Есть ли сердца у призраков

Служанки, гостьи, родные - все входили в её покои уже одетые, свежие и с тем непередаваемым чувством ожидания праздника на лице, которое жило и внутри Арианы, заставляя её напевать себе под нос какую-то несусветицу.

На свадьбах существовало негласное правило, которому, однако, подчинялись неукоснительно: гости и прислуга, всё и вся в этот день должны были быть в светлом. Синий, бордовый, чёрный, зелёный - эти цвета были под запретом, так что замок пестрил голубыми, розовыми, кремовыми и лимонными платьями, белыми манжетами, становясь похожим на большой цветник.

Конец марта выдался удивительно тёплым, и сейчас, несмотря на то, что солнце ещё не взошло и комната Арианы освещалась камином и свечами, небо было чистым: день должен был выйти прекрасным. Однако в марте цветов ещё не было, лишь подснежники, и поэтому такое обилие ярких красок в платьях и костюмах не могло не радовать глаз.

– Так что означают свечи?
– настойчиво повторила вопрос мама.

– Да я уже всё выучила! Ой, - пискнула Ариана, когда парикмахер особенно сильно потянул за прядь её волос. Справиться с ними и сделать хоть какую-то подходящую причёску было нелегко: пряди спадали лишь немного ниже плеч.

– Свечи означают радость встречи двух любящих людей, - закатила она глаза.
– Что делают с моими волосами?

– Ну, дорогая, после нескольких месяцев без ухода сделать что-то с твоими волосами сложно, - сказала мама.
– Завивают их тебе, всё равно на хорошую причёску не хватит.

– Ариана!
– Жюли вбежала в дверь и тут же обняла подругу, не обращая внимания на злое шипение служанок и парикмахера.
– Боже, ты такая красавица! Ты смотрела в зеркало? Это ведь бесподобно, кто же сшил такое платье?
– Ариана уже хотела ответить, но Жюли затараторила снова, осматривая её с головы до ног: - Как я хотела бы пойти замуж в таком, - прошептала она.

– Незачем шептаться, ты прекрасно знаешь, дорогуша, что я позволила вам с Эдом пожениться, - снисходительно улыбнулась мама.

– Правда?! Я так рада за вас, - рассмеялась Ариана, сжимая в объятиях Жюли.

– Прекрасно, а теперь иди-ка, будущая леди Осториан, не мешай собираться.

Жюли упорхнула, и королева приказала повернуть дочь к зеркалу. Служанки сделали это, осторожно приподнимая кружевной подол длинного платья, и Ариана обомлела, увидев в зеркале совершенно другую девушку.

И главное отличие той, что стояло в зеркале - удивительный свет, идущий откуда-то изнутри. Должно быть, ей просто казалось так из-за блестящих украшений и ослепительной белизны платья, но Ариана готова была поспорить, что у той девушки в зеркале глаза светятся какими-то неведомыми лучами.

Она много раз видела платье на примерках, но тогда, совсем не готовое, оно представляло из себя белую ткань и ворох кружев и жемчуга, ещё не пришитых к нему. Сейчас же на ней было надето какое-то чудо, превосходившее по красоте в сотни раз все её бальные наряды.

От груди и до пят на ней был плотно облегающий тело белый атлас, покрытый тончайшими кружевами, сплетавшимися в причудливые цветы. Те же нежнейшие кружева, но уже без ткани под ними, покрывали её руки и плечи, так что побледневшая вмиг кожа была видна. Талию подчёркивал расшитый жемчугом пояс, почти сливающийся с платьем. Оно было не пышным, но волшебно струящимся аккуратными складками к её ногам и затем растекающимся по полу. Волосы Арианы каким-то образом убрали назад и заплели в удивительную витую косу. Голову украшала ослепительно белая жемчужная диадема, а невесомая фата струилась по спине почти до пола.

– Держи. Это твоей бабушки, - тихо сказала откуда-то сзади мама, подавая Ариане шкатулку и заставляя оторваться от зеркала. Внутри оказались массивные жемчужные серьги, идеально подходящие под диадему. Ариана тут же надела их: смотрелись они прекрасно.

– Спасибо, мама, - прошептала она, беря мамины ладони в свои.
– Ты так мало рассказываешь о бабушке.

– Королева Эленора была воплощением истинной королевы, - улыбнулась мама, прикрывая глаза.
– Ты ведь знаешь, милая, - мама коснулась её щеки.
– Престол должна была занять моя старшая сестра. Я не была готова к этому, как и ты. Но чума не щадит никого, и мама, как и Эльзабет, теперь на небесах. Мудрая, великодушная, добрая и смелая, моя мама хотела и меня научить быть такой.

– Она научила, - сквозь слёзы улыбнулась Ариана.
– А Вы - меня.

– Это лучшая награда для меня. Ты так повзрослела, - мама погладила её волосы, и на секунду в её глазах блеснули слёзы, которые тут же исчезли.
– Так, что за сантименты?! А вы что застыли? Немедленно отправляйтесь проверять, все ли гости здесь, на всех ли хватает мест!

Площадь перед кафедральным собором гудела, а когда семья Осторианов, включая и Ариану, вышла из карет - просто взорвалась. Люди выкрикивали приветствия, а Ариана улыбалась и махала рукой, как и сказала мама. Может быть, не слишком изящно, но очень искренне. Все её родные, ещё раз улыбнувшись и кивнув ей, исчезли в соборе, а перед нею, матерью и отцом закрылись двери, чтобы открыться в минуту венчания.

Люди затихли, когда часы на башне начали бить. Ариана улыбнулась, почувствовав лёгкую дрожь в пальцах, и вспомнила, как она считала удары до своей смерти.

Один.

Меня зовут Ариана Лэриэн Лейтс Осториан.

Два.

Я молила Бога о приключениях, и он послал мне их.

Три.

Порой они были непосильными, и я отчаивалась, но тогда Он послал мне человека, давшего мне сил.

Четыре.

Ричард Себастиан Д’Эрден-Ройс, потерявший всё, что можно потерять в его жизни, стал смыслом моей.

Пять.

Он спас меня не от смерти, но от безнадёжности.

Шесть.

Он подарил мне веру в то, что самые хмурые и колючие на вид люди добрее прочих.

Семь.

Что в каждом сердце есть добро.

Восемь.

Что каждое может быть однажды наполнено любовью.

Девять.

Меня зовут Ариана Лэриэн Лейтс Осториан. Мне шестнадцать, через три месяца я стану королевой, а через несколько минут - твоей женой.

Десять.

Я навсегда вручаю тебе своё сердце. Сбереги его, Ричард Д’Эрден-Ройс, ибо ты подарил мне надежду на счастье.

Двери распахнулись, и хор запел так прекрасно, что Ариане показалось, будто она уже в раю. Собор был полон людей, устремивших свои взгляды на неё и замолкших в тот момент, когда она сделала первый шаг по голубым цветам на полу, привезённым откуда-то с юга.

В конце её пути стоял высокий мужчина в белом мундире, с ослепительно бледной кожей и чёрными, как смоль, волосами. Прежде чем Ариана поняла - это Ричард, она уже сделала несколько шагов, всё крепче сжимая руки родителей.

– Улыбайся, детка, этот момент будут описывать в легендах тысячи раз, - прошептала ей мама.