"Фантастика 2024-158". Компиляция. Книги 1-31
Шрифт:
– Вот именно. Ты простая смертная девка, – с вызовом подтвердил он. – Эрхал, а ты что молчишь?
– Арвин, пожалуйста, уйди, – тихо попросил Повелитель Воды.
Тот в ответ смерил друга негодующим взглядом, буркнул себе что-то под нос, но ушел.
Эрхал медленно провел пальцем по линии, которая отделяла красноватую вставку из вишневого дерева от светлого треугольника клена, и только потом заговорил:
– Тебя разозлили те придурки, разговор которых ты вчера слышала. Их дурацкое пари, – голос Повелителя Воды звучал спокойно, но чего ему это стоило, знал только он сам. – Ты обиделась и выплеснула
– Эрхал, ты не понял, – она нетерпеливо тряхнула смоляными кудрями: – Мои слова – не минутное раздражение. Нет. Я действительно не хочу больше жить с тобой.
Ее волосы всегда немного пахли лимонником. Раньше этот запах возбуждал его, дразнил, а сейчас почему-то вызвал глухое раздражение.
– Вот как? – Он снова опустил глаза и принялся водить пальцем по столешнице. – Тебе приглянулся кто-то другой? Хименес?
– Нет. Я больше не буду встречаться ни с одним из Высших.
Эрхал оторвался от созерцания столешницы и удивленно взглянул на нее:
– Ты понимаешь, о чем говоришь?
– Да. Я все обдумала и решила, что откажу любому Высшему.
Ее слова были ударом ниже пояса, и Динантра прекрасно знала об этом. Как только она официально перестанет принадлежать Повелителю Воды, тут же объявится куча желающих занять его место. И пресловутый Хименес возглавит список. А Динантра откажет ему. Откажет-откажет, Эрхал ничуть не сомневался, зная ее характер! Откажет дерзко, смело и потому вдвойне обидно для будущего Бога. В тот же день от нее останется едва ли больше того, что скоро останется от пойманного дейва. Разве что мучиться ей придется сильнее…
Амечи не были поголовно зверями и садистами. Напротив, Высшие искренне заботились о смертных, населяющих подвластные им миры, останавливали эпидемии, усмиряли землетрясения и вулканы. Но… Они привыкли сознавать себя Богами, чье слово – закон, а желания превыше всего.
Тот же Хименес очень нежно обращался со своими любовницами. Выполнял все их прихоти и баловал сверх всякой меры, а, расставаясь, дарил процветающие королевства, обеспечивая безбедную, роскошную жизнь.
Но отказ смертной – личное оскорбление Богу, а такого не простит ни один из амечи. Вернее, один-то простит…
– Динантра, послушай…
– Я сказала тебе «нет», Высший! Что ты теперь сделаешь со мной? Убьешь сам или предоставишь это почетное право другому?
– Динантра, забудь, что я Высший.
– Не могу, ты сам все время напоминаешь мне об этом.
Ее слова показались Эрхалу чудовищно несправедливыми. Он задохнулся от обиды.
– Но раньше тебе нравилось во мне именно то, что я Высший. Не будь я амечи, ты и не взглянула бы в мою сторону! Скажешь, не так?
– Разумеется, так. Каждая смертная девушка мечтает приглянуться Высшему. Еще бы! Вы способны дарить миры как безделушки. Для вас нет невыполнимого. Жизнь с вами – сказка, сон, исполнение всех желаний.
– Так в чем же дело? Я готов по-прежнему дарить тебе миры и выполнять все твои прихоти. Что изменилось?
Несколько мгновений Динантра смотрела на Эрхала со странным выражением то ли ненависти, то ли тоски.
– Динантра, скажи, что?
– Ты никогда не поймешь это, Высший! – Последнее слово в ее устах прозвучало оскорблением,
пощечиной – обидной и обжигающей. Она встала и направилась к дверям. – Прощай, амечи!– Ты куда?
– На площадь Благодати.
– Зачем? – удивился Эрхал.
Динантра не ответила. Ушла, хлопнув дверью. А он остался сидеть. Потом до него дошло, он вскочил и бросился за ней.
4
…Пойманный дейв смотрел бесстрашно и насмешливо, но в глубине его черных глаз Эрхалу вдруг почудилось удивление и тщательно скрываемая надежда.
Дейв стоял посреди площади и тишины.
Его тело было изуродовано до крайности. Лицо походило на страшную кровавую маску. Одно крыло едва висело, срезанное почти до основания, а второе, отрубленное, валялось поодаль нелепой кровавой тряпкой. Дейв стоял вертикально, удерживаемый от падения сильнейшими сковывающими заклинаниями. А вокруг…
Вокруг пленника светилась и потрескивала туманная окружность, в которой Повелитель Воды без труда узнал охранное заклятие из боевого арсенала дарианцев. Эрхал оