"Фантастика 2023-97". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Переломов удалось избежать, скелет как основа был куда прочнее, чем у человека той же силы, так что боевой потенциал уменьшился не критично. Однако даже если бы я остался полностью разобранным на составляющие, этих ублюдков это бы не спасло.
Поток энергии через душу Авока достиг своего максимума, и я ощутил, как разум теряется в бескрайнем океане гнева. Последним, что я услышал, пока ещё находился в сознании, был голос Веска.
— БЕГИТЕ ВСЕ!
Поздно.
Первым умер находившийся в нескольких десятках метров молодой маг, тот самый, что атаковал меня огнём. Он уже было начал праздновать победу,
Дук стал следующим. Несмотря на то, что он успел отреагировать на атаку и выставить блок, его тело, кувыркаясь в воздухе, отправилось в полёт сквозь палатки и другие строения.
Третьей стала Найла, спасшаяся от меня уже какое-то неприличное количество раз. Но удача от неё всё-таки отвернулась. Грудь девушки оказалась пробита насквозь, позвоночник разорван, она скончалась мгновенно.
Тогда я ненадолго замер. Явных целей больше не было, оставались лишь Веск с кареглазой, но на то, чтобы решиться убить их, мне всё-таки понадобилась секунда. И за эту секунду в отражении мокрых глаз девчонки увидел себя.
Больше всего я походил на выбравшегося из преисподней демона. Тело спереди меньше пострадало от пламени, но всё-таки было сильно обуглено, кожа вся сгорела, оставив лишь чёрную корку. От движения она растрескалась, и сквозь неё просвечивало серое, лишённое крови мясо. Волосы исчезли в огне полностью, лицо было обезображено, лишившись всех мягких тканей, оставив только налепленные на череп сухожилия, глаза лопнули от жара и вытекли, и теперь красное пламя полыхало в пустых глазницах, а вокруг тела, словно туман, вилась кровавая пелена.
— Так-так, что у нас тут… — голос раздался неожиданно, и я резко развернулся, встретившись глазами с Ратником. Диртас, конечно же, не мог пропустить подобное. — Так ты куда больше соответствуешь своей природе, что скажешь?
Я атаковал, настолько мощно, насколько только был способен. Такого безболезненно не мог выдержать даже Ратник. Однако Диртас продолжал сохранять полное спокойствие и даже улыбаться стал шире.
— Ничего себе, ты стал сильнее! — мой оставшийся кулак был крепко сжат в его ладони. — Как так, поделись секретом? Или это могут только мёртвые?
Ответом ему стал очередной удар.
На опустевшей площадке поднялся настоящий вихрь, глава мешка и я оба двигались на такой скорости, что невооружённым глазом нас вряд ли можно было нормально разглядеть. Оставались лишь размытые пятна, словно мазки краски по холсту.
Было видно, что на самом деле Диртас просто развлекался. Он даже не достал оружие. То, что теперь я мог за ним поспевать, не означало, что я получил достаточно сил, чтобы победить настоящего Ратника.
К тому же состояние моего тела оставляло желать лучшего, и даже скелет, судя по постоянно раздававшемуся треску, начинал постепенно разрушаться, слишком большие нагрузки испытывал. Однако Диртас в своём высокомерии забыл одно очень важное правило. Никогда не недооценивай своего противника.
Мы в который уже раз замерли на месте, мой кулак снова оказался крепко схвачен, как и культя, которой я, несмотря на её состояние, пытался наносить удары.
Диртас широко улыбался, уверенный в собственном превосходстве. Ещё бы, он ведь буквально держал противника
в своих руках.А потом вдруг дёрнулся и с удивлением опустил взгляд, с содроганием обнаружив длинный клинок из кроваво-красной энергии, торчащий у него ровно из середины грудины. Это, похоже, было ещё одно применение этого красного тумана, ранее мной невиданное.
Взревев так, что на земле вокруг запрыгали мелкие камешки, я дёрнулся вперёд, и ослабевшие руки Диртаса уже не смогли мне помешать. Острые клыки, изменённые слиянием с урдалаком, впились врагу в шею, вырвав огромный кусок мяса вместе с сонной артерией. Горячая кровь брызнула из раны прямо на моё обугленное тело, смешиваясь с исходящим от него алым туманом.
— Ганлин?..
Неуверенный голосок кареглазой раздался со стороны, однако закончить она не успела. Веск зажал ей рот рукой и уткнул лицом в землю. Однако этого было достаточно, чтобы я вспомнил про них и понял, где они находятся.
Охотник даже не успел понять, когда его руки, сжимающие девушку, опустели. Подняв глаза, он увидел меня, держащего кареглазую за шею на вытянутой руке и пристально вглядывающегося в её лицо.
— Отпусти её! — ноль реакции. — Отпусти её, или я взорву твой череп к чертям!
— Ганлин, это же я… — говорить кареглазой удавалось с большим трудом, она больше хрипела, чем произносила слова.
В ответ прозвучал лишь тихий рык.
— Пусти её! — Веск встал на ноги.
Уже не рык, но рёв, оглушительный, подавляющий. Она глянула на охотника…
А потом я свернул ей шею.
Тело девушки отправилось в полёт словно изломанная кукла, а моя освободившаяся рука пробила живот охотника также, как за пару минут до этого грудь Найлы. Я ощутил боль от святой магии у себя на затылке, похоже, охотник успел-таки активировать магию.
Но в следующую секунду душа Авока, что во время моего кровавого буйства билась то ли в панике, то ли в приступе боли, окончательно затихла, и исходивший из моего тела кровавый туман уплотнился до почти осязаемого состояния и, повинуясь какому-то инстинкту, рванул к уже готовящейся рвануть печати.
А потом в лагере Сонного Приюта раздался оглушительный взрыв.
Глава 33
Сознание возвращалось как-то странно, не синхронно. Слух всё ещё отсутствовал, как и ощущение собственного тела, а вот зрение уже почти восстановилось.
Потолок. Низкий потолок, слишком низкий не только для пещер четвёртого этажа, но даже для тоннелей между ними. Но гадать, где я нахожусь, было не нужно, я видел этот потолок уже не один раз. Третий уровень подземелья, бесконечный склеп. Как я сюда попал? Я же точно помню, что…
Воспоминания нахлынули как лавина, начиная с фаербола в спину и дальше, дальше, дальше…
М-да… Веск установил мне в голову бомбу, а кареглазая, как я теперь понимал, знавшая об этом, в последний момент дала своё согласие на подрыв. Интересненько.
Впрочем, то, каким я был, в каком-то смысле делало их поступок даже логичным.
Сейчас я прекрасно понимал, что творил и что чувствовал тогда, однако не разделял тех эмоций, того гнева. Хотя, если немного подумать и вспомнить не такие давние события, правильнее было бы назвать это Гневом, с большой буквы, как и ту самую Гордыню.