Если мы будем вместе...

Пока Сережа нес меня в ванную, краем глаза я успела заметить удовлетворенную улыбку на папином лице. Видимо, ему понравилось искреннее беспокойство парней за меня и их забота. Что ж, если он и не сможет до конца принять наши отношения, то хотя бы смирится с ними. Для меня это значило очень много.

Папа провел с нами еще пару часов. Мы вместе позавтракали и обсудили информацию, которую сообщил ему Вадим Владимирович. Он рассказал, какими окольными путями добирался до нас. Перед уходом, отец оставил Мише свой номер телефона с распоряжением звонить ему лично в любое время дня и ночи, если что-то произойдет. Он обнял и поцеловал меня на прощанье, а затем, пристально глядя на моих мальчиков с убийственным спокойствием сказал:

– Обидите Манюню – из-под земли обоих достану и в порошок сотру.

Миша коротко кивнул, а Сережа слегка прищурившись выдал:

– Да я быстрее свой ботинок съем.

Сергей

На развилках камни – варианты жизни,

Вечно выбираем от рожденья к тризне.

Загляни-ка в сердце и найди там счастье,

Океан свободы, водопады страсти

И огнём надежды вновь согрей тревогу

И иди как прежде по дороге к Богу!

Д. Майданов, «По дороге к Богу»

После приезда Машиного отца мы еще около недели жили спокойно. Октябрь уже полностью вступил в свои права. Учеба шла своим чередом. Маша продолжала свою реабилитацию и выжимала из себя и своих тренеров все, что только возможно. Мне оставалось только молча восхищаться ее упорством и целеустремленностью. Но, что еще более удивительное, независимо от того, насколько она устала, у Манюни всегда находились силы для того, чтобы улыбнуться, поцеловать нас и сказать что-нибудь ласковое. Как-то очень быстро я к этому привык. Прикипел к Маше всей душой и всем сердцем. Уже не понимал, как же я мог жить без нее раньше? И тем больше мне хотелось оградить ее от всех бед и в первую очередь от неизвестного убийцы. Неприятности начались с малого. Если бы мы не были готовы, то первые признаки надвигающейся беды могли и не заметить.

Однажды утром я вышел из дома раньше остальных – перед тем как ехать в универ мне надо было заскочить к себе на квартиру, забрать несколько учебных пособий (да, учебу никто не отменял, даже если ты нашел любовь всей своей жизни). Я направился к своему автомобилю, припаркованному у дома рядом с Мишиным. Недалеко от подъезда ошивался какой-то долговязый тощий парень. На голову у него был накинут глубокий капюшон, скрывающий верхнюю часть лица. Одежда на нем была вся брендовая, что говорило о наличии больших денег. Можно было подумать, что он просто кого-то ждет, но внутреннее чутье подсказывало, что он здесь не на прогулке.

Решив понаблюдать за интересным кадром, я открыл багажник и сделал вид, что что-то ищу. Перекладывая вещи с места на место и чертыхаясь себе под нос, я не отрывал глаз от объекта. Мне даже удалось его сфотографировать. Пока я следил за парнем, он огляделся по сторонам и направился в мою сторону. Это уже было интересно. Остановившись в паре шагов, он заговорил.

– Здравствуйте. Вы проживаете в этом доме?

Я поднял глаза и смог лучше разглядеть лицо. Ничего примечательного: тонкие бледные губы и острый подбородок, нос с горбинкой. От нижней губы к подбородку шел небольшой шрам. Движения были какие-то дерганные. Весь его вид говорил, что передо мной наркоман со стажем.

– Да.

– Я из социальной службы. Мы выясняем есть ли инвалиды, нуждающиеся в помощи. – Ага, так я и поверил. Сотрудники соцзащиты за всю жизнь не заработают на такой костюм и куртку. – Скажите, в вашем доме проживают инвалиды? Может быть, даже в вашем подъезде?

Ого! Раз уж он крутится возле этого дома и расспрашивает об инвалидах, значит точно знает, что Маша здесь, но номер квартиры ему пока не известен. Ключевое слово здесь – «пока». Уверен, не так много времени ему понадобится, чтобы выяснить все, что нужно. Он ждал ответа и я решил подыграть ему.

