"Фантастика 2024-116". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
… Откуда у меня могли возникнуть нежелательные гости, это, конечно, тот ещё вопрос, но, видимо, я давно отвык расслабляться, раз вознамерился строить некий бастион.
– Нет, нет и нет, - убедительно заворчал я себе под нос. – Если тут нельзя спокойно провести время, то я просто уйду отсюда. Дом будет обычный и непритязательный.
В моём представлении сразу возник домик Эветты, и я решил, что будет неплохо повторить эту постройку. Вроде бы там не было ничего сложного. Справлюсь. Даже каждую деталь сам сделаю. И довольный таким решением я зашагал вниз по склону. Идти было нелегко, так как до меня некому было заниматься прокладкой тропы, но свою конечную цель я видел, а потому не особо чертыхался, борясь с травами
– А что, неплохо тут у нас получилось, да? – вместо приветствия бодро осведомился я, когда всё же подошёл к богу. При этом я держал напоказ свою руку так, чтобы он не упустил из внимания, как по моим пальцам ползёт шустрая божья коровка. Однако чудак не сделал мне навстречу ни шага. Не иначе хотел, чтобы я удостоверился, что он не думает посягать на территорию, что подарил мне. Забавный такой парень, принципиальный.
Если же описывать этого чокнутого мальчишку внешне, то Пророк мало изменился. Он выглядел всё также, разве что немного старше, так как через его беспристрастность просвечивали усталость и напряжённость. Но оно не удивительно. Собственно, я с трудом представлял, как сосредотачивая внимание на воплощении самого себя и концентрируясь на своих физических ощущениях, можно продолжать грезить. Однако у него как-то получалось. Я не чувствовал, чтобы из окружающего пространства в забвение исчезали куски сущего, хотя из-за нарушенного баланса мелкие катастрофы сотрясали мир повсеместно.
– Так как? Тебе нравится? – нетерпеливо провоцировал я Пророка ответить скорее. С таким меланхоличным ликом он мог стоять долго, искренне считая, что всё уже сказал. Его умелое, пусть и спонтанное, предвидение будущего не всегда давало ему осознать, что оно ещё не произошло.
– Меня всё устраивает в моём мире.
– А людей, что в нём живут? – хитро сощурив глаза, спросил я.
– Они получили свободу воли и мышления, поэтому единого мнения среди них нет. Но жить им нравится.
– Даже там, где сейчас сужается Грань?
– В этих местах их стремление сохранить жизнь я ощущаю наиболее ярко, - не уловил моего сарказма бог.
– К сожалению, сам я не могу перенести нас в эти области, чтобы ты почувствовал тоже самое. Моё присутствие там в этом облике приведёт к непоправимым последствиям.
– А моё?
– Ты свободен в своих поступках, но я бы просил тебя также не делать этого. Ты слишком близок к Реальности, а в той области самое сердце Фантазии. Кроме того, на этих островах тоже живут люди. Ты не будешь здесь одинок.
– Ну и отлично, - не стал привередничать я. – Тогда как насчёт…
Я остановился на полуслове, потому что мой собеседник резко спал с лица. Его как будто пронзила острая боль. Бирюзовые глаза по-детски недоверчиво округлились, а затем голова бога безвольно опустилась к груди. Длинные белые волосы при этом колыхнулись так, что стали мешать видеть, и Пророк тонкой изящной ладонью поправил их, прежде чем произнёс:
– Я должен идти.
– Куда? Что с тобой?
– Ты беспокоишься? Беспокоишься из-за меня? – удивился Пророк, а затем вернул себе прежнюю беспристрастность. – Я не могу долго быть живым. Для Фантазии это опасно, и она напомнила мне об этом.
– Твоя охранная система, да? – враз понял я.
– Да.
– Тогда я с тобой. Хочу на неё посмотреть.
– Разве ты не предвидишь, что тебе это совсем не понравится? – через боль бога просочилось настоящее изумление. Несмотря на то, что Пророк видел далеко не все узоры вероятной судьбы, он по-детски никак не мог уяснить, что даже если он и знает что-то наперёд, то для меня это по-прежнему тайна за семью печатями.
