Эрна Штерн и два ее брака

– Я не хочу дальше!

– Хочешь. Ты можешь говорить, что угодно, но твое тело показывает, что хочешь.

– Я просто не хочу так. Без любви, на каких-то животных инстинктах, - заговорила я в смятении.
– Да, наверно, я могу тебе сейчас уступить, но потом я сама себя ненавидеть буду. Ненавидеть и презирать.

– А что ж не меня?
– сказал он, наконец отодвигаясь.

– Потому что ты ведешь себя в соответствии с тем, как ты привык. Потому что для тебя это норма. Потому что для меня это неправильно.

Штаден резко встал, набросил халат и вышел из комнаты. А я задумалась. Вырисовывающаяся ситуация мне абсолютно не нравилась. Будь он немного понастойчивей, честно призналась я себе, и сегодняшняя ночь вполне могла бы стать нашей первой брачной, со всеми вытекающими отсюда последствиями, на радость штаденовскому отцу. Но зачем это нужно Кэрсту? И я решила выяснить это у него самого. Отсутствовал он довольно долго, я успела успокоиться и привести свои мысли и чувства в порядок.

– Ты собираешься со мной разводиться?
– требовательно спросила я, когда он наконец вернулся.

– Ну я же дал слово пойти с тобой летом, - немного удивленный моим напором, ответил он.

– Тогда зачем ты пытаешься поставить меня в условия, при которых развод может стать невозможным? Ты же меня соблазняешь!

– Как-то это у меня плохо получается, тебя соблазнять - вздохнул он.
– За это время целый монастырь соблазнить можно было, во главе с матерью-настоятельницей.

– Ты не ответил на мой вопрос. Зачем тебе это нужно?

– Видишь ли, Эрна, - задумчиво сказал он.
– Вероятность того, что мы так и останемся привязаны друг к другу этим браком, очень велика. Я пытаюсь показать тебе возможные привлекательные стороны нашей совместной жизни. Надо признать, ты меня вполне устраиваешь в качестве жены, как я уже говорил ранее. Для начала, ты хоть и слабая, но магичка, значит, вероятность рождения детей с даром выше. Кроме того, ты достаточно привлекательна, умна, изобретательна, умеешь держать язык за зубами. Из тебя вышла бы неплохая спутница жизни.

– А почему же не идеальная?
– уязвленно поинтересовалась я. Да, ни о каких чувствах с его стороны и речи не идет.

– С моей точки зрения, у тебя есть один серьезный недостаток, но я готов с ним смириться.

– Это какой же?

– Ты любишь другого. Согласись, что жена, влюбленная в постороннего мужчину, не является пределом желаний нормального мужа. Надеюсь, я ответил на твой вопрос. А теперь я хотел бы узнать, как это выглядит с твоей стороны.

– Видишь ли, с моей стороны проблема в том, что ты меня в качестве мужа не устраиваешь совершенно, - довольно резко ответила я.

– А собственно, почему?
– Штадена мой ответ явно задел.
– Для тебя это весьма неплохая партия.

– У тебя есть один серьезный недостаток, с которым я смириться никогда не смогу.

– Я так понимаю, - криво усмехнулся он, - этот недостаток - это то, что я не тот мужчина, которого ты любишь.

Нет, хотела сказать я, этот недостаток - это то, что меня не любишь ты, но промолчала. Ни к чему это было говорить.

Глава 33

В Гаэрру возвращались мы на экипаже. Штаден был мрачен, на меня не смотрел и, похоже, прилагал все силы, чтобы не сорвать злость на попутчиках, которые буквально шарахались под его тяжелым взглядом. Тем не менее он проводил меня до комнаты в общежитии и, сухо попрощавшись, ушел.

– Давно я его таким не видела, - удивилась Грета.
– Весь прошлый семестр с ним вполне можно было нормально общаться. Что там у вас случилось? А то ушла на день рождения и пропала.

– Потом мы поехали к отцу Штадена, - вздохнула я.
– Телепортом. Вот. И там Кэрст стал ... ну как бы это сказать...

– Приставать, да?
– заинтересовалась Грета.

– Ну, скорее, соблазнять, - уточнила я.

– А ты?

– А я спросила, зачем ему это нужно.

– А он?

– А он ответил, что хочет, чтобы наш брак стал настоящим.

– Ну вот, - удовлетворенно сказала Грета, - я же говорила, что он в тебя влюблен.

– О любви речи вообще не шло, - грустно сообщила я.
– Он сказал, что я его просто устраиваю в качестве жены. Выше вероятность рождения детей с даром и вообще...

– Значит, ты ему отказала, и поэтому он такой злой, - заключила подруга.

– Ну да.

– Может, для тебя действительно было бы лучше согласиться?

– Ты думаешь, что я смогла бы терпеть то, что муж будет постоянно ходить налево, а число посещений им супружеской спальни будет равно числу наших детей?

– Это ты преувеличиваешь, - неуверенно сказала Грета.

– Скорее, преуменьшаю, - не согласилась я.

– Ты имеешь в виду, что дети будут рождаться чаще, чем Штаден будет заходить в спальню?
– не удержалась от шпильки она.

Я хотела на нее обидеться, потом посмотрела на гретино хитрющее выражение лица и, не выдержав, рассмеялась.

– А как ты здесь провела выходные? В одиночестве и печали?
– поинтересовалась я.

– Ну не совсем в одиночестве - Марк приехал, - радостно ответила подруга.
– И, кстати, Дитер приходил. Нашел он кольцо.

– Неужели его никто не подобрал?
– поразилась я.

– Да нет, в кармане. Говорит, что пакет искал, а оно почему-то так лежало. Отнес он его в сыск, может, и найдут того, кто это устроил.

– Хорошо бы. А то не знаешь, откуда пакости ждать. Меня, кстати, Штаден научил сигналки ставить.

– Есть все-таки и от него польза, - заключила Грета.
– Да, Фогель приходила благодарить. Она действительно совсем ничего не помнит. Вот не повезло.

– Почему?
– удивилась я.

– Ну как? В кои-то веки девушку на руках носили, а у нее даже намека на это в памяти не осталось.

– Ну, не совсем на руках... Вот лично мне не хотелось бы вспоминать, если бы меня вот так, как тушку барашка, таскали бы.

– Тебя Ведель, думаю, по-другому бы нес. Он, кстати, даже в лице переменился, когда я ему сказала, что вы со Штаденом как вчера ушли, так и не появлялись больше. Как-то он чересчур остро на этот раз отреагировал. Я чего-то не знаю?

– Он меня поцеловал, - покаянно ответила я.

– Когда это он успел?
– удивилась Грета.

– После того, как Фогель отнес.

– Ну и как тебе?

– Грета!
– возмутилась я.

– Что, Грета? Мне же интересно. Вот про Штадена же ты сказала, что он хорошо целуется. А Ведель?

– Мне не понравилось, - передернулась я.
– И давай об этом говорить не будем. Не дай бог еще Кэрст узнает, тогда обычной дуэлью не обойдется.

Чувствовала я себя преотвратно. Внутри поселилось какое-то чувство глубокой неудовлетворенности, я постоянно вспоминала последний поцелуй со Штаденом и краснела. Если бы только он меня любил! Но к чему желать невозможного?