Фамильяр
Шрифт:
– Нюниус, не зли меня, прошу по-хорошему. Отваливай и оставь нас с Гарри.
– Сириус, - чуть громче говорю я и неосознанно сжимаю ладони в кулаки.
Он еще что-то говорит, долго, упоенно, но я не слышу слов, я понимаю только интонацию и вижу лицо Снейпа. Он смотрит мне прямо в глаза, и, кажется, не слушает Сириуса совсем. А крестный заводится все больше, у меня возникает ощущение, что ему даже не важно, слышит его Снейп или нет, он просто хочет выговориться.
Я отрываюсь от взгляда Снейпа как раз в тот момент, когда мой крестный уже договаривает длинную тираду.
– …и вообще,
Пусть я не слышал всей речи Сириуса, того, что мне все-таки удается услышать, хватает, чтобы мой рассудок затуманился. Такое уже было когда-то совсем недавно, вот только причины были иными.
Я не просто зол. Я в ярости! Снейп вдруг начинает судорожно высматривать что-то на моем лице, я плохо его вижу, я смотрю только на Сириуса. Смотрю, как он, походя, обижает человека, который мне не безразличен, рядом с которым я чувствую себя нужным; человека, который готов сделать меня своим.
– СИРИУС!
– выкрикиваю я, и вот сейчас он оборачивается ко мне. Я вижу, как меняется выражение его лица. Из неприязненного, обращенного к Снейпу, он становится удивленно-ошарашенным.
– А об меня ты не боишься испачкаться ненароком?
– произношу я с ледяным спокойствием, хотя внутри у меня клокочет вулкан.
– Гарри, о чем ты?
– непонимающе говорит Сириус.
– Ты-то тут при чем? Я же говорю про этого вампира-переростка, поверь, ты не знаешь всего.
– Заткнись, Блэк!
– говорит Снейп с нескрываемой тревогой в голосе.
– Ради всего святого, просто заткнись! Поттер, успокойся, держи себя в руках! Слышишь?!
Я перевожу взгляд на Снейпа. Он от чего-то беспокоен. Смотрит на меня настороженно.
– Не указывай мне, Нюниус! Если я захочу открыть крестнику секрет о том, что ты любишь трахать мужские задницы, то ничто меня не остановит! Уж не ты это точно!
И это фраза является последней каплей.
Я вдруг ощущаю, как сила клубиться вокруг меня. Воздух как будто глицериновый, тягучий, осязаемый! Это какие-то секунды, даже доли секунды. Но я успеваю увидеть, как в панике расширяются зрачки у Снейпа, и как в ужасе искажается лицо крестного.
– Ты заткнешься сейчас, Сириус Блэк!
– мой голос ниже, чем я привык слышать, но он оглушает.
– А если ты этого не сделаешь сам, я тебе помогу! Довольно!!! Больше ни единого оскорбительного слова в адрес Северуса ты не скажешь, иначе, я клянусь, ты будешь иметь дело со мной! Ты понял меня?
– Гарри… - голос у крестного испуганный, Снейп смотрит на меня как на диковину.
– Ты понял меня?
– уточняю я, тем же отстраненным неестественным холодным голосом.
– Гарри, что с тобой, это же Снейп. Гарри… - не унимается Сириус.
А вот теперь я не могу ничего другого, кроме как зарычать. Дико, с упоением хищника, нашедшего для себя подходящую жертву. Я слышу, как лопается в кухне посуда, я слышу, как разбивается оконное стекло. Я не могу это остановить!
И тут я ощущаю, что все резко меняется. Мне вдруг становится спокойно. Открываю глаза и понимаю, что Снейп, бросившийся через всю
кухню ко мне, резко обнял меня, а крестный смотрит на нас таким взглядом, будто видит перед собой двоих неизлечимо больных пациентов клиники Святого Мунго.– Гарри… - вновь начинает он.
– Я не шутил, Сириус, - говорю я уже своим привычным тоном, в котором, впрочем, и без магии достаточно стали, - если ты еще раз откроешь рот, я сделаю все, чтобы ты не забыл, что бывает, когда кто-то обижает волшебника.
Я смотрю Сириусу прямо в глаза, он ничего не понимает. Не понимаешь, крестный? Ну, так я тебе объясню доступнее.
Снейп все еще обнимает меня, а я перевожу свой взгляд на его лицо, читаю в нем целую гамму чувств: опасение, предостережение, и… восхищение. Еще через секунду его взгляд меняется, в нем странное чувство… за неимением более подходящего слова я бы назвал это радостью, хотя букет у этого чувства с ноткой горечи.
Я улыбаюсь ему. Просто улыбаюсь и прижимаюсь всем телом к нему, обнимая его в ответ. Даже идиоту станет ясно, что эти объятия не поддерживающие и не дружеские.
– Не может быть, - ошарашенно произносит Сириус, - Гарри! Этого не может быть!
Я вновь оборачиваюсь с крестному и произношу:
– Прими как данность. Я не обязан и не буду тебе ничего объяснять, Сириус. Ты опоздал с моим воспитанием. Надеюсь лишь, что ты не опустишься до того, чтобы оскорблять еще и меня, а не только моего партнера?
– Блэк, тебе лучше уйти сейчас, - говорит Северус, - ты сам видел, что происходит, когда ты не можешь держать язык за зубами. Возвращайся, когда уложишь эту информацию в голове.
Когда Сириус покидает кухню, и мы слышим треск поленьев в камине гостиной, Северус произносит:
– Ты невозможный идиот, Гарри… - говорит он тихо, что особенно ясно ощущается сейчас, после криков.
– Я знаю. Но я должен был, - говорю я так же тихо, стараясь прижаться к нему еще ближе, хотя ближе, кажется, уже некуда.
Мы стоим посреди разгромленной кухни. Я не хочу рассматривать то, во что превратилось помещение, я уверен, что в нем не осталось ни одного целого стеклянного предмета. Если в прошлый раз удар был «точечный» и пострадала только одна кружка, то сейчас это был, скорее, тактический ядерный взрыв, или локальный смертоносный цунами, или опустошающий техасский торнадо - что угодно, по своей мощи и разрушающей силе сопоставимое со стихийным бедствием.
На задворках сознания мелькает мысль о том, что где-то я такое уже читал, но я сейчас не готов думать об этом. Только что я впервые не дал в обиду небезразличного мне человека, и этот самый человек в миллион раз более важный объект для внимания.
Глава 18. Суть Небытия
После ухода Сириуса мы приводим в порядок кухню. Северус по большей части молчит. Хорошее настроение, с которым я проснулся, улетучилось вместе с чайным сервизом, который я расколошматил. Жаль… хороший был сервиз. Я держу в руках осколки чашки и размышляю над тем, можно ли ее восстановить.
– Даже не пробуй, ты взорвал ее магией, - говорит Снейп, - значит, починить магией не сможешь. Это очень похоже на необратимость ран от проклятий. Вот если бы она упала, то ее можно было бы починить.