"Фантастика 2023-146". Компиляция. Книги 1-19

— С удовольствием послушаю о лучших.

Риордан подавил тяжкий вздох.

— Я долго думал. И понял, кто бы не победил в моей с братом дуэли, всегда пострадает еще один человек. Это наша мать, Скиндар. До нее дойдет весть, что два ее ребенка сошлись в смертельном бою, и один прикончил другого. Представляешь, каково ей будет об этом узнать? Даже, если ее сердце выдержит первый удар, то не выдержит рассудок. Мама сведет счеты с жизнью. Особенно, если я одержу победу.

— Отчего так?

— Стогнар всегда был ее любимцем. Оно едва перенесла его потерю. И все годы винит в этом меня. Знать меня не желает. Представляешь?

Скиндар в задумчивости прикусил губу.

— Мне не по вкусу твои рассуждения, — признался он после паузы. — Исходя из них напрашивается вывод, что ты собираешься принять смерть.

— Моя смерть не спасет брата от его судьбы. Даже, если он пройдет Риордана, то далее выскочит на Тамура, Отблеска или Принудителя. И каждый из них будет жаждать его прикончить. Пусть и ценой собственной жизни. Так что при моем поражении, Скиндар, наша мать теряет сразу двоих сыновей.

Капрал покрутил головой, не зная, что и сказать. Риордан терпеливо ждал его реакции.

— Ну, и какой выход? Что и так, и так — погано, я уже понял, — пробурчал наконец Скиндар.

— Думаю, что я нашел единственный подходящий вариант. Я выйду на Стогнара, и в бою «стреножу жеребца».

— А выносливости хватит?

Прием «стреножить жеребца» уже вошел в каноны школ фехтования. Его автором считался Криол — поединщик овергорской десятки. Суть его была такова: обманными финтами и выпадами в верхний уровень боец отвлекал внимание противника, а после поражал того точным ударом в колено. В результате соперник уже не мог продолжать дуэль, и ему засчитывалось поражение. Другой вопрос был том, что Криол «стреножил жеребца» лишь в случаях, когда его выносливость или техника на уровень превышали возможности оппонента. Так что Скиндар задал далеко не праздный вопрос.

— Должно хватить, — ответил Риордан. — В крайнем случае разменяюсь. Приму рану.

— Как бы тебе не разменяться на укол в сердце. О-Ронг может прочитать тебя в бою. Все нужно будет исполнить очень чисто.

— Согласен, — подтвердил Риордан. — В любом случае, у меня нет иного выхода. Только так я сниму брата с Парапета, и мы оба останемся при этом живы.

— Насколько я понял, ты хочешь этим боем отправить его в отставку, — усмехнулся капрал в жесткие усы.

— Верно. Пусть займется чем-то другим. Моя мать будет довольна и, быть может, простит своего старшего сына. А я выполню условие военного договора и уступлю место молодым.

— Ладно. Твой план на бой принят за неимением лучшего. А теперь иди и отоспись. Как начальник учебной части, я отстраняю тебя на сегодня от тренировок. Накнийру я сам расскажу о твоей затее.

— Он заедет сегодня?

— Да. Обещался.

— Я должен его увидеть.

Скиндар отрицательно покачал головой.

— Накнийр в больших дозах может быть вреден для здоровья.

Риордан понял. Капрал опасался, что новый-старый визир вдребезги разнесет его план и не хотел, чтобы Риордан это слышал. Скиндар боялся, что это лишит Мастера войны уверенности в собственных силах.

— Я всего лишь хотел передать ему проект Большой реформы, — пояснил Риордан.

— А-а-а, так ты его закончил? Хорошо, я пройдусь с тобой до твоей комнаты и заберу папку. Заодно и прочту до того, как вручать Накнийру.

Когда они прощались на пороге каморки Риордана, старый капрал ласково потрепал по плечу Мастера войны.

— А теперь хорошенько выспись. Ты молодец и все правильно придумал. Но теперь тебе нужно все оставшееся время работать в паре с Криолом. Пусть заново поставит тебе свой коронный прием. А для того, чтобы с ним тренироваться, надо быть свежим. Ложись и постарайся заснуть.

