Это могли быть мы

– Наверное, это… тяжело.

– Ты даже не представляешь. Думаешь, почему я занимаюсь всей этой ерундой – верховой ездой, учебой, конкурсами? Ты хотя бы можешь быть уверен, что отец не бросит тебя, каким бы дурным ты ни был. А я… Мне приходится трудиться ради этого.

Между ними было, наверное, полметра, но он неосознанно начал отодвигаться еще дальше. Словно боялся ее.

– Ты в самом деле не знаешь, кто твой отец?

Его заинтересовала мысль о том, что у святоши Оливии тоже было прошлое. Прежде он даже не задумывался об отце Делии.

– Не-а. Знаю только, что он был женат.

– Хм…

Она улыбнулась лукавой и ироничной улыбкой, которой Адам прежде не видал.

– Знаю. Моя мать была шалавой.

Он был не в силах сдержаться. Слышать подобные слова от Делии, хорошей девочки, было слишком неожиданно. Он разразился хохотом, на который в комнату тут же заглянул отец, не успевший до конца завязать галстук. Он был озадачен, застав их в одной комнате, хотя Делия благопристойно сидела на дальнем конце кровати, закинув ногу на ногу.

– Э… Ты готов, Ади?

– А ты чего ожидал? Что я буду в костюме и при галстуке? Сейчас рубашку переодену.

Делия же не останется в его комнате? Он ощутил странный трепет. Но нет, она встала и перекинула волосы через плечо. Снова включила пай-девочку, какой он сам считал ее еще несколько секунд назад.

– Я спущусь и помогу, Эндрю.

Когда она вышла, Адам с отцом посмотрели друг на друга, испытывая одновременно замешательство, желание защититься, страх. Потом Адам встал и захлопнул дверь перед носом отца.

Когда он спустился, Оливия была вся в хлопотах. Ее взгляд оставался добрым, несмотря на заплаканные глаза.

– Прости, – пробормотал он. – Я не хотел.

– Все в порядке. Что бы ты ни чувствовал сейчас, Адам, это нормально.

– Я ничего не чувствую.

– И это тоже нормально.

Гости уже начали прибывать и теперь неловко стояли группами во дворике, держа в руках высокие фужеры с тем, что они называли шампанским, но что на самом деле им не было. Адам смутно представлял себе, что, поступив в университет, станет невероятным снобом и, возможно, приучится пить виски или что-нибудь еще. Станет использовать это как мерило для суждения о людях. Он уже слышал на улице голос Сандры, громко говорившей о костных мозолях.

Делия стояла у дверей, вежливо приветствуя гостей и принимая у них верхнюю одежду. Адам пристроился рядом.

– Как же это все дерьмово, – прошипел он ей на ухо.

Она натянуто улыбнулась.

– Это ради мамы. Напрягись немного – она достаточно много для тебя делает.

Вот подошла пара, немолодая, лет за пятьдесят – костлявая и угловатая женщина и высокий мужчина.

– Юный Адам, это ты? Ну ты вымахал! – громко произнес он с шотландским акцентом.

Почему старики считают, что в подобных словах есть что-то оригинальное?

– Ага. А вы кто такие?

Делия бросила на него укоризненный взгляд, но мужчина рассмеялся.

– Дэвид Макгрегор. Я работаю с Оливией на телестудии. А это моя жена, Элейн.

Элейн выдавила из себя натянутую улыбку. Адам подумал, что смутно помнит этого мужчину, хотя почему-то с неприязнью. Почему? Разумеется! Он наверняка работал и с его матерью. Ее начальник и начальник Оливии. Казалось странным встретить нового человека, который знал мать, когда ее самой уже давно здесь нет. В глубине души ему хотелось спросить, какой она была в работе, действительно ли она выглядела на экране так хорошо, как говорила сама, или она просто пыталась себя в этом убедить? Но нет, наверное, так и было, ведь теперь у нее свое шоу в Лос-Анджелесе.

– Напитки вон там, – сказала Делия. – Мама только что вышла во двор – сегодня такой чудесный день! Приятного вечера!

Адам покосился на нее – вот притворщица! Она слегка качнула головой, волосы колыхнулись, и он уловил запах ее шампуня. Почему-то это оказался тот же шампунь, которым пользовалась Оливия.

Жена ушла, но мужчина задержался.

– Прошу прощения, но я не знаю, кто вы, красавица, – обратился он к Делии с очаровательной улыбкой.

– А… Я – ее дочь. Не думаю, что мы раньше встречались. Делия. – Делия воспитанно протянула ему руку.

Большую часть своей жизни Адам провел, пытаясь предугадать настроение матери, а потом – Оливии. Поэтому он заметил реакцию мужчины – ладонь чуть напряглась, кустистые брови дернулись.

– О… Вы… ах, конечно. Я не подумал, что вы… Что ж, рад с вами наконец познакомиться!

– Взаимно. Напитки – там. Хорошего вечера!

Мужчина ушел, но Адам заметил, как растерянно он оглянулся на Делию. И в его голове зародилась идея. Возможно ли это? Когда Ливви начала работать на студии? Он смутно припоминал, что она пришла на эту работу до его матери, которая устроилась туда сразу после его рождения. А Делия была на год младше него, значит…

– О! Дэвид! – услышал он голос Оливии откуда-то со стороны кухонного острова. – Я и не знала, что ты… Не думала, что ты придешь! Как мило!

Ее голос гулял вверх-вниз на несколько октав.

Делия, похоже, ничего не заметила. Она пошла за бокалами с тем, что называла «шипучкой». Но Адам увидел, как лицо Оливии приобрело цвет мороженого, тающего на прилавке, и понял, что его догадка верна.

Оливия посмотрела на него, явно пытаясь взять себя в руки и разглаживая ладонями платье.

– Милый, выйди во двор. Нет нужды встречать гостей в дверях. Ты не представляешь, что только что сделала Кирсти: Сандра пришла в футболке с рисунком поросенка, и она показала нужный жест! Она только на прошлой неделе его выучила! Это чудо! Она – чудо, настоящее чудо!

– Мы только что познакомились с твоим начальником, – многозначительно сказал Адам. – Этим Дэвидом. Он сказал, что никогда раньше не видел Делию.

– А… – Ее глаза расширились от ужаса.

Адам понимал, что может надавить, устроить сцену, рассказать Делии перед всеми, что это, вполне вероятно, и есть ее отец – он явно знал о ее существовании, но не ожидал увидеть здесь, потому что Оливия тщательно скрывала ее все эти годы. Он мог разрушить брак этого человека, разрушить его жизнь. И жизнь Оливии. Уничтожить и без того хрупкое доверие Делии к собственной матери. Он мог все это устроить.

Но нет. Не сегодня. Он взял Оливию за руку, что было для него неслыханно.

– Идем, поешь чего-нибудь. Это же твой день рождения, расслабься для разнообразия.

Кейт, наши дни

Семья – словно машина времени. Едва она вошла в этот дом, усталая после самолета, в котором не сомкнула глаз, несмотря на полностью раскладывающееся кресло, как ей показалось, будто ей снова тринадцать. Когда они прилетели в Лондон, Конор быстро забрал багаж и пошел к машине, которая уже ожидала его. Униженная Кейт окликнула его.