Эйта

– Я не хотел, - едва слышно сказал он, наконец.
– Не хотел, хотя и не знал что все так будет.

– Не знал?
– удивилась девушка.

– Не поверишь, - Улеб печально усмехнулся, - я хоть и сам волкодлак, а новообращенных за всю свою жизнь ни разу не видел.

– А тебе крови не хочется?
– осторожно поинтересовалась Эйта.

– Хочется иногда, в полнолуние особенно, но мне и оленя хватает, а вот Милко все больше на людей тянет.

– А есть разница?

– Конечно, есть, - Улеб улыбнулся.
– Человек он вкуснее. Ну чего ты испугалась? Вон и про ведьм говорят что они детей есть любят.

– Я никого не ем, - буркнула Эйта и стала думать о том как бы выставить гостей вон.

– Я тоже человечины ни разу не пробовал, - сказал Улеб.
– И, думаю, и дальше воздержусь.

– А он?
– Эта кивнула на волка.

– Он пробовал, - мужчина вздохнул.
– Хотя я и старался его подальше от поселений держать. Он в полнолуние сам не свой становится, будто разум теряет.

– И зачем же ты его тогда обратил?

– Так говорил же, не знал я что все так будет, - Улеб покачал головой.
– Мне в полнолуние тоже не по себе, но с этим вполне можно справиться. Кто ж мог знать что у обращенных все иначе?

– Теперь тебе с ним весело?
– усмехнулась Эйта.

– Я не от скуки его укусил, - обиделся Улеб.
– Он сам просил. А я, дурак, послушался.

Мужчина замолчал, погрузившись в свои мысли, а потом вдруг снова заговорил:

– Он меня об облаве как-то предупредил, ну я вроде как в долгу остался. Мы общаться стали, подружились. Он, конечно, непутевый, но все равно хороший.

– И ты решил что непутевый зверь лучше человека?
– ехидно спросила Эйта.

– Нет, - Улей на издевку внимания не обратил.
– Не собирался я его превращать, и мысли не было. А ему вдруг идея эта в голову втемяшилась. Хочу, говорит, оборотнем быть. Так мол лучше, хочешь зверем обратился, хочешь человеком. А я не знал, - Улеб повысил голос и стукнул кулаком по столу, но потом сам испугался что слишком громко вышло и обернулся на друга. Тот от крика проснулся и лежал с открытыми глазами.

– Отвар готов, - Эйта принялась сливать из горшочка в кувшин варево, косясь на гостей.

– Остудить можешь?
– спросил Улеб.

– Как?
– удивилась девушка.
– Снега же нет, сошел весь, подождать придется.

– А дыханием не умеешь? Видал я однажды как колдун на горшок так дыхнул, - мужчина изобразил дыхание, таким замерзшие руки зимой отогревают, - И горшок сразу инеем покрылся. Наверное, не умеешь. Ладно. Подождем пока само остынет.

Но Эйте стало интересно, она отлила часть отвара в кружку и принялась на нее дуть. Она дышала и так и эдак, но кружка инеем покрываться не спешила. Отвар уже и сам остыл, а нужного результата колдунья так и не добилась. Улеб смотрел на попытки девушки с улыбкой, и уже напоил друга отваром сам.

– Уснул, - сообщил Улеб.
– И ты, хозяюшка, бросай это дело, в другой раз еще попробуешь, а сейчас ложись, поздно уже.

Эйта оторвалась от свой чашки и подняла удивленные глаза на мужчину.

– А вы что тут ночевать собрались?

– Не уж то на улицу прогонишь?
– испугался и удивился Улеб.

– Прогоню, - кивнула Эйта.
– Сам говорил и тебе неспокойно, а друг твой так вообще себя сдержать не может. Зачем вы мне в доме?

– Холодно ж еще на улице.

– Так вы ж и не люди, шкура волчья разве не греет?

– Шкура-то греет, но Милко же совсем плох. Позволь остаться. Я у порога комнаты твоей лягу, чтобы спокойнее было, дверь запри и все. Ну чего тебе бояться? Я слово тебе даю, от меня беды не жди. Пожалуйста, - совсем тихо попросил Улеб.

– Хорошо, - Эйта вздохнула.
– Но если что, пеняйте на себя, я разбирать кто прав, кто виноват не буду.

– Спасибо, - Улеб счастливо улыбнулся.

Эйта нашла старое грачикно одеяло, подушку и бросила их гостю, а сама пошла к себе. Правда дверь в ее комнату была хилая и не закрывалась толком, но засыпая, девушка слышала как возится, укладываясь, Улеб, дверь скрипнула, это мужчина привалился к ней спиной, теперь войти в комнату незаметно было невозможно. Эйта закрыла глаза и дала сну победить себя.

Утром Милко стало легче, он хоть и лежал с высокой температурой, но лежал как человек. Улеб убежал в лес поохотится, обременять хозяйку и лишать ее последних продуктов он не хотел. К обеду он приволок к домику колдуньи небольшого оленя.

– Как же ты его один завалил?
– удивилась девушка.

– Не спрашивай, - отмахнулся мужчина, но по нему было видно что добыча далась ему нелегко.
– Дай лучше нож поострее, я шкуру сниму.

Эйта принесла нож и с удовольствием смотрела как ловко Улеб работает.

– Хороший у тебя лес, зверья много. Люди сюда, видать, не часто забредают.

– Далеко отсюда люди, - сказала Эйта и нахмурилась.

– Что?
– уловил смену ее настроения волкодлак.

– Были далеко, теперь вот рядом поселились.

– Уже наведывались?
– догадался Улеб. Девушка кивнула.

– Ну так пугнула бы как следует.

– Я и пугнула, только следом князь с дружиной пожаловал.

– Ох ты ж, - покачал головой мужчина.
– И на чем порешили?

– Да ни на чем, - девушка вздохнула.
– Я вот все жду когда они снова придут, в этот раз, почитай, подготовятся и просто так я их в озеро не загоню.

– А зачем же ты их в озеро загоняла?
– засмеялся Улеб.

– Их двенадцать было, а я одна, - как ребенку пояснила Эйта.

– Так они ж не глиняные, в воде, чай не растаяли.

– В воде русалок полно, а русалки они силой живой питаются.

– Эка ты..., - крякнул мужчина, и смеяться ему как-то сразу расхотелось.
– И что, всех утопила?

– Зачем мне это?
– удивилась Эйта.
– Нет, просто дала нежити подкрепиться, заодно и сил у дружины с князем забрала. Они когда из воды вылезли, уже не такие воинственные были.

– Я уж думал уморила всех, - мужчина едва заметно облегченно выдохнул.
– И что тебе князь после общения с русалками сказал?

– Да ничего, сначала грозился, потом служить ему предлагал.

– А ты?

– А что я?
– переспросила Эйта - На что мне кому-то служить?

– Ну все не одной быть, - пожал плечами Улеб.
– Одной, поди, плохо.