Фальшивый брак. Невольная жена императора

— То есть ты не пытался?

— Разок попробовал, но другая девушка не то что не вызывала желания, даже раздражала и злила. А ты? Ходила на свидания с сестрой?

— Нет, — фыркнула я. — У меня Максим, лавка, учёба, какие свидания?

— А потом? Если бы я тебя не нашёл?

— Нашёл бы, — качнула я головой. — Максим демон, я бы не смогла его вырастить, собиралась поехать в Тринату. Останавливало только то, что не вижу твоё будущее.

— Боялась… — кивнул он, посмурнев лицом.

— Ты не ответил по поводу династических браков.

— Ответ тот же, я бы не смог быть с другой женщиной. А даже если бы мог физически, не в состоянии представить ту, что способна затмить тебя, — он чуть прищурил глаза, в их глубине вспыхнуло пламя.

— Притуши обаяние, — буркнула я, закатив глаза в попытке скрыть, как на самом деле на меня подействовали его слова.

— Я и не начинал, — проурчал он, но улыбнулся уже задорно, принимая моё желание перевести разговор в невинное русло шуток.

Завершив с прогулкой, мы вернулись в мои покои. Доминик остался с сыном, позволяя мне помыться и переодеться перед сном. Следом отлучился к себе, чтобы принять душ. Но вернулся быстро и прилёг на кровать, наблюдать за тем, как Максимилиан сонно тянет молоко. При появлении отца малыш почти мгновенно уснул и отправился в кроватку. К нему тут же прыгнул Ланцелот, теперь ему разрешалось оставаться с нами. В последние дни я засыпала с Максом, потому Доминик проникал в мою постель без спроса. Сегодня же всё это происходило на моих глазах.

— Ты спрашивала, как прошёл этот год для меня, — укрыв Максима одеялом, он вернулся к моей кровати, присел на её край и подобрался ко мне, нависая сверху. — Это было пыткой, Валери. Меня успокаивало только твоё признание в чувствах ко мне. Я старался верить в то, что ты меня действительно любила и поэтому оставишь нашего ребёнка.

Тёмный взгляд снова обжигал, на этот раз роящимися в нём эмоциями. Я задохнулась под потоком чувств, не зная, что сказать. Ответить откровением на откровение? Промолчать?

— Ты оставила ребёнка, полюбила его. Даёт ли это надежду на то, что твои чувства были правдивы и что не исчезли до сих пор?

— Я о многом врала, Доминик, но не о своих чувствах, — призналась хрипло, ведь обещала, что в наших отношениях больше нет места лжи.

Он задохнулся на миг. Твёрдые губы изогнулись в несмелой улыбке и начали приближаться к моим. Кажется, я так не волновалась даже перед нашей первой ночью. Столько боли позади, сложностей, страхов, сомнений, и неизвестно, что нас ждёт впереди. Быть может, моей главной ошибкой стала любовь к этому мужчине? Но это была сладкая ошибка, подарившая мне мгновения взаимной любви. Которые можно вернуть…

Губы Доминика накрыли мои в поцелуе. Мягком, неспешном. Он будто боялся меня спугнуть. А я его. Потому подавила желание потянуться к нему и лишь ответила на его порыв. Дыхание наше учащалось с каждым мгновением. Сердце стучало всё быстрее. И когда приблизился миг надрыва нашей выдержки, Доминик отстранился.

— Я люблю тебя, Валери, — кончик его указательного пальца скользнул по моей щеке. — Полюбил давно, не признавался себе и тебе, но не переставал любить даже в этот сложный год.

Глаза вновь наполняли слёзы, но только радостные, искристые. Не горькие, сладкие. Стоило тоже открыться, но Доминик не ждал ответных признаний, он вновь склонился ко мне и поцеловал. В груди зародилось что-то горячее, почти обжигающее. Даже пугающее. Болезненное. И именно в этот момент мне пришло видение.

Ночь. Лунный свет подсвечивает рельеф горной цепи вдали. Тихо шуршит ветер по песку дороги. Две одинокие фигуры кажутся чем-то неестественным в спокойствии ночной степи. Тьма рассеивается под действием нарастающего света сигм, вырезанных на двух десятках врытых в землю камнях. Пространство пронзает вспышка тёмного света. Земля в центре ритуального круга разверзается, и из неё начинает валить чёрный вязкий туман. Потоки ветра сбрасывают капюшоны с лиц незнакомок.

— Ты уверена, Валери? — спрашивает… Жаклис.

Здесь она молода, даже красива, но я узнаю её. И понимаю, к кому она обращается. Даже узнаю её, ведь мы с сестрой до противного похожи на неё. Нашу бабушку, Валери Сигаль. Она тоже тонкокостная шатенка, но с зелёными глазами.

— Уверена. Иного выхода нет, — жёстко отвечает она. — Иначе мы потеряем всё, — произносит внезапно горько и почти дрожа.

Видение рассеялось.

— Валери, не пугай меня так! Валери?!

Я очнулась в кольце рук Доминика. Он обнимал меня, удерживая на своих коленях. Чёрные глаза смотрели почти в панике.

— Всё в порядке, — прохрипела я, стирая что-то тёплое из-под носа. Пальцы окрасились в алый. У меня шла кровь. — Это видение. Далёкое. Получается, лет шестьдесят назад.

— Я тоже это видел. Сигаль и Жаклис открыли Разлом. Бертран был прав.

— Ты видел? — удивилась я.

— Да, через тебя. Но как ты увидела это? Почему сейчас?

— Сама не понимаю. Мы же просто… Хотя нет, это было не просто, — усмехнулась, теперь коснувшись губ.

В груди ещё пекло. Но это чувство таяло, разнося по телу силу. Откуда? Почему? Заинтригованная этим открытием, я перешла на магическое зрение и обомлела от шока.

— Она расширилась. Моя аура, стала сильнее. И в ней… не поверишь…

— Появились вкрапления… стихии огня, — хмыкнул он. — Их я как раз вижу.

— Но… я знаю только одного мага огня, — теперь присмотрелась к ауре Доминика внимательнее.

Она тоже расширилась, присутствие стихии земли стало выразительным. И потом я разглядела причину.

— Истинная связь восстановилась, Доминик! — я тут же прикрыла рот рукой, с опаской присмотревшись к кроватке, но Максимилиан крепко спал.

— Восстановилась? — голос Доминика охрип от волнения.

Выходит, связь усилила меня, позволяя сотворить то, что не удавалось всю эту неделю, пробиться в прошлое и узнать правду.

— Ты… наверное, для тебя это… — залепетала я.

— Счастье, — перебил он меня. — Теперь ты не умрёшь от старости раньше меня. И тебя будет защищать мой огонь.