Fallout: Большие грехи маленького города

– Что случилось с Кларой? – спросила она, жадно впившись своими голубыми глазами в мои.

Я даже переглотнул, не ожидал такого напора. И ведь там, при мадам, она не выдавала никаких эмоций.

– Мисс Китти сказала, что вы с Кларой были друзьями, - я попытался состроить сочувствующую мину. – Мне очень жаль, но ваша подруга мертва.

Сьюзен ойкнула, тут же прикрыв рот ладонью. Я не знал, какой реакции от нее ожидать, поэтому продолжил.

– Мы найдем убийцу. Но нам нужно, чтобы вы ответили на вопросы. Как давно Клара больна?

– Около месяца, - ответила девушка. – Она и мне не рассказывала, я узнала, как все, когда ее уволили. Мисс Китти узнала, что она подрабатывала налево. Это запрещено. Честно говоря, дура она. Если б не уволили, получила бы лечение за счет борделя. Подумаешь – сифилис. Курс антибиотиков, и все нормально было бы.

– Вас лечат за счет заведения? – я удивился.

– А ты-то как думал, - Сьюзен фыркнула. – Мало того, что лечат, еще и осмотры проводят. Мисс Китти заботится о нас. Я слышала, что она выросла среди проституток, и с детства видела, как сутенеры обращаются с девушками. Но саму ее к делу не пристроили, отец не дал. Он вроде бы какой-то крутой перец с Пустошей.

– Ты продолжала общаться с Кларой после увольнения? – решил я вернуться ближе к делу.

– Да, - девушка кивнула. – Дело у нее шли плохо. Денег на лечение не было, Ракетчик заломил цену. Просила у меня взаймы, но я сама сейчас на мели… Она бралась за любую работу. Но слышала, что в последнее время снималась в баре у Сальваторе. Спелась с барменом, отдавала ему часть денег.

– А знаешь кого-нибудь из ее клиентов?

– Нет, - Сьюзен зло тряхнула челкой. – Обычно к ней ходили самые обычные клиенты. Из тех, у кого нет особых предпочтений. В «Кошачьей лапке» у каждой шлюхи своя роль. Меня обычно снимают папики в возрасте, кому хочется «наказать» девчонку помладше. Сам видишь, это вот все.

Я снова посмотрел на развешанные на стенах атрибуты. Ошейники, кляпы, плетки, наручники. Конечно, мне было известно, что многие практикуют такое в сексе, но мне это казалось уделом извращенцев, у кого не встает на женское тело.

Нужно было уходить, я уже равно узнал все, что мне было надо. Но не выдержал и спросил:

– Сколько тебе лет, Сьюзи?

– Двадцать три, - девушка рассмеялась, и я услышал в ее смехе злую тоску. – Что, выгляжу моложе своих лет?

– Гораздо, - мне оставалось только кивнуть. Я-то воспринимал ее как девчонку, а она оказалась старше меня на пять лет. – Как ты дошла-то до жизни такой?

– Ну, тебе-то хорошо думать, мужику. Еще и из Шейди Сэндс. А мне вот не повезло родиться с пиздой, и в этой дыре. Это мне еще повезло, что я в «лапку» попала, а не в «Розу» или «Ящик Пандоры», где сутенеры шлюх на винте держат. И работают они там за еду и дозу, - она вдруг сникла, будто из нее выпустили воздух, уставивлась на свои ладони и добавила. – Шел бы ты отсюда, детектив. Я рассказала все, что знала.

Когда я уходил, коридор больше не казался мне уютным. Я понимал, что попросту сбежал, даже не попрощавшись, но уж слишком мне стало не по себе. Зачем я полез ковыряться у нее в душе? Серьезно думал, что могу указать ей другой путь, другой способ зарабатывать на жизнь? Идиот.

– Все хорошо? – спросила мисс Китти, которая, похоже, разглядела на моем лице следы моих эмоций. – Сьюзен ответила на вопросы?

– Да, - я кивнул, попытавшись сделать ничего не выражающее лицо. – Спасибо большое.

– Я рада, что смогла помочь, - мадам наградила меня теплой улыбкой, но выражение ее лица тут же сменилось на серьезное. – Надеюсь, вы найдете этого ублюдка и заставите его заплатить. Такие не заслуживают жизни.

– Это решит суд, - я кивнул и жестом предложил Канолю покинуть бордель. – Всего доброго, мисс Китти.

– Надеюсь, вы придете к нам еще. И не по работе, - все же крикнула мадам нам в спины.
– Всего доброго.

– Ну как? – спросил я, когда мы с Канолем оказались на улице, а дверь борделя закрылась за нами.

– Никак, - мрачно буркнул негр. – Они сказали, что если бы я принес фото члена, то они, может быть, и узнали его. А ножи им нечасто приходится видеть. Сам-то что узнал?

– Сьюзен сказала, что Клара в последнее время снималась в баре у Сальваторе, - ответил я. – Продолжала работать даже несмотря на болезнь.

– Просто не умела ничего больше, - Каноль сплюнул на землю. – Ну что, будем знакомиться с мафией?

– Пошли, что еще остается, - я пожал плечами.

Бар Сальваторе был совсем неподалеку от подворотни, где была найдена мертвая девушка. Мы прошли мимо вышибалы, одетого в строгий серый костюм. И во второй раз за сегодняшний день городу удалось меня удивить.

Я ожидал увидеть что-то вроде салуна, что у нас в пригороде Шейди Сэндс. Но нет, это заведение было удивительно респектабельным что ли. Столики и стулья, стойка, богатый выбор напитков в баре, пивные краны, но все в единой стилистике. А еще множество фотографий на стенах и веселая танцевальная музыка, раздающаяся из слегка хрипящего музыкального автомата.

Здесь не было ни пустошных бродяг, ни караванщиков, несколько хорошо одетых мужчин сидели за одним из столиков, что-то обсуждая, и одновременно опустошая тарелки. Помимо маленьких, перед каждым из них, на столе стояла еще одна, огромная, со странным блюдом, похожим на большую лепешку, засыпанную мясом и сыром.

Заметив нас, они замолчали. В одном из них я узнал парня, с которым вчера здоровался канцлер – Мейсона. Узнал в основном благодаря крутым темным очкам и надменному выражению лица. Хотя, во втором остальные от него не отставали.

Понятное дело, что обслуживать местных посетителей для Клары было лучше, чем караванщиков. Черт, наверное, из всех, кто сегодня собрался в этом баре, я был одет хуже всех. Чувствовал себя так, будто заявился голым на торжественный прием. В глотке внезапно пересохло, я нетвердой походкой подошел к стойке, забрался на высокий стул, выложил на купюру в пять баксов и попросил:

– Колы.

Бармен хмыкнул в ответ, на секунду наклонился, и через секунду поставил на стол бутылку колы. Придирчиво выбрал один из множества стоявших перед ним стаканов, выставил на стол, похватил бутылку, стремительным движением открыл ее и вылил содержимое в емкость, которую уже передал мне.

Я взял стакан, моментально покрывшийся капельками конденсировавшейся из воздуха воды, сделал глоток. Газировка оказалась ледяной, из глаз выбило слезы, а горло перехватило.

Залпом влив в себя полстакана, я выложил на стол фото.

– Знаешь ее? – спросил я.

– Нет, - ответил бармен, даже не глянув на фото.

– Вот как? – я удивился. – А мне сказали, что эта девчонка снималась у тебя тут, в баре.

– В баре Сальваторе не бывает проституток, - ответил тот. – У нас заведение с традициями.