– Инвалиды? Есть, конечно! – Он едва не подпрыгнул от радости. – Целых трое.

– А молодые девушки среди них есть? – Глаза «Кощея» (как я назвал его про себя) загорелись азартом, как у ищейки, напавшей на след. Он даже не обратил внимания, что мог выдать себя с головой. Хотя, вся эта затея с социальной службой с самого начала была полной херней.

– Молодые девушки, – протянул я, есть одна такая. – Вон в том подъезде. – Я показал на самый дальний от нашего. – Хорошенькая до невозможности, но муженек у нее, то еще дерьмо. Размером со шкаф и никуда ее одну не пускает, а кто рядом с ней пройдет, убить готов. Да, и куда она пойдет сама? Ходить-то не может. Но троих детей настрогали. Может ему нравится с бревнами. Ну, ты понимаешь? – Я хохотнул и подмигнул офигевшему «сотруднику». Поворота с детьми он явно не ожидал.

– Понятно, – он, явно, был сбит с толку, но быстро взял себя в руки. – Спасибо за помощь.

– Да, не за что.

Парень резко развернулся и быстро скрылся за углом дома. Я еще несколько минут постоял, глядя вслед незнакомцу, но тот больше не появлялся. Скорее всего, ждал, когда я уеду, чтобы вернуться на свой «пост». Будет следить за подъездом, чтобы выяснить, где именно живет Маша и выбрать подходящий момент для своего нехорошего дела. Я не рассчитывал, что он мне поверит и пойдет искать в другом месте. Но, может быть, немного времени мы выиграем. Прокрутив в голове несколько вариантов дальнейших действий, я сел в машину и, выехав на дорогу, набрал Мишин номер. На том конце ответили почти сразу.

– За Машей приехали. Парень лет 23-25, высокий, худой, очень дорого одет, на подбородке небольшой шрам. Опиши Маше, может быть опознает. Я с ним немного пообщался. Он не знает номера квартиры. Но это ему может и не понадобиться. Сегодня никуда не выходите. Пока отбой.

Сделав небольшой круг и заехав в магазин (надо было пополнить запасы еды, раз уж мы перешли на осадное положение), я вернулся к дому. Издалека увидел того самого «сотрудника соцзащиты». Тот курил, сидя на скамейке на таком расстоянии, чтобы не особо мозолить глаза жителям дома, но и не выпускать из виду входящих и выходящих.

Я забрал пакеты с продуктами с заднего сидения автомобиля и поднялся в квартиру, где меня встретили Миша с пистолетом на изготовку и встревоженная, немного бледная Маша. Едва я подошел и присел возле нее на диван, она крепко меня обняла и поцеловала.

– Мне так страшно. Миша сказал, что ты разговаривал с этим человеком. Я переживала за тебя.

– Все хорошо. Все будет хорошо, – прошептал, уткнувшись в светлую макушку и вдыхая ее запах. Я коротко пересказал свой разговор с парнем. – Он же не знает, что мы с тобой знакомы. И потом, я пока еще могу за себя постоять, зря ты меня так быстро списываешь в пенсионеры. Так что, успокаивайся и пойдем на кухню. Я купил твои любимые конфеты. – Мой нарочито веселый тон ни разу не помог. Маша лишь слабо улыбнулась, но было заметно, что она очень встревожена.

Пока мы разбирали покупки, позвонил мой отец, напомнить, что в ближайшую субботу, то есть через два дня, должен состояться праздник по случаю юбилея университета и наше присутствие там обязательно. Родители не знали, какая на самом деле опасность грозит Маше. Я не хотел их пугать, поэтому согласился, здраво рассудив, что вряд ли преступник станет нападать на Машу в присутствии почти трех сотен свидетелей.

Сама же Маша, с одной стороны, обрадовалась возможности «выйти в люди», ее деятельной натуре тяжело было долго усидеть на месте. Судя по Машиным рассказам, она привыкла вести активную общественную жизнь – положение дочери «лесного короля» ко многому обязывало. С другой стороны, девушка до ужаса боялась преступника. Как выяснилось позже, боялась она больше не за себя, а за нас с Мишкой. В конце концов, мы решили, что поедем на праздник, но все время будем вместе, ни на секунду не выпуская Машу из виду.