Еще один шанс

– Боуер, ты читаешь утренние газеты? – я хмыкнула. – Не боишься за свое душевное здоровье?

– Я подписан на важные рассылки, так что необходимости читать газеты целиком у меня нет, - он невольно улыбнулся. – Итак, ты с этим связана?

– Дай хоть гляну, что пишут.

В целом писали факты. Немногочисленные – в интересах следствия, наверное, не разглашаются? – но довольно шокирующие. Особенно для неискушенной публики.

Хотя, возможно, репортеры осторожничали, опасаясь бросить тень на семью Аберэ. Все же именно мы допустили подобное на своей территории, и репутация семьи может пострадать. Впрочем, как я успела заметить, ничего похожего на оппозицию, стремящуюся очернить власть имущих, в этом королевстве нет. Да и подача материала может свидетельствовать не о страхе, а об уважении.

– Что ж… не буду скрывать – я с этим связана совершенно непосредственно, - вернув ему блокнот, призналась я.

– Клэр! Но это же опасно! Во что ты ввязалась? – поразился Боуер.

Я не стала ничего скрывать о событиях предыдущего утра. Ни к чему. А парень, слушая, только головой качал.

– Поверить не могу… - признался он, когда мой рассказ завершился. – Значит, это все организовал кто-то из высшей знати?

– Жадность человеческая, - поморщилась я.

При том, что я так-то тоже присвоила чужие деньги, пусть и не с целью наживы. Конечно, большая часть этих денег уйдет на обустройство жизни пострадавших, но если что-то останется, то останется мне. А ведь это грязные деньги.

Но совесть меня почему-то совсем не мучает.

– Не знаю, - Боуер нахмурился. – Все семьи из высшей знати имеют хороший доход. Зачем кому-то мараться?

– Затем, что никто не узнает? – предположила я. – Поэтому и на чужой территории. А доход… каким бы он ни был, аппетиты растут.

– Возможно, - парень вздохнул.

Слишком благородный, чтобы поверить в чужое бесчестие. Увы, далеко не все аристократы такие.

За разговорами мы дошли до столовой и расположились завтракать. Я даже не обратила внимания на любопытные взгляды, которые меня преследовали – уже привыкла как-то. Но спокойно позавтракать мне не дали.

– Будешь отрицать, что со всем этим связана, Аберэ? – Эмилия не сдержала дурной свой характер, вновь решив устроить прилюдную сцену.

– С чем? – полюбопытствовала я.

Похоже, утренние газеты читает не только Боуер.

– Твоя семейка занимается грязными делишками! – с торжеством заявила она.

– И зачем бы это моей семье? – я откинулась на стуле, с интересом разглядывая девчонку.

Не угомонится ведь никак. При том, что мы совершенно никак не взаимодействуем. И интересы наши не пересекаются. Вот что ей надо? Никогда такого не понимала.

– Из-за низменных пристрастий, которые ты даже не скрываешь! – злорадно ответила Эмилия.

– Дорогая, а ты не боишься, что я вызову тебя на дуэль за оскорбление семейной чести? – я улыбнулась.

Она вздрогнула и отступила на полшага.

– Дуэли между девушками запрещены! – торопливо заявила она.

– Да?
– я не стала интересоваться у Боуера, правду ли она говорит. – А я тебя вызову не как девушка девушку, а как оскорбленный оскорбителя.

– Ты не имеешь права!

– Так и ты не имеешь права поливать грязью мою семью, но тебе это не мешает, - я пожала плечами.

– Я констатирую факты! – возмутилась она.

– Да? И какие же?

– Аберэ занимались работорговлей! – уверенно объявила она.

– Эмилия, - я вздохнула. – Ты ведь понимаешь, что, если ты утверждаешь, что это подтвержденный факт, то это значит, что ты – соучастница?

– Что? Что за ерунду ты говоришь?!

– Вот смотри. Расследование только началось. Из всех известных фактов – арест двоих преступников на территории моего города. Да, они занимались работорговлей, но нет ни одного доказательства, что это происходило при одобрении моей семьи. А если ты утверждаешь, что наше в этом участие – это подтвержденный факт, то, выходит, ты лично это наблюдала. И не донесла королевской семье, что делает тебя соучастницей.

– Это… ты… Аберэ, ты… да как тебе вообще такое в голову пришло?!

– А тебе? Это ведь ты тут ложные сплетни разносишь, выдавая их за истину в последней инстанции. Разве нет?

– Я… я просто… - она как-то затравлено огляделась, словно в поисках поддержки.

Дитя дитем.

– Ты просто не очень умная, - подсказала я. – И я всерьез предупреждаю – услышу от тебя еще хоть одно оскорбительное слово в сторону моей семьи – и вызову на дуэль, невзирая ни на какие запреты.

– Ты еще пожалеешь! – за гневом она попыталась спрятать страх.

Все же я ее в свое время серьезно напугала. Привыкшая к словесным перепалкам, она совсем не готова переводить конфликт на физическое насилие.

Тем более что мне она противопоставить ничего не может.

– То есть оскорблять меня начала ты, а жалеть об этом должна я? Отличная логика, - я изогнула бровь.

Эмилия гордо вздернула подбородок, громко фыркнула и ушла, развернувшись.

И чего приходила…

– Я бы сказал, что ты нажила себе врага, но вы давно враги, - заметил Боуер.

– Насчет дуэлей – это правда?

– Девушек вызывать нельзя, да, - подтвердил он. – Но это правило для мужчин. А про вызов девушкой я ничего не слышал.

– Не пойму, на что она рассчитывала, - призналась я.

– На то, что ты не сможешь отмыться от пятна на репутации семьи, будешь унижена и с позором оставишь ей поле боя, - парень хмыкнул.

– Странные ожидания. Разве я похожа на человека, который будет страдать от унижения?

– Нет, ты похожа на человека, который никому не даст себя унизить, - Боуер улыбнулся.

– Но до Эмилии это, кажется, еще не дошло, - я хмыкнула.

– Не очень умная, - повторил мои слова он с усмешкой, но вдруг посерьезнел: - Но, боюсь, ее мнение разделяют многие. То, что преступления так долго творились на землях твоей семьи, бросает тень на Аберэ.

– Папенька будет в гневе, - усмехнулась я. – А меня не волнуют сплетни. Люди могут думать все, что захотят, я не собираюсь никого переубеждать.

– Знаешь, с одной стороны, твое отношение к репутации семьи даже восхищает, но… мы живем в обществе. И перед персоной нон грата будут закрыты все двери, - напомнил Боуер. – Ты можешь лишиться всего.

Наверное, это должно было меня ужаснуть. Но я уже начинала с нуля. Без единого бонуса, только с желанием выбраться из нищеты. Поэтому нет, я не боюсь.

– С моим даром я не пропаду, - я улыбнулась серьезному парню. – Я лучше начну с самого низа, чем буду оправдываться перед теми, кто даже не извинится, когда поймет, что был не прав.

Он только головой покачал – то ли осуждая, то ли восхищаясь. Но сказать ничего не успел, ему помешали трели моего блокнота, на который посыпались сообщения. Никак, папенька проснулся.