На следующий день в Академии случилось то, что все поединщики давно ждали. Привезли боевое оружие.

По всему Овергору были разбросаны десятки оружейных мастерских. У большинства из них имелись собственные секреты работы со сталью, личные клейма и славная история. И каждый из них оспаривал у конкурентов право стать главным поставщиком Военной Академии. Поскольку контракт на поставку оружия для Парапета — это не просто большие деньги, это престиж и целая веха в биографии мастера. В течении всего года Скиндара заваливали образцами мечей, шпаг и сабель. Некоторые оружейники специализировались на изготовлении вражеских типов вооружений — протазанов, боевых молотов и копий. Овергор не использовал их в реальном бою, но последние недели тренировок проходили в условиях, максимально приближенных к Парапету, поэтому вооружение противников тоже шло в дело.

В результате из всех претендентов выбиралось несколько поставщиков, которые сначала ковали по одному образцу для каждого поединщика, а в назначенную дату привозили всю партию товара. Все бойцы первой десятки получали по пять экземпляров своего оружия. Каждый из них должен был ничем не отличаться от другого. Вес — идентичен до унции, толщина рукояти измерена до миллиметра, не говоря уже о геометрии клинка и гарды. Поединщики пробовали все пять образцов, после чего три передавались оружейникам Академии для заточки. Риордан не доверял эту задачу никому, кроме своих специалистов. В их руках оружие проходило несколько этапов заточки. Именно в руках, потому что работа со шлифовальным кругом исключалась. Сначала остроту лезвия выводили мелкозернистым бруском, а потом правили режущую кромку несколькими видами мусатов. Проверяли остроту оружия тремя различными тестами: сначала смотрели, как лезвие входит в тыкву, дальше проверяли клинок на бумаге и финальным было испытание волосом. Если меч или шпага проходили все три этапа проверки, то их признавали годными к работе.

Поединщик выходил на бой лишь с одним оружием и в случае поломки замена не допускалась. Поменять его разрешалось только в следующем раунде. Каждая кампания была рассчитана на три серии поединков, поэтому в запасе у воинов должно было находиться по три клинка. Оставшиеся два были предназначены для тренировок. Последние две недели воины работали с точными копиями того, что их рука будет сжимать на Парапете Доблести.

Риордан проверил пять своих валлонских шпаг. Загнутый к рукояти киллон с выступающим вперед крючком-ловушкой, две защитных дуги из стальных прутьев, круглое яблоко навершия. Черенок рукояти оплетен кожаными полосками и совсем не скользит при вращении. Узкий клинок с неглубоким долом в виде линзы. Длина — средняя, чуть больше палаша, но с характерным острием, что и отличает от него шпагу.

Риордан выполнил несколько круговых движений. Гарда не давила на кисть, а вес оружия был идеален. Именно ради веса Риордан пожертвовал длиной. Его стиль был основан на быстроте и мгновенных переводах. Каждая лишняя унция снижала скорость и приближала к поражению.

Остальные поединщики тоже выбрали себе боевое оружие и теперь расставляли в боронах те образцы, с которыми они будут заниматься следующие две недели. После того, как оружие заточат, его относили в казарму и вручали хозяину. Каждый вечер поединщики вынимали из креплений клинки и бывало, что по часу не выпускали их из рук. Кисть должна была сродниться с рукоятью, а лезвие меча стать продолжением предплечья.

В этот же день Скиндар представил бойцам новую форму. На Парапет нельзя было одевать защиту. но некоторые десятки выходили в стеганых и набитых лебяжьим пухом рубашках. Они не защищали тело от рубящих ран, максимум — от легких касаний меча противника. В бою и этого может быть достаточно. Овергор традиционно рубился в сорочках из тончайшего батиста. Широкие рукава, открытые вороты. Никакой защиты, но и никакого стеснения. За основу были взяты рубашки, в которых всегда тренировался Риордан. Только в этом случае их цвет был, как знамя Овергора — ослепительно-фиолетовый. А на груди красной нитью был вышит герб: синий брас, сжимающий в клыках меч. В наличие герба был особый смысл — яркий рисунок хоть на долю мгновения, но был способен отвлечь внимание врага. В смертельной бою даже это могло иметь свой итог.