"Фантастика 2023-146". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
А на следующий день Риордан лично отпер для поединщиков Белый кораль. Это здание выстроили по приказу Мастера войны еще десять лет назад. Оно располагалось в дальнем углу территории Академии и было отгорожено отдельным забором. Мало того — проход к нему охранялся стражей. Этот одноэтажный прямоугольный дом возвели по проекту королевского архитектора, который понятия не имел о том, что строит. Размеры здания были предоставлены Мастером войны. Внутри оно не содержало ни единой перегородки. Только пустое пространство и идеально ровный пол. Далее в Академию была приглашена бригада каменщиков из далекого и родного Риордану Вейнринга. К только что построенному зданию в глубокой ночи завезли материалы — строительные смеси, гранитные и мраморные плиты, валуны из лазурного порфира. Мастера трудились внутри Белого кораля и даже
Зрители на Галерее гадали, что же находится внутри длинной прямоугольной постройки. Но с годами они привыкли к тому, что примерно за две недели до начала военной кампании, все поединщики первой десятки перемещаются в Белый кораль и почти перестают показываться на публике. И это время настало.
Риордан сначала отпер, а потом настежь распахнул высокие ворота кораля. Тканевая занавесь до земли скрывало все, что находилось внутри.
— Итак, вам ничего не надо объяснять, — обратился Мастер войны к поединщикам. — Тамур, ты составишь график. Все тренировки с оружием теперь проходят здесь.
Внутри Белого кораля, расположенные одна за другой, были возведены две точных копии Парапета Доблести. Каменщики повторили все, вплоть ка каждой плиты на его поверхности, каждой щербины на порфирном бордюре, каждой неровности стыков. Светильники на его стенах были подобраны таким образом, что могли имитировать утренний или вечерний свет. Так что после тренировок в Белом корале поединщики могли двигаться по Парапету с завязанными глазами. Они спиной чувствовали, сколько шагов осталось до ограждения, их ступни привыкали к покрытию и таким образом бойцы Овергора выходили на Парапет уже имея перед врагом немалое преимущество.
Утром следующего дня Риордану доставили записку от Накнийра. Она касалась проекта Большой реформы. Визир писал:
'Я знаю, что Унбог уже поставил свою визу. Так что возражать не буду. Проект утверждаю с великим сомнением. Не потому, что у него нет шансов на успех. Напротив, я боюсь, что у тебя все получится. Не хочу, чтобы ты считал меня ретроградом, поэтому под проектом уже моя подпись. Но позволю себе вопрос: ты все хорошо продумал? Мой мальчик, а ты случаем не стремишься к тому, чтобы стать последним поединщиком мира? Последствия могут быть серьезными. Это, если ты преуспеешь. Под знамена Овергора съедутся лучшие. Потому, что здесь деньги, слава и никому из бойцов давно не хочется умирать. А самое главное — во главе всего стоит Риордан — живая легенда Парапета. Так что будет с остальными? С Меркией, Фоллсом, Крайоной и прочими? Они и так обескровлены, а тут могут потерять последние таланты. Унбог думает, что Овергор превратится в столицу мира, а я считаю, что финалом твоей реформы станет всеобщее переустройство. Либо бои перестанут быть смертельными, либо на твой проект наложат вето. Придется созвать что-то вроде Мирового конгресса. Впрочем, посмотрим. Так что подпись я свою поставил, осознавая, что ты желаешь выйти на Парапет, закончив все важные дела. Но окончательно по твоему проекту мы побеседуем после крайонской кампании.
P. S. Прозвище «О-Ронг» на диалекте одного из островных народов Меркийского моря означает что-то вроде «Ниспровергателя» или «Развенчивателя».
Следующая неделя прокатилась по Академии без разрушений. Напряженная тренировочная работа, последние приготовления к войне. Утверждение меню для поединщиков, закупка продуктов, новые настои от доктора Арильота. Главное, что не случилось травм, и вся десятка выходила на финальный отрезок в лучших кондициях и готовая к сшибке.
Как действующий боец, Риордан оказался в изоляции вместе с остальными поединщиками. Постепенно рассудок и чувства его пришли в норму. О Ноа он почти не вспоминал. Теперь ее место в его сознании заняли размышления о Стогнаре. Как случилось, что брат соблазнился на посулы крайонцев? В тот момент их семья уже давно выбралась из безысходной нужны. Был отстроен новый дом, семейным делам требовались новые руки.
