"Фантастика 2023-97". Компиляция. Книги 1-25

— Неужели вы считаете меня настолько повёрнутым? — Ронда с Маром переглянулись, после чего синхронно, словно по команде, кивнули головами. — Надо же… нет, не волнуйтесь, я, конечно, люблю изучать всё новое, но между исследованием и жизнью я всегда выберу жизнь. Иначе, — он хмыкнул, — я не смогу уже больше ничего исследовать, правильно?

— Скажи это тем сотням тварей, что ежедневно пытаются нас прикончить, — буркнула девушка, опасливо оглядываясь по сторонам.

— Ну не прикончили же, — вмешался в разговор Фауст.

— Вот именно, — обрадовался Лаз союзнику. Однако, радость была не долгой.

— Но, парень, монстры — это одно, а подобная дикая магия — совсем другое. Я знаю, ты умён и не будешь совать голову в пасть льву. Но на всякий случай я скажу это ещё раз. Не лезь в это дело, если не будешь уверен на сто процентов в том, что сможешь справиться. Риск, бесспорно, дело благородное, но на этот раз, пожалуйста, не рискуй, каким бы ценным тебе не казался приз и каким бы маленьким — риск.

Лаз точно знал: каждый раз, когда с лица Фауста пропадала улыбка и он начинал говорить серьёзно, к нему стоило прислушаться. С учётом его возраста и пройдённого жизненного пути, советы этого человека просто непозволительно было пропускать мимо ушей.

— Я тебя понял.

— Ну и славно! — и снова та же улыбка, снова оптимизм и задор, словно и не было никаких разговоров о риске и прозрачных намёков на смертельную опасность.

И словно отступила та скребущая душу неправильность. Мар как-то сразу посвежел лицом, даже Ронда приободрилась и попыталась натянуть на лицо свою, куда менее убедительную, но всё-таки улыбку. Лаз иногда просто поражался той скорости, с которой Фауст умел менять не только свой образ, но и настрой всей команды.

— Тогда пошли, — кивнул Лаз каким-то внутренним мыслям. — Не знаю, но что-то мне подсказывает, что на этот раз мы наткнулись на нечто совершенно особенное!

Глава 14

Идти вдоль границы искажений пришлось довольно долго. Благо реально опасные монстры сюда забредали редко, поживиться тут было откровенно нечем. Чтобы не наблюдать постоянно этот противоестественный хаос, двигаться решили в нескольких сотнях метров сбоку.

А Лаз, как самый мобильный в условиях агрессивной окружающей среды, периодически совершал краткие пробежки туда и обратно, чтобы проверить мир искажений и убедиться, что они не отклонились от курса.

Несколько часов спустя стало понятно, что аномалия постепенно уходит на юго-восток. Если этот изгиб сохранялся, то выходило, что они двигаются вдоль границы гигантского круга диаметром где-то в сотню километров.

В целом ничто им не мешало взлететь и попытаться добраться до центра этого круга по воздуху.

Вот только проблема была в том, что непонятный магический фон, ощущаемый Лазом от искажённого леса, чувствовался и в воздухе над ним. И нельзя было никак проверить, были ли это какие-то остаточные эманации или аномалия работала и в небе. На магию искажение никак не действовало, а самолично туда лезть проверять желающих не было.

Однако, отсутствие возможности попасть к центру аномалии вовсе не означало, что о ней было невозможно узнать побольше. И Лаз, ещё раз дав Фаусту слово не рисковать без причины, занялся именно этим. Благо отправлять телекинезом в зону искажений палки и камни ему никто не запрещал.

Выяснить удалось следующее: аномалия действовала лишь на твёрдые тела и была очень неоднородной. У неё были очаги и нейтральные зоны, хотя ни принципа их расположения, ни каких бы то ни было примет, отличающих одно от другого, Лаз так и не нашёл.

По своей сути она представляла из себя нечто вроде играющего в пластилин ребёнка. Попавшая в очаги аномалий материя искривлялась и перестраивалась, но очень аккуратно, без разрывов и рассечений. Словно слепленную из глины фигурку взяли и смяли, или скрутили, или сплющили… вариантов было множество.

С живыми организмами эта аномалия поступала тоже очень аккуратно. Да, были летальные случаи, но подобного тому, что случилось с той птичкой, практически никогда не происходило. Куда чаще животные успевали выбраться из зоны искажений лишь с каким-нибудь незначительным дефектом, вроде вывернутого в другую сторону пальца на лапе или сжавшегося в трубочку уха.

На самом деле, подобные изменения были довольно интересными по своей сути. Они не были жёсткими и неизменными, это была не падающая на жертву гильотина, а скорее аккуратный скальпель хирурга, находящий для каждого конкретного случая свой подход.

Да, определенный очаг был способен лишь на конкретный тип искажения. Но при этом, что бы в него не попало: нога, туловище, кусок дерева или комок земли, воздействие всегда было крайне аккуратным.

И ни в одном эксперименте Лаз не обнаружил никаких разрывов тканей. Той птичке просто не повезло, и под воздействие попал позвоночник, где любое неправильное пережатие нерва или сосуда чревато крайне серьёзными последствиями. В большинстве же случаев всё оканчивалось относительно благополучно. Вот только ни принципа работы этих аномалий, ни того, как им противостоять, Лаз так и не выяснил.

А тем временем компания уже двигалась вдоль границы круга искажений почти ровно на юг и необычно ровные его границы не могли не вызвать определенных подозрений. Лаз не мог не вспомнить покоящуюся на дне моря на Острове Предков странную сферу, распространявшую вокруг себя не менее опасную, пусть и совсем иную по природе зону аномалии.

Вполне вероятным казался вариант того, что в центре этой зоны располагается некий артефакт подобного же рода. Но тогда, как бы они ни старались, добраться до него всё равно не получится. А потому Лаз принял решение: если они доберутся до самой восточной точки круга и так и не обнаружат никаких изменений, он просто оставит эту затею до поры, до времени. По крайней мере ему не стоило этим заниматься, пока он путешествовал вместе с Рондой и Маром.

Однако, был ли то знак судьбы или же просто стечение обстоятельств, но после пары часов пути строго в сторону зенита, аномальная зона всё-таки приподняла скрывающую её секреты завесу. А может быть, лишь ещё больше завернулась в тайну, тут сложно было сказать наверняка.

Так или иначе, но Лаз, в очередной раз отправившись проверить искажение, неожиданно для себя понял, что никакого искажения нет. Вернее, оно, конечно, существовало, но не в том месте, где он к нему приблизился.

Для уверенности Лаз пролетел пару километров на север — и точно, граница аномалий, до этого очень медленно скруглявшаяся в сторону, вдруг делала резкий поворот на девяносто градусов. Три-четыре километра на юг привели его ровно к такому же повороту, на этот раз ровно в другую сторону.

В круге искажений имелся проход, а то, насколько резко заворачивали границы искажения и насколько они были ровными, не оставляло сомнений: это было создано руками разумных существ. И исходя из того, что человечество даже близко не подошло к чему-то подобному, те, кто установил эту аномалию, людьми не были.

* * *

— А я говорю, что это безумие! Если они способны на такое, справиться с ними не под силу никому из нас. Хорошо, если у них будут мирные намерения, но что если нет? А судя по природе этих аномалий, мирными намерениями там и не пахнет! — Ронда была из присутствовавших самой большой противницей исследования неизвестного.