"Фантастика 2023-97". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Военные: солдаты и пятеро магов, считая того самого, с конвоем которого он попал в купол. Они отвечали за доставку новых подопытных кроликов и обеспечение безопасности и порядка. Охотники, армия и полиция в одном лице.
Учёные: рыболюди, занимающиеся той или иной исследовательской работой.
Рабочие: к примеру, те, что принимали партию мутантов. Также к этому классу относились медсестры, работники столовой, уборщики (пусть девяносто девять процентов объёма купола занимала вода, но чистить время от времени «комнаты» надо было. К тому же за зверями тоже кто-то должен был убирать) и весь остальной обслуживающий персонал.
Последними были клерки. Их было меньше
Казалось бы, ничего особенного, вполне нормальный состав, на любой подобной человеческой базе всё было бы примерно также. Однако, интересным было то, что представители разных категорий сознательно старались не пересекаться и вообще игнорировали друг друга, если того не требовали их прямые обязанности.
При этом не ощущалось никакого неравенства между сословиями: когда двое рыболюдей из разных категорий встречались по делу, они совершенно мило и расслабленно общались. Но стоило исчезнуть причине встречи, как они уже словно и не знали друг друга. Перевязав ногу солдату и милейшим образом улыбнувшись, медсестра больше ни разу на него не посмотрела, как и сам парень, несмотря на то, что девушка ему точно нравилась.
Накладывающие еду в столовой рыболюди могли перекинуться с посетителями парой фраз, но стоило человеку иного сословия отойти от позиции раздачи, как ему словно затыкали рот.
Так было со всеми и всегда. И на этот раз Лаз не мог придумать ни единой хоть сколько-нибудь убедительной причины для такого поведения.
Подобных примеров, может быть, не настолько масштабных, но всё равно странных или даже абсурдных, было ещё множество. Тем не менее, если говорить в общем, рыболюди Лазу нравились. Да, у них были свои заскоки, совершенно непонятные людскому сознанию, но при этом было и много такого, в чём угадывались совершенно человеческие черты.
К примеру, один из клерков, то ли от нечего делать, то ли в отместку за что-то, применил к одной из дощечек для записи слабое заклинание псионики, из-за чего материал, на котором предполагалось писать, стал слишком твёрдым. После чего с невероятно довольным видом передал эту дощечку коллеге.
По скромному мнению Лаза, так себе розыгрыш. Но это не отменяло факта, что рыболюдям был знаком юмор, пусть даже такой неуклюжий. Да и в разговорах Лаз то и дело слышал вполне человеческий, с поправкой на особенности подводной речи, смех. Язык он, конечно, не понимал, но шутки точно присутствовали.
Рыболюди, несмотря на свой явно хищный рацион и довольно угрожающий арсенал акульих зубов, не были жестокими. Зверей убивали максимально гуманно, а все опыты проводили, лишь дав животным какой-то местный аналог наркоза, если только эксперимент не требовал обратного. Ссорились между собой, но в большинстве случаев после того как спорщиков разнимали, кто-то из двоих приходил ко второму извиняться.
Так что Лаз уже решил: когда вернётся к друзьям, они вместе обязательно придут сюда открыто, и предложат рыболюдям мир. Тем более, что им всем было чему поучиться друг у друга. Изначальное замеченное Лазом отсутствие у рыболюдей представления о магии трансформации, даже в её зачаточном виде, полностью подтвердилось.
Насколько ему удалось понять, все проводимые исследования были направлены на одно: разобраться, почему существа Южного континента вообще были способны достигать таких размеров и что являлось причиной их мутаций. То есть не только о трансформации, но даже об энергии Зверя тут не были ни слухом, ни духом. Так что у него было, чем их удивить.
К сожалению, Ронда с Маром в вопросе обмена опытом неожиданно оказались
за бортом. Лаз так и не смог найти ни одного рыболюда, практикующего стихийную магию. Да, настоящих магов было лишь пятеро, но из двух с небольшим тысяч жителей купола магией в той или иной мере владело минимум процентов пятнадцать.И все три сотни были псиониками. Вероятно, это была особенность их душ, и стихийниками рыболюди не могли быть в принципе. Однако в псионической и артефактной (должно же было что-то поддерживать этот огромный купол и зоны аномалий вокруг) магии они смогли добиться просто невероятных результатов, опережающих человеческий род на многие десятки, если не сотни лет.
Этих самых артефактов, кстати, Лаз так и не обнаружил. Даже под землёй их не было, хотя он углубился магией восприятия ещё на несколько сотен метров под дно сферы.
Единственное место, казавшееся подозрительным, находилось прямо по центру купола, где плавал небольшой шарик из какого-то неизвестного Лазу материала. От него ощутимо фонило магией, при этом магией Лазу совершенно неизвестной. Однако, размеры этого шарика были слишком малы. Артефакт, способный создать тянущуюся на многие сотни километров зону искажений, должен был быть размером с этот купол.
И Лаз не мог ошибаться, просто недооценив мастерство рыболюдских магов. Дело было в колоссальных запасах энергии, требуемых на такие заклинания. Ни один материал, ни одно вещество в мире просто не было способно вместить в себя столько силы.
Всё равно как в чашку объёмом литр никогда не залить больше литра воды. Этот шарик же был размером всего лишь с кулак. Если бы в нём содержалась подобная энергия, он бы уже давным-давно взорвался, превратив купол и всех его обитателей в пыль.
Так или иначе, правду он самостоятельно, не зная языка, не выяснит. Да, может, он и был полиглотом, успев, пока детский мозг активно впитывал знания, выучить полдюжины языков, а из прошлой жизни помнил ещё четыре. Но разобраться в речи представителей иной расы и цивилизации без каких-либо подсказок или минимальной базы было для него невыполнимой задачей. По крайней мере за такой краткий срок.
Стоило возвращаться. И уже не потому, что его ждали и волновались. И даже не потому, что он выяснил практически всё что мог с позиции миллиметрового жучка. А потому, что приступы боли его души становились всё сильнее и сильнее.
Никогда прежде Лаз не находился так долго в таком маленьком теле. Даже в те три года его существование в роли насекомого не длилось больше пары дней. Так что он понятия не имел, что могли означать эти боли и чем это могло в итоге закончиться. В какой-то момент он мог спонтанно перекинуться в свою оригинальную форму, а мог и просто умереть от перегрузки души.
«Попутка» — экспедиция за новыми образцами для исследований и продуктами для столовой, ушла около часа назад, так что ему придётся отправиться со следующей. Но всё равно ждать было недолго.
Однако, похоже, Лаз всё-таки слишком затянул с отступлением. Потому что ночью накануне дня отбытия маленький жучок, скорчившийся в очередном приступе, вдруг раскинул в стороны свои совсем уж маленькие лапки и без всяких намёков на сопротивление был унесён течением.
Сознание возвращалось медленно и настолько тяжело, словно Лаз пытался выплыть из болотной топи. Магия восприятия, которой он в куполе пользовался куда больше, чем примитивными глазами водного жучка, отказывалась нормально работать. Не получалось даже понять, где верх, а где низ. Однако, постепенно, чуть ли не зубами вырывая у небытия клочки своего разума, Лаз смог прийти в себя.