Девчонки из Вейнринга к тому времени наверняка начали заглядываться на Стогнара.
Их с Риорданом мать когда-то считалась первой красавицей села, и именно младший брат унаследовал ее огромные глаза и правильные черты лица. Стогнар рос подвижным мальчуганом. Его губы всегда были готовы к улыбке, в противовес угрюмому старшему брату. Стогнар был отрадой матери, да и отец гордился своим статным и красивым младшим сыном. Как он мог все это бросить? Как он осмелился разбить матери сердце?А может его просто обманули? Наобещали достаточно, чтобы вскружить голову подростку, а потом опоили каким-нибудь нагоняющим дрему настоем? Таким, что проснулся на крайонском тракте, и дорога домой уже была отрезана?
Потом последовал этап обработки. Парню год за годом внушали ложные идеалы. Окружили его лицемерной заботой и вниманием. Но почему он настолько легко забыл родных отца и мать? А может и не забыл? Крайона славится хитростью и коварством. В ход могли пойти подметные письма и вообще множество различных методов, о которых Риордан и понятия не имел.
И вот теперь он должен выйти против него со шпагой в руках. С каким настроем Стогнар ступит на Парапет? Накнийр написал — Ниспровергатель. Звонкий псевдоним. Ко многому обязывает. И понятно, кого именно О-Ронг рассчитывает ниспровергнуть.
Странная получится у них дуэль. Сражаются два профессиональных бойца, причем один пытается другого убить, а второй во что бы то ни стало старается сохранить сопернику жизнь. Эти мысли не добавляли настроения. Но Риордан из всех сил старался показывать, что он собран и настроен на бой. Прежде всего Скиндару, взгляд которого он ощущал почти всегда и даже спиной.
Из временной изоляции Риордана выдернуло событие, традиционное для любой военной кампании. Прибыла делегация Крайоны. Овергорцы, как и ранее в подобных случаях, приветствовали гостей на Королевском холме, у подножия которого проходил торговый тракт. Далее от него отворачивала дорога прямиком к Охарну, летнему дворцу его величества Унбога, отведенному на время войны в полное владение крайонцам.
Риордану приходилось принимать делегации почти всех стран. Фоллс производил впечатление мощи. Огромные омнибусы тянули могучие быки-антуры, над крышами экипажей реяли знамена.
Меркийский двор поражал пестротой и роскошью. На тонконогих скакунах гарцевали дворяне в расшитых золотом камзолах. У карет были убраны верхние складные части, и в воздухе трепетали перья головных уборов меркийских красавиц.
Крайонская делегация с Королевского холма походила на сезонную миграцию крыс. Бесконечная вереница однотипных карет, изначально черных, но теперь серых от дорожной пыли, множество черных ряс, что являются атрибутом высшей ступени посвящения. Лишь крайонские стяги указывали на торжественность момента. Но даже белая звезда познания на них располагалась на антрацитово-черном фоне. Строгие и сумрачные лица знаменосцев и усталые физиономии берейторов. Их лица были расчерчены черными пунктирами, от того, что в морщины и складки въелась грязь, летевшая из-под копыт лошадей.
Риордан даже не удивился, что все до одного кони крайонцев оказались вороной масти. Он помнил, что в венах его любимого Демона тоже течет крайонская кровь.
Когда король Унбог и его придворные спустились вниз, чтобы приветствовать гостей, дверцы нескольких карет распахнулись и навстречу овергорцам шагнул Иерарх Крайоны в сопровождении приближенных. Во время предыдущей кампании, которая проходила на Парапете епископата, Риордан видел предшественника нынешнего первосвященника. Он произвел на него вполне приличное впечатление. Далее Братство было разбито на голову, а тогдашний Иерарх вскоре скончался от болезни с непонятными симптомами.
Новый Иерарх вызвал у Риордана прямо противоположные чувства. Нечто среднее между отвращением и брезгливостью. Физиономия первосвященника напоминала морду пса. Не чем-то отдельным, а скорее по совокупности. У него были широко расставленные глазницы, короткий и крупный нос с разверстыми ноздрями, а также выдающиеся скулы, сразу сообщавшие о мощном прикусе. Лишь глаза не походили на собачьи. Они смотрели вперед неподвижно и почти не мигали. Во взгляде не было ни толики теплоты, а лишь пристальное внимание и изучение собеседника. Риордан мысленно от души посочувствовал Унбогу. Сидеть рядом с таким типом на официальном обеде и чокаться с ним заздравными кубками — то еще испытание.