Элирм VII

Неизменно соглашаясь повторить «великую дуэль», старый игв не просто получал темное удовольствие, побеждая противника разными способами, но и успел изучить его вдоль и поперек. Так, что сам реальный бой уже не имел особого смысла, потому как вопреки иллюзорности происходящего их сражение было настоящим. Редкой способностью могучих существ, с помощью которой можно было заранее выявить победителя.

— Знаю, тебе наплевать, но я сожалею о том, что сделал, — прошептал Зиар, впервые за столько веков почувствовав некое умиротворение. — И я прошу у тебя прощения.

— Ты абсолютно прав. Мне наплевать, — покачал головой Гундахар, после чего вскинул клинок и набросился на врага с такой невообразимой жестокостью, что половине присутствующих в зале стало не по себе.

Он буквально превратил главаря наемников в кровавую кашу. Проткнул сердце, глаза, мозг, все жизненно важные органы, а затем несколько раз повторил это снова, наконец-таки дав волю эмоциям.

Генерал хотел исключить хотя бы малейшую вероятность того, что ублюдок уцелеет и каким-то непостижимым образом снова вернется на путь перерождений.

И он это сделал. Бил до тех пор, пока божественная сталь не растворилась, превратившись в хрупкий огрызок. Потом медленно встал, выбросил ставшее бесполезным оружие и бросил взгляд на посеревшую татуировку врага… которой на теле главаря Питоху попросту не было.

— Что за черт… — в некотором замешательстве прогудел игв.

Вновь склонился над трупом, проверил одну руку, вторую, но ничего не нашел. Ни самой татуировки, ни иных отметин со времен прошлых обновлений Системы.

— Я предупреждал тебя, Гундахар, — сказал Диедарнис, возвышаясь мрачной скалой возле входа. — Обнулив его, ты не почувствуешь облегчения. Хотя бы потому, что это…

— Симулякр… — не веря своим глазам, опешил Аполло. — Гребаный, мать его, «дублер»…

— Древний и самостоятельный настолько, что за прошедшие сотни лет ты так и не смог отличить его от настоящего человека, — подытожил титан.

— Но как, черт подери, такое возможно?! — отказывался верить в происходящее дворф. — То есть это значит…

— Что все это время ты общался с дешевой подделкой. И ни разу, как, впрочем, и все остальные участники «рейда», не видел настоящего Зиара вживую.

— Ё-маё… — выдохнул подле меня Герман. — Получается, если это всего-навсего слабенький клон, то насколько тогда силен настоящий Зиар?

— Настолько, что Гундахар вряд ли сможет его одолеть.

— Мне насрать, насколько этот подонок силен, — едва сдерживая гнев, произнес генерал. — Ты знаешь, где он находится?

Последний вопрос был адресован хозяину «подземелья».

— Там же, где и пребывает последние пару веков. В шаге от Пантеона, — зловеще улыбнулся мегалодон. — Достойный враг для величайшего… игва. А на этом, пожалуй, представление окончено. Всем по местам.

— Прощу прощения, но есть еще кое-что, — вклинился в разговор Эдвард Доусон. — У нас с господином Эо остались кое-какие нерешенные вопросы, которые за время испытания так и не довелось обсудить. В связи с чем я прошу тебя также разрешить провести поединок до смерти.

— Нет.

— Да, но…

— Я СКАЗАЛ НЕТ!!!

Едва заметное склонение головы, и на каждого из нас упала «наковальня». Воздух со свистом покинул легкие, кости опасно захрустели, а материализующиеся в воздухе завихрения соли принялись снова терзать нашу кожу.

— Вы, кажется, забываете, где находитесь, чертовы насекомые!!! — проорал Диедарнис. Быстрым шагом пересек помещение и склонился над стонущим Эрдамоном. — Ну а ты? Ты ведь тоже хотел мне что-то сказать?

— Последний участник… — едва различимо прохрипел Белар. — Кто он? Это Фройлин?

— Смеешься? — фыркнул титан. — Думаешь, твой никчемный сыночек добрался до выхода? Что ж, поспешу тебя огорчить. Твой наследник угодил под обрушение здания, которое вы же с отцом Малькольмом и устроили. Поэтому в некоторой степени можно сказать, что именно ты его и убил. Забавно, не правда ли?

— Ты сдохнешь… — в порыве ярости выдавил из себя старый эльф. — Клянусь всеми богами… ты сдохнешь… Гребаная машина, возомнившая себя вершителем судеб…

— Возможно. Однако вместе со мной умрете и вы. Ну а пока… продолжим!

Щелчок пальцами, и мы оказались за огромным столом в центре зала.

В воздухе материализовался кинопроектор. Напротив него появилось белоснежное полотно и жутковатого вида трон, напоминающий окровавленный, местами дымящийся кристалл соли, на который уселся сам Диедарнис. Медленно обвел глазами каждого из присутствующих и, подтянув к себе бокал шампанского, устало вздохнул.

— Уверен, за последние две недели вы многое узнали. Про себя, про врагов и про тех, кого еще на входе в «подземелье» по глупой наивности считали друзьями, — немного отстраненно произнес он. — И вы справились. Дошли до финала второго этапа, и теперь, я полагаю, было бы справедливо, чтобы вы немного узнали и обо мне.

Проектор включился, хрустальные люстры погасли, а барабанных перепонок коснулось до боли знакомое шелестение пленки.

— Сейчас я бы хотел поделиться с вами кое-чем глубоко личным. Отражением давно забытого прошлого, что вопреки ничтожной вероятности само настигло меня спустя тысячи лет. Прошу внимания.

Титан медленно повел рукой, и на экране появилось изображение.

Это была сцена «исповеди». То, с чего вся наша эпопея началась, но с тем отличием, что из всех участников «рейда» в том мрачном зале оставался всего один человек.

Это был Кайн. Величественный, непроницаемый, смотрящий ровно в одну точку прямо перед собой. Все равно что статуя из металла, чье лицо не выражало ни единой эмоции. А также сам Диедарнис напротив, который… нервничал.

Хуже того, он был на взводе. Потряхиваемый от адреналина, он ходил взад-вперед, часто дышал, напряженно морщил лоб и потирал трясущуюся кисть, ставшую влажной от пота. Казалось, оставшись с фараоном наедине, он испытывал бурю эмоций, и я бы даже сказал некоторый мандраж, исходя из чего стало ясно, что глава Галереи Павших действительно был его господином. Создателем и своего рода отцом, чей визит стал для мегалодона большой неожиданностью.