки, она текла вниз по наклонной поверхности и наполняла здоровенную лужу в конце зала, посреди которой… лежал наш «спасательный круг» — искореженный батискаф Августа и превращенные в груды металлолома гидравлические скафандры. Наш «план Б» на случай чрезвычайной ситуации и единственный способ выйти наружу.

— Ада, Август, генерал Гундахар и Эо О’Вайоми… — низким и сильно искаженным голосом поврежденного робота произнес Диедарнис. — Вы дошли до конца, и я более не в состоянии вас удерживать силой.

Щелчок пальцами, и кубометры плоти на одной из стен начали медленно раздвигаться в стороны, обнажая под собой две тускло мерцающие арки прохода.

— У вас два пути, — продолжил титан. — Первый приведет вас в сокровищницу и снимет все ограничения, блокирующие ваши способности. Вы сможете завершить испытание, получить щедрую награду и, использовав «домашний очаг», вернуться домой, где постараетесь забыть обо мне как о страшном сне. Однако если вы это сделаете, то все ваши друзья, как и те остальные, что вошли в «подземелье», умрут. И дело тут даже не в уничтоженном «колоколе» или сломанном оборудовании, а в том простом факте, что своими действиями офицеры Доминиона несколько изменили подводный ландшафт. Подняли со дна тысячи тонн ила и погребли под его слоем десятки сгенерированных мной точек возрождения, коих за отведенное время вы не найдете.

Мегалодон выдержал длинную паузу, давая нам время осмыслить происходящее.

— Вариант второй: не задавая вопросов, вы ступаете за мной, дабы принять участие в последнем и, вполне вероятно, наиболее трудном испытании. Вы лишите себя возможности вернуться домой, рискнете всем, что у вас есть, и либо спасете каждого, включая минотавра Астерия, либо погибнете в темноте и холоде вместе со мной. Решайте.

И мы решили.

Не сговариваясь, проследовали за ним через зал, пока не остановились возле мерцающей арки.

Тогда же я почувствовал в своей руке ладонь Ады. Ее длинные пальцы и теплое прикосновение, невербальным образом выражающее целый спектр эмоций и чувств, считав которые я наконец-таки окончательно удостоверился в том, что пусть и не знаю всех деталей произошедшего, но наш с ней конфликт был исчерпан.

Придет время, мы с титанидой поговорим. Она объяснится, и, уверен, тогда я смогу взглянуть на ситуацию несколько иными глазами. Хотя, наверное, по большей части этого и не требовалось. Ведь я по-прежнему любил ее, и было глупо отрицать, что это не так. По крайней мере после того, как на протяжении двух недель я без конца думал о ней, искренне опасаясь того, что Ада погибнет.

— Последний шанс, — молвил Диедарнис, пугающе вздрагивая при каждом слове. Так, словно его без конца прошибали искровые разряды. — Шагнув в эту дверь, обратного пути уже не будет.

— Ай, да хватит уже тянуть ур-кур-кана за яйца… – поморщился Гундахар. — Пусть это и стыдно признать, но я уже успел пообещать кое-кому очень пухлому, что достану его тушу со дна океана. А значит, иного варианта для меня попросту нет.

Мрачно усмехнувшись, генерал вошел внутрь. А ровно в следующую секунду к нему присоединился и я. Коснулся лицом магической пелены и оказался в очень странном, сугубо техническом помещении, отдаленно напоминающем капитанский мостик инопланетного корабля.

Многочисленные панели управления, пятипалые выемки, легированные золотом переключатели и десятки экранов, где абсолютно на каждом из них тревожно мигали иероглифы первых людей, недвусмысленно сигнализирующих о буквально зашкаливающем количестве повреждений.

Прочность корпуса, состояние переборок, разного вида цистерн, целые кластеры выведенных из строя инвольтационных накопителей, насосов и весьма пугающий процент затопленных отсеков. Еще я распознал перебитую в двух местах центральную магистраль охлаждения, деградировавшие магнитные блоки, изображение напоминающего термоядерную установку главного реактора, чья энергия была на практически на нуле, а также сотни других неизвестных мне механизмов, объединенных неким подобием нервной системы. Органической сетью со светящимися ответвлениями и пульсирующими точками, чем-то похожими на настоящие синапсы.