Эрна Штерн и два ее брака

От таких мыслей я тяжело вздохнула. Кэрст, резко оборвав разговор с отцом, повернулся ко мне:

– Дорогая, да ты совсем устала. Папа, мы, пожалуй, пойдем спать.

– Я вполне могу еще здесь посидеть, - запротестовала я.

– Эрна, ты уже в экипаже засыпала, - возразил он, подавая мне руку.
– Пойдем.

Только оказавшись в его комнате, я поняла, что у меня нет с собой никаких вещей и растерянно повернулась к Штадену.

– У меня же с собой нет ночной сорочки.

– Предлагая обойтись без нее, - заинтересованно сказал он.

В очередной раз за вечер я покраснела, поняв, что он имеет в виду.

– Мне это не подходит, я же не одна в комнате буду.

– Я видел куда более страшные вещи, чем голая Эрна Штерн, так что обещаю тебя не пугаться. Кстати, я подозреваю, что так ты намного лучше будешь выглядеть, чем в тех балахонах, в которых ты травмировала мои эстетические чувства в прошлом году.

– Можно подумать, что ты на меня смотрел в прошлом году! Да ты, наверно, в первый раз меня в ректорате увидел при направлении на практику!
– возмутилась я.

– Вообще-то, Штерн, ты была первой, кого я увидел в вашей академии, - недовольно сказал он.

– Да?
– удивилась я.

– Да. Заворачиваю я за угол, не ожидая никакого подвоха, и вдруг мне в живот врезается толстенный том, который на ходу читает девушка. "Ой, извините", - говорит она, смущенно улыбается и, опять уткнувшись в книгу, огибает меня по дуге.

– Это была я?

– Нет, ваша любимая Фогель!
– огрызнулся Кэрст.
– Ты что, совсем не помнишь, кого фолиантами избиваешь? Или у тебя это бывает так часто, что запоминать уже и смысла никакого нет?

– Я правда ничего такого не помню, - смутилась я.
– Книга, наверно, была очень интересной.

– Интересной? Нда. Я бы еще понял, если бы ты читала какой-нибудь любовный роман, но ставить меня ниже учебника по алхимии... Какой удар по самолюбию. Хорошо, а когда ты на меня обратила внимание?

– Не помню, - задумалась я.
– Грета начала говорить, что в параллельной группе появился такой потрясающий парень. Потом на какой-то лекции ткнула в тебя пальцем. Я посмотрела. Вокруг тебя тогда еще парочка наших девиц вились. А потом пошли все эти твои романы, дуэли, хамское поведение на занятиях. После этого тебя уже сложно было бы не замечать, тем более, что тобой, как ветрянкой, у нас половина группы переболела.

– А ты болела Олафом.

– Да, я болела Олафом, - погрустнела я. Как же все хорошо и спокойно было в прошлом году!
– Но давай не будем об этом говорить.

– Знаешь, могу предложить тебе в качестве ночного одеяния одну из своих рубашек. Длина у нее тебе примерно до коленок будет, а рукава закатаешь, - поменял он тему беседы.

Я с благодарностью согласилась. Рубашка, конечно, оказалась короче, чем бы мне хотелось, зато она совершенно не просвечивала. Подвернув рукава и тщательно застегнув все пуговицы, я легла в постель.

– Ну что, сегодня ты без защиты?
– поинтересовался Кэрст с нахальной улыбкой.

– Спасибо, что напомнил, - усмехнулась я, отстегивая брошку от платья.

– Слушай, Эрна, это уже паранойя какая-то - везде ходить с защитным амулетом.

– Да нас с Гретой недавно Фогель пыталась кислотой облить, - смутилась я.
– Вот мы и решили, что лучше с амулетом ходить, чем в лечебницу попасть. Тем более, что при пассивном режиме, когда включается на резкое движение или всплеск магии, энергии почти не потребляет. И, кстати, я тебя попросить хотела. Расскажи, как ставить сигналку на дверь комнаты. А то мне совершенно не нравится, что к нам можно просто так пройти.

– Плата стандартная - поцелуй?
– усмехнулся он.

– А просто так рассказать, из любви к ближнему?
– с надеждой спросила я.

– Если бы я настолько любил ближних, то пошел бы в церковь, а не в армию. Армия, она как-то любви к ближнему не способствует.

Я задумалась. Целоваться мне с ним не хотелось. То есть, хотелось, конечно, но я очень боялась того, к чему эти поцелуи на кровати могли привести. Про сигналку теоретически я могла спросить и у Дитера, только в свете недавних событий обращаться к нему тоже не хотелось.

– А давай сделаем так, - наконец пришел мне в голову компромиссный вариант.
– Ты мне рассказываешь. Потом я ставлю защиту. Если ты ее вскрываешь за два часа, то я тебя целую. Согласись, что два часа выглядят намного лучше десяти минут, а о неделе свободы для меня речи уже не идет.

Кэрст задумался.

– Я, конечно, могу спросить и у Веделя, - попыталась я его подтолкнуть к правильному решению.

– Хорошо, договорились, - улыбнулся он.

Штаден научил ставить меня сигналки на дверные и оконные проемы, и еще блок запоминающий ставить, с ним можно было узнать не только, что кто-то вламывается в данный момент в комнату, но и узнать, кто именно, даже если нет возможности подойти туда немедленно. Поставив под его руководством сигналку на дверь и проверив, что она работает, я опять залезла в кровать и активировала амулет.

– Время пошло, - проинформировала я Кэрста.

– Пожалуй, два часа мне не понадобятся. Ты же мне точно такой же амулет подарила, и я уже с ним разобрался - надо же мне знать, что делать с веделевским, если мы вдруг опять в спарринге сойдемся.

Как же я об этом не подумала? Посмотрев на мое расстроенное лицо, Штаден усмехнулся и подошел к кровати. Защиты уже не было. Я начала приподниматься к нему навстречу.

– Не надо вставать, - он мягко придержал меня рукой за плечо.

Кэри наклонился ко мне. Прядь его волос упала на мою щеку, легко пощекотав ее. Я вздрогнула.

– Что ж ты так меня боишься.

– Я не боюсь.

– Тогда просто обними меня за шею.

На этот раз к поцелую примешалась какая-то новая острая нотка, которая, казалась, пронизывала меня всю. Мое тело выгнулось, прижимаясь плотнее к мужу, и я застонала прямо ему в рот. Испугавшись этого, я попыталась оттолкнуть Кэрста.

– Все хорошо, дорогая, успокойся, - прошептал он мне, пытаясь опять поймать мои губы.

Все хорошо?! Его рука беззастенчиво ласкала мою правую грудь, левая, видно, считала, что ее незаслуженно обделили вниманием, и тоже стремилась покинуть пределы рубашки, на которой были расстегнуты уже все пуговицы.

– Штаден, - заговорила я, в панике пытаясь одновременно и оттолкнуть его, и застегнуть пуговицы, - прекрати это немедленно. Ты же обещал больше этого не делать!

– То, что я обещал не делать, я и не делаю, - не отпуская меня, ответил он.
– В чем дело, Эрна? Тебе же нравится, а дальше будет еще лучше.