Энриет. Логос 1

— Что он уголовник, что и ты уголовник — проронил декан, сразу поняв о ком я говорю, скривив губы — Ты хоть знаешь кого побил? Пиши, что ты виноват и раскаиваешься, что он просто мимо шел, а ты, завидуя богатству его родителей, решил ударить…

— Я один решил их троить побить?

— Да, ты один решил их троих побить — декан меня буравил взглядом.

— Не буду так писать. Напишу все как есть, и многое еще другое, что мне известно.

— Тогда ты вылетишь из университета. Только благодаря его доброму сердцу ты находишься здесь, а не в кабинете следователя. Ты хоть знаешь, что Фокин Алексей сейчас в больнице лежит?

Лицо скривилось в радостной гримасе.

— Поделом ему.

Декан покраснел, набрал полную грудь воздуха, и резко выдохнул. Встал и подошел к окну. Пока он стоит у окна, почему бы и мне не заняться делом. Я писал все как было. Также добавил все известные мне факты о шайке мажоров. Бумага все стерпит, а потому написал и о том, что они делали, и на что закрывала глаза администрация, о том, что из-за них Дима сейчас по уши в проблемах.

Декан подошел поближе, присмотрелся к тексту и резко выхватил лист бумаги. Его глаза быстро-быстро бегали по бумажке, а лицо медленно, но верно багровело. Не отрывая свой взгляд от объяснительной, он подошел к своему рабочему месту и сел на стул, посмотрел на меня, разорвал листок бумаги. Затем также молча вытащил напечатанную на принтере готовую объяснительную.

— Так и знал, что не справишься. Вот, подпиши — он протянул мне листок бумаги — завтра приходи пораньше в университет. Будет собрана комиссия по факту случившегося.

Как же все-таки хороший опорный университет! Даже объяснительную подготовили. Спасибо!

Я прочитал текст и совершенно не удивился. В ней было написано, что стоял у окна, и увидел, как Алексей, Герасим и Александр шли по коридору. Мне стало завидно, что у них все хорошо, и они богаты. Вследствие чего, я начал кричать и оскорблять их. Они попросили меня не кричать, так как идут пары. Алексей пытался меня успокоить, но меня это еще больше раззадорило, вследствие чего с моей стороны произошло нападение. Они удивились этому, и не давали мне отпора, потому что не хотели покалечить. Когда я их бил, оказывается, хотел всю вину свалить на них, мол, они начали драку, поэтому нанес себе повреждения. Но потом раскаялся, и сейчас признаюсь в объяснительной, как именно все было.

Почему ублюдков выгораживают, а я виновен во всех смертных грехах?

Проходящий с моим участием концерт уже поднадоел. Я скомкал объяснительную и бросил в лицо декану. Он не ожидал такого, и объяснительная угадила ему ровно между глаз. Отличный бросок!

– ВОН ИЗ МОЕГО КАБИНЕТА, СУКИН ТЫ СЫН!!! ТЫ БУДЕШЬ ИСКЛЮЧЕН, ЗАРАЗА — я спокойно и без спешки встал и вышел из кабинета — МОЖЕШЬ СОБИРАТЬ СВОИ МАНАТКИ ИЗ ОБЩЕЖИТИЯ И ЕХАТЬ В СВОЮ ДЫРУ, ОТКУДА ПРИЕХАЛ, ПОДЛЕЦ!

Возле двери стояла бледная Настя.

— Что ты наделал? — я едва услышал дрожащий шепот — Что ты наделал? Извиняйся. Проси прощения. И к Алексею в больницу езжай и проси прощения. Тебя же исключат.

— Тебе следовало быть на парах.

— Разве ты не понимаешь?

Мне нечего было ответить. Впрочем, и не хотелось. Пора уже ехать.

Она всхлипывала и шла за мной, прося извиниться перед всеми. Одевшись, я посмотрел на Настю. Ее поникший взор был устремлен вниз. Казалось бы, в такой ситуации мне не следовало поднимать глаза, а тут вот как вышло. Боится больше тот, кто ни в чем не виноват.

От ее взгляда становилось не по себе. Голову терзала мысль, что это наша последняя встреча.

Я взял ее за плечи, притянул к себе и, убедившись, что за нами никто не наблюдает, поцеловал. Отодвинув Настю от себя, приготовился получить по заслугам, услышать злой крик обиды, но была тишина.

Наверное, пора сваливать.

Я уже собирался выйти из раздевали, как в этот момент Настя подошла ко мне, встала на носочки и поцеловала.

— Мне пора идти.

Она кивнула и расслабила свои объятия.

Я посмотрел на нее, потом на часы — время было тринадцать часов десять минут. Уже надо не идти, а бежать! Я двинулся к выходу. Позади были слышны всхлипывания, которые старался не слышать.

Как же все не вовремя.

Всю дорогу до следственного управления голову занимали мысли о том, как могу помочь Диме. И ни одной толковой мысли не посетило! Вереница результата экспресс-теста не принесла абсолютно никакой пользы.

И как может положительно для Димы повлиять мое присутствие на следствии? И с чего вообще решил, что меня кто-то будет слушать, да и вообще пустит на порог управления? Попроситься свидетелем? Я же слышал о его планах в канун проклятых событий. Ну, ничего, я буду напористым.

Возле входа разговаривал мужчина средних лет в красивом строгом костюме с сотрудником полиции в форме с майорскими погонами, а чуть поодаль со стороны мужчины в костюме, стоял Дима.

— Да, все понимаю. Все будет как надо — мужчина в костюме в чем-то уверял сотрудника полиции.

— Вот и хорошо — ответил майор, и скрылся за дверьми следственного управления.

Как только Дима увидел меня, он нервно улыбнулся, и вяло помахал рукой, пряча свои глаза. Они были красными и опухшими. Ему было неловко начинать разговор, а потому пришлось взять инициативу.

— Привет, балбес.

— Что ты здесь делаешь? От балбеса и слышу! Не ожидал, что придешь.

— Конечно приду. И не собирался тебя одного в такой ситуации оставлять.

— Спасибо — тихо сказал Дима. На его лице появилась слабая улыбка — пары ведь еще не закончились. Как, кстати, в университете дела?

— Отпросился, чтобы уйти пораньше. Все равно там остались только пары по теории государства и права, которые и так знаю на отлично — я немного замешкался — А в универе все отлично. Утром пары прошли нормально.

— Понятно, и ничего не говорят про меня?

— Да ничего почти. Все заняты учебным процессом. Скоро же пора экзаменов. Ты же знаешь.

— Ясно. Вот и хорошо.

Мой друг смотрел на меня как на дурака. Как педагог на первоклашку, который несет околесицу. Неужели он стал догадываться? Вроде бы мой голос не дрожал, никаких подсказок ему не давал.

— А синяки откуда? С кровати ночью упал?

— Представляешь! Да. Внезапно мой сосед вернулся. Я аж перепугался от такого события и грохнулся. Ты же меня предупреждал не класть вещи возле кровати.

— Сильно Алексею вмазал?

Никогда не понимал, как Дима читает мои мысли и чувствует настроение. Все что мог, это кивнуть в ответ. Он улыбнулся и похлопал по спине, которая тут же отозвалась. Я зашипел от боли.

— Хорошо же ты упал.

Улыбка друга стала шире. Мы рассмеялись.

Позади меня раздались шаги. К нам подошел тот самый мужчина в костюме.

— Дмитрий Геннадьевич, сейчас мы с тобой пойдем к следователю. Мы с тобой уже обговорили что нужно говорить. Повторяться не буду.