"Фантастика 2024-154". Компиляция. Книги 1-18

Чьи-то пальцы тянут за кошель. Моргана чувствует, как оттягивается пояс. Она слишком сильно предалась воспоминаниям, совершенно забыв, где находится. Это же Нассау – один из пиратских притонов. Да тут каждый у каждого занял денег или хотя бы раз пытался умыкнуть кошелек. Она не подает вида, что краем уха слышит, как лопается от ножа шнурок. Если прислушиваться, то можно распознать даже такую мелочь, как копошение муравья под сапогом. А с потерей зрения у Морганы обострился слух.

– Только попробуй удрать, – чеканит слова O`Райли и резко разворачивается.

Она ожидает увидеть оборванца-мальчишку, девчонку с чумазым лицом и грязными пятками, но никак не куртизанку, сразу же срывающуюся с места. Подхватив подол желтого платья, она резво удирает, лавируя в толпе.

– Воровка! А ну стой!

Капитан бросается за куртизанкой. Даже спеша, шлюха умудряется кокетливо помахать рукой, откровенно заигрывая. Она скрывается за поворотом в очередном проулке. Будь Нассау городом покрупнее, ей удалось бы уйти, но Моргана знает каждый угол, куда может податься такая девушка, как эта.

Моргана перемахивает через покосившийся забор и несколько ящиков, отталкивается от бочки с дождевой водой и вылетает в глухой тупик между четырьмя домами, затем с непониманием оглядывается по сторонам. Ну, не полезет же проститутка в платье по карнизам на крышу, лишь бы избавиться от погони. Капитан разворачивается на месте. И тут же ей по лицу ударяют веером.

– Какого черта?!

О’Райли хватается за слепой глаз. Самый кончик неприятно царапнул. Одна слеза скатывается по щеке, и капитан торопится стереть ее тыльной стороной ладони, лишь бы не начало щипать.

– Хотела бы и тебе задать этот вопрос-с, – шипит куртизанка.

Только одна женщина может так раздражающе тянуть слова, пытаясь подражать знати, но не зная ничего о порядках в высшем обществе. И только одна женщина умеет появляться, когда о ней думаешь, даже если и не собираешься озвучивать мысли.

– Аделина, carа [20] , – все еще потирая глаз, Моргана растягивает губы в улыбке. Но за это получает еще один неслабый удар, только уже в плечо. Куртизанка колотит ее с нескрываемой озлобленностью.

20

Cara – «дорогая» (исп.).

И если припомнить, что осталось между ними в прошлом, у нее есть все на то основания.

– Cabeza de mierda! [21] – недовольно отзывается девушка, откидывая локоны черных волос за плечи.

Моргана перехватывает веер, рывком выхватывает его из чужих рук и без зазрения совести «швартует» куртизанку к грязной стене с заколоченным окном. Они вдали от чужих глаз, но Аделина бы с удовольствием перенесла скандал на публику, лишь бы все смотрели на то, как Моргана бегает за ней хвостом.

21

Cabeza de mierda – «засранка», дословно – «дерьмовая голова» (исп.).

– Имей, пожалуйста, совесть, – О’Райли потирает свободной рукой лицо.

– И не подумаю! Ха! Надо же, кто мне говорит о совести! Да, Кайджел?!

– Я же тебе объяснила!

– Что ты объяснила?! – куртизанка ведет плечом. – Наплела мне, что заберешь меня! Увезешь! Наивную дурочку нашла. А я-то думала, затащу в постель богатого пирата, сгребу денег, а потом и правда уплыву с ним… лгунья! Кайджел О’Райли, самый жестокий из ныне живущих пиратов, оказался женщиной!

Ну, да, возможно, между ними произошло своего рода недопонимание. Но кто же действительно мог подумать, что куртизанка окажется настолько глупа, что поверит подвыпившему пирату и поведется на ложь. Иной раз дети в трущобах менее наивны, чем Аделина.

Никогда бы Моргана не забрала ее с собой, хоть и было что-то особенное в тот момент, когда они только познакомились. Красивая особа, говорившая с явным испанским акцентом, сияла среди всех роз публичного дома. Она блестела подобно начищенной золотой пряжке. И весь мир вокруг нее горел и мерцал переливами.

Пышущая свежестью, еще не запятнанная и не познавшая тяжесть сапога надменности некоторых мужчин, она была отчаянно прекрасна: нежное загорелое тело, темные волосы и небольшие ямочки на ягодицах – вся ее сияющая чувственность. На нее хотелось просто смотреть, то и дело прикладываясь к бутылке.

– Dios! Vas а callarte? [22] – раздраженно выплевывает Моргана, за что получает очередной удар, но уже ладонью по щеке. Пощечина не грубая, но ощутимо хлесткая.

Капитан отшатывается назад, растерянно хлопает глазами. Годы, видимо, научили даму стоять на своем и отбивать себя из рук неугодных.

– Ты можешь не бить меня по лицу, а?!

– И не подумаю! El dumbass mas grande en el mundo! [23]

Аделина неприлично много ругается на испанском. Когда она злится, то кончик ее ровного носа немного подрагивает, густые брови то и дело изгибаются, а грудь, подхваченная и приподнятая корсажем, вздымается от каждого выпаленного слова. Моргана не может не улыбаться. Одно удовольствие смотреть на вспыльчивую испанку, недовольную тем, как с ней поступили.

22

Dios! Vas а callarte? – «Господи! Ты заткнешься наконец?» (Исп.)

23

El dumbass mas grande en el mundo! – «Самый большой засранец в мире!» (Исп.)

– Может, просто поговорим? Аделина, нам нечего с тобой делить, дорогая, – Моргана протягивает руку, но не для примирительного пожатия, а чтобы получить обратно свой кошелек. И, надув губы бантиком, куртизанка бросает расшитый золочеными нитями мешочек ей на ладонь.

– Как ты могла со мной так поступить? Я верила тебе! А ты…

– А я сбежала, потому что не хотела связывать свою жизнь с… – О’Райли подумывает назвать Аделину шлюхой, но слово так и не срывается с языка.

Каждый зарабатывает на жизнь, как может. И если она сама не опустилась до такого, все равно не ей осуждать Аделину за выбор. Тоже нужно обладать особым желанием жить, чтобы не сгинуть в такой неблагодарной профессии.

– Послушай, как я могла взять женщину на корабль, когда мое положение и так было там шатким? Просто подумай, нас бы вдвоем, в лучшем случае, высадили на пустом острове. А так просто заставили бы пройтись по доске. Не слишком-то хотелось умирать ни за что.

Пухлая нижняя губа Аделины подрагивает. Оскорбленная куртизанка порывается уйти, но О’Райли хватает ее за локоть, соскальзывает на запястье. Тонкие перчатки нелепо выглядят на крупных ладонях. Дань европейской моде. Плохая дань. Неуместная для города воров и проституток.

– Если бы я все еще обижалась, давно бы сказала все, что думалось о тебе эти годы, Кайджел, – Аделина выдыхает. – Ну, так каковы причины, что капитан остановился в этой гавани? Что за ветер принес тебя в Нассау? Соврешь, как это обычно с тобой и бывает?

Моргана прикусывает кончик языка. Она ничем не обязана Аделине, чтобы говорить правду, но и лгать не хочется. Прозорливая куртизанка все равно догадается. Невиданное чувство вины больно кусает изнутри. Она так и не смогла окончательно вытравить в себе заложенное годами благородное воспитание. И ее матушка могла бы гордиться столь честной в общении с людьми дочерью, если бы, конечно, была жива.