Это даже не умрёшь

Здоровяки помахали в ответ и направились к ним.

Он очень извиняется, сказал Фредрик, но у него есть приказ задержать господина Олега Новикова на период от одного да двадцати четырёх часов, в зависимости от обстоятельств, хотя лично он надеется, что до двадцати четырёх часов дело не дойдёт, особенно если господин Новиков проявит понимание ситуации. Люк побагровел, но прежде чем он успел открыть рот, Фредрик добавил, что задержание господина Новикова продиктовано интересами национальной безопасности Швеции.

Люк попросил объяснить, что именно угрожает нацбезопасности Швеции.

Биологический терроризм, не моргнув глазом, ответил Фредрик.

Люк спросил Олега, имеет ли тот связи с биологическими террористами.

Поколебавшись секунду, Олег покачал головой. Нет, он не имеет никакого отношения к терроризму.

Посмотреть на этих словах Люку в глаза у Олега не получилось. Вместо этого он уставился в глаза Фредрика, выпрашивая подтверждение своей непричастности.

Фредрик моргнул с пониманием и посоветовал господину Брайду продолжить путь в гостиницу. Встречающая сторона уже приехала и ждала его. Однако на поезде, заметил Фредрик на будущее, добираться до этой гостиницы было бы и комфортней, и быстрей. О господине Новикове можно не беспокоиться. Он будет доставлен в свой номер самое позднее через двадцать пять часов. А теперь не мог бы господин Новиков снять свою сумку с тележки и следовать за ним дальше?

Так, в сопровождении двух крепких голубоглазых парней в форме, Олег поволок свою сумку за Фредриком – прочь от пунцового Люка.

Через залы и коридоры, мимо кафе и магазинов Sky City, мимо счастливых международных людей, не представлявших никакой угрозы безопасности Швеции, Олега провели в маленькое помещение с квадратным столиком, двумя стульями, узким шкафом с кучей ящиков, кофеваркой на тумбочке и шведскоязычными бумажками на стенах. Окно, полузадёрнутое голубой занавеской, смотрело в другую комнату, раза в четыре больше. Там, за компьютерами и телефонами, сидели две привлекательные женщины среднего возраста.

Фредрик указал Олегу на один из стульев, но сам встал в углу, облокотившись на шкаф. Облачённые в форму здоровяки остались в коридоре.

Сейчас придёт коллега, сказал Фредрик.

Окей, сказал Олег.

Минуту ожидания спустя Фредрик спросил, как погода в Санкт-Петербурге.

То же самое, сказал Олег. Дождь.

Фредрик выразил надежду, что лето всё-таки будет раннее.

Да, кивнул Олег.

Фредрику рассказывали, что Петербург лучше всего посещать в июне-июле.

В августе тоже можно иногда, сказал Олег. Главное, не зимой, не весной и не осенью.

Дверь распахнулась.

– Здравствуйте, Олег, – сказал вошедший коллега по-русски.

Он был ниже и старше Фредрика, на полголовы и лет на двадцать пять соответственно. Третье внешнее отличие заключалось в костюме, вполне официальном, дорогом и надетом на однотонную рубашку, хотя и без галстука. На носу коллеги сидели очки с круглыми стёклами; глаза за стёклами приветливо моргали; лоб пересекали три ломаные морщины; тёмные волосы были присыпаны сединой.

Олег непроизвольно вскочил со стула, позабыв ответить на приветствие. Русский язык вышиб его из последней колеи. Кроме того, коллега жутко напоминал кого-то. Кого-то очень знакомого.

Рука, протянутая для рукопожатия, оказалась сухой, широкой и крепкой.

– Меня зовут Ульф, – представился коллега, присаживаясь на стул напротив. – Ульф Магнуссон. Я работаю в той же организации, что Фредрик. Но у меня немножко другая должность. Немножко выше. Советник безопасности. Вы хотите кофе?

Акцент у него был мягкий и ускользающий.

– Нет, спасибо, – завертел головой Олег. – Но воды, если можно...

Ульф Магнуссон по-шведски обратился к Фредрику. Тот издал мяукающий звук согласия и вышел.

– Сейчас принесёт, – Ульф достал из пиджака замшевую тряпочку, снял очки, быстро протёр стёкла, вернул очки на переносицу, сложил тряпочку вчетверо и засунул обратно. – Я прошу прощение от имени организации. От нашей организации. Но тоже от имени Швеции, можно сказать. Но вы должны нас понимать.

– Да-да, я понимаю, – закивал Олег.

– Давайте начнём с главного тогда, – Ульф покосился на большую сумку Олега, стоявшую у столика. – Там материал, который вы везёте?

– Да-да. Я сейчас покажу...

Олег потянулся к сумке.

– Нет, спасибо, сейчас не надо, – Ульф остановил его руку.
– Скоро здесь будут люди. Специалисты. Они возьмут весь материал сами. Они вернут вам сумку потом. Это ничего?

– Конечно!.. У меня тут ещё диски... – клацнув застёжкой, Олег открыл другую сумку – она лежала у него на коленях – и выложил на стол все сборники Euro Dance. – На них должна быть информация какая-то...

– Да, – кивнул Ульф. – Спасибо. Специалисты возьмут диски тоже.

Вернулся Фредрик – с пластмассовым стаканом. Улыбаясь, поставил стакан перед Олегом. Нараспев сказал Ульфу что-то по-шведски, услышал шведские слова в ответ и снова вышел.

Олег почти не заметил, как осушил стакан.

– В России вас просили передать материал женщине, которую зовут Аньета Сентерквист?

– Да.

– Вечером в девять часов на Центральном вокзале? Сегодня?

– Да. В Макдональдсе...

– Хорошо. Я хотел просто подтвердить, – Ульф меланхолично посмотрел на женщин в смежной комнате и несколько раз медленно кивнул собственным мыслям. – Аньета работала в Каролинском институте. Это там они ждут ваш материал. Конечно, они обсуждают действия с нами. Координируют. Все понимают, что есть опасность. Но вы встретились бы с Аньетой, если всё было бы как надо. Мы тогда не задержали бы вас здесь. В аэропорте, – Ульф перевёл взгляд обратно на Олега. – К сожалению, сегодня утром Аньета исчезла. Соседи видели её около семь утра. На лестнице её дома. Потом она не приехала на работу. Мы не знаем, где она. Мы не знаем, что с ней случилось. Поэтому мы встретили вас для вашей безопасности.

Олег закрыл глаза. Ему хотелось по-детски захныкать от того, что происходившее не было страшным сном.

– Спасибо, – сказал он.

– У меня есть несколько вопросов. Если вы можете ответить, мы будем очень благодарны.

– Да-да.

– Когда вы видели Евгению последний раз?

После секундного замешательства Олег сообразил, о ком речь.

– Сегодня утром, перед самым уходом. В прихожей.

– Какое было её настроение в эти последние дни?

– ... Последние два дня у неё было хорошее настроение... На прошлой неделе она была замкнутая. Мы не разговаривали почти. Но в субботу, когда я привёз домой образцы, она сразу оживилась. Приободрилась. Много говорила.