– Считаешь, что я всё время тебя обманываю, да? Тогда можешь попробовать меня научить и сам поймёшь, что не всем дано зреть будущее. В этом я сущий бездарь, пойми уже!
– зло высказал я, ощущая себя донельзя оскорблённым, но тут же остыл.
А вдруг этот бог и правда сможет? Научил же он меня творению.
На несколько секунд Пророк задумался, словно глядел куда-то внутрь себя. Он, как и всегда, был бесконечно серьёзен, а потому не понял моего ехидства и сарказма. Расценил их как предложение и по итогу утвердительно кивнул головой. После чего пространство вокруг нас изменилось, и вскоре я действительно пожалел, что изъявил желание сопровождать этого дурня. В конце концов, мне следовало понимать, что придётся заглянуть в самую глубокую тайну личности этого бога. Иначе ведь не раскрыть, какой именно страх имеет над ним такую власть. Из-за чего можно желать себе смерти. И увиденное мне воистину не понравилось. Оно вызывало искреннее отвращение. Наверное, только острое нежелание возвращаться в Реальность так скоро и позволило мне не сделать этого. Я очень много и долго готовился к этому перемещению, чтобы заканчивать его столь быстро.
Я вышел из невзрачного склепа, где только что умер Пророк, и направился за отрядом мужчин, совершивших кощунственное деяние. Заклинание невидимости не позволяло им увидеть своего наблюдателя, но они не единожды оборачивались на меня и пристально вглядывались в пустое для их взглядов место.
В остальном воины шли уверенно. Они пересекали мост за мостом, топтали сапогами чётко обозначенные тропы и оставляли позади себя невзрачную могилу бога. А я пытался понять причину, почему не сворачиваю куда-нибудь в сторону, и почему даже Фантазия – мир грёз, встречает меня такой вот мерзостью. Неужели при создании этого мира я внёс слишком много грязи, виденной и творимой мною в прежние дни?
– Оровир, ты вернулся!
Радостный крик девушки нарушил мою погружённость в мрачные мысли. Эта красавица пряталась среди камней, чтобы первой встретить своего возлюбленного. Её фиолетовые глаза сверкали искренним счастьем.
– Что ты здесь делаешь? – удивился парень, смущаясь из-за недовольно косящихся на него товарищей. – Ты же дома должна была остаться.
Глава отряда, пожилой дядька, на миг закатил глаза и, не говоря ни слова, дал знак товарищам следовать за ним, оставляя этих двух наедине.
– Я не могла. Не могла остаться, - радостно обняла парня девушка и, проведя пальчиками по его лицу, сбивчиво произнесла: - Ты же прямо со свадьбы ушёл, а я успела сказать. Понимаешь, успела сказать, что и в горе, и в радости. Поэтому не могла оставить тебя и никогда не оставлю больше.
Оровир прижал храбрую жену к себе и поцеловал её со свойственной молодым страстью и пылом. Мне аж завидно стало. Зато и всё моё всеобъемлющее разочарование вмиг исчезло. Да, Пророк умер. Но его смерть подарила жизнь миллионам тех, кто умеет чувствовать, дышать и кто хочет жить не меньше, чем он сам. Иногда другого просто-напросто не дано. Это вечный замкнутый круг. Кто-то убит, раздавлен. Кто-то, благодаря этому, остался в живых. И стоит ли бесконечное горе одного единственного существа счастья этих миллионов мотыльков? Пусть решает кто-то другой. Никак не я.
С этими мыслями я бродил по чужому городу и всё больше уверялся в их верности. Невидимый для всех, я бессовестно заходил в дома, подсматривал сокровенные тайны и банальные житейские истории. Я сам себе казался призраком, и этот призрак всё больше и больше хотел покончить со своей бесплотностью и начать жить. Ведь на этот раз это не я принёс себя в жертву, самостоятельно назначив себе непомерное наказание. За меня это сделал Пророк. Он щедро подарил свою плоть и кровь тем, кто нуждался в этом. Так почему бы и мне не вкусить его милости?