Еще один шанс

Тим присоединился ко мне неожиданно быстро, отбросив неловкость и стеснение. Следил за мной, повторяя мои движения, и предлагал свои – я подхватывала без возражений. Никто со стороны не назвал бы наши пляски танцем – но нас никто и не видел. А значит, можно позволить себе чуточку безумства, позволяя телу избавиться от накопившегося напряжения, почувствовать свободу и легкость, не ограниченные ничем.

Хотя мой танцевальный плей-лист был не особо длинным, но получаса диких плясок мне вполне хватило.

Когда музыка закончилась, я буквально упала на Тима, рассмеявшись. Уткнулась ему в грудь, схватившись за плечи, чтобы не свалиться на пол – ноги меня не держали. Тим рассмеялся тоже, приобняв меня для устойчивости.

Я слушала его смех, чувствовала частый-частый стук его сердца и вдыхала его запах, на удивление приятный, даже несмотря на наши дикие пляски. И мне было хорошо. Так спокойно и уютно, как давно не бывало.

Наш смех утих, и надо бы отстраниться, но мне этого совсем не хочется. Да и Тим не спешит разорвать объятия.

Даже странно. С этим человеком я никогда не была в безопасности, так почему мне так спокойно рядом с ним?

Должно быть, просто обстановка располагает.

Но пора бы вспомнить о приличиях.

Я с большой неохотой отстранилась от Тима, взглянув на него. Парень улыбнулся:

– Было весело.

– Ты отличный партнер для танцев, - признала я.

– Мне тоже понравилось.

А я, чуть подумав, все же решилась:

– Можно задать тебе личный вопрос?

Он удивился, но кивнул:

– Задавай.

– Ты собирался лететь на том рейсе?

– Да, - совершенно неожиданно для меня ответил парень.

Теперь пришла моя очередь округлять глаза в изумлении. Нет, я действительно не ожидала положительного ответа. Как так-то?

– А почему не полетел?

– Я бы не смог провести рядом с тобой несколько часов. И отказался от перелета, как только это понял.

Я растерянно усмехнулась:

– Кажется, ненависть ко мне спасла тебе жизнь.

Тим покачал головой:

– Возможно, я смог бы спасти всех, если бы был там.

Да, Тим ведь управляет воздухом. Он помогал мне удержать здание от взрыва с помощью ветра. Возможно, ему бы и хватило сил, чтобы посадить самолет.

Вот только…

– Вряд ли. В самолет ударила молния, всех вырубило в первые же секунды, - заметила я.

Об этом мне рассказал Боуер, когда я наконец-то расспросила его о произошедшем в самолете. Как и о том, что именно он, сидевший у иллюминатора, успел вскрыть запасной выход, куда нас двоих и вытянуло. Хотя помнил он это смутно, и восстановить хоть какую-то последовательность смог только после допроса Даинера. В принципе, это объясняло, почему только мы вдвоем оказались вне самолета – просто повезло оказаться возле аварийного выхода.

И да, по его неуверенным словам, в какой-то момент ему показалось, что Рисса начала действовать неожиданно четко. Словно удар электричества перестал на нее влиять, и вытолкнула она в открытый люк Боуера вполне осознанно, выбравшись следом - хотя он предпочитал считать, что нас все же вытянуло из самолета.

Я сочла, что в этот момент пробудившаяся магия просто спасала носителя, поскольку Рисса уже, скорее всего, была мертва, а я появилась уже после того, как самолет упал.

Или это Боуеру действительно просто привиделось в бреду. Но уж больно хорошо объясняло, как мы спаслись.

– Нескольких секунд могло хватить, - с сомнением возразил Тим.

Кажется, он не раз задумывался, что бы было, окажись он в самолете в тот момент.

– Но ведь ты не управляешь молнией? – на всякий случай уточнила я.

Он покачал головой:

– Но я мог бы попробовать отвести грозу.

– Находясь внутри самолета?

Он промолчал. Мы оба знали, что для управления чем бы то ни было требуется прямой контакт. А самолет герметичен и не даст контроля над пространством вокруг него тем, кто у самолета внутри.

Тим мог винить себя, но он ничего не сумел бы сделать. Только погиб бы, если полетел.

Что, возможно, и было целью авиакатастрофы, если ее подстроили. И означало, что Тим и есть замаскированный король.

А это казалось мне маловероятным. Все по той же причине – он открылся бы Риссе. И она не посмела бы обращаться с ним плохо. Да и едва ли стала бы хранить его тайну.

– Кажется, ты пытаешься меня оправдать, - после затянувшейся паузы усмехнулся парень, который мог бы быть королем.

– А ты чувствуешь вину?

– Я… в целом понимаю, что мое присутствие вряд ли что-то бы изменило, но сложно не задаваться вопросом – а вдруг?

– Никто бы не смог спасти самолет. Даже я сейчас, окажись в той ситуации… да, я могла бы укрепить самолет и людей, но просто не успела бы. Что бы я сделала против удара молнии? Какой бы силой мы ни обладали, если мы лишены возможности воспользоваться ею – мы обречены.

– Спасибо, - тихо откликнулся он.

Возможно, ему и не стало легче, но иногда полезно выслушать чужое мнение.

– Что ж… надеюсь, в следующий раз, когда ты увидишь меня в танцклубе, ты все же присоединишься, - сменила тему я.

– Больше я такой шанс не упущу, - он кивнул, присоединяясь к шутливому моему тону.

И уже у самых дверей вдруг серьезно добавил:

– Моя ненависть к тебе была искусственной. Я никогда не ненавидел тебя по-настоящему.

Он ушел, не дожидаясь ответа, оставив меня в полной растерянности. Вот как мне реагировать на такое заявление? У него ведь просто не было шанса возненавидеть меня. Без амулетов этому мешала вечная страсть, а когда ее действие прошло… уверена, ненависть была, как что-то привычное. Но я-то – клевая девчонка, ненавидеть меня не за что, ведь Рисса осталась в прошлом. Так что… вполне возможно, что он не солгал.

Или сам верит в то, что говорит. Но едва ли он забыл все то, что с ним творила Рисса. И все же утверждает, что не чувствует ненависти.

Наверное, стоит ценить, что он вот так великодушно предложил мне оставить прошлое в прошлом. Вот только я бы не стала всерьез рассчитывать, что у него это получится.

Остаток вечера я посвятила переписке с Адрианом, довольно фривольной, что заметно подняло мне настроение. И уже перед сном я решила отправить сообщение Даинеру.

«Это был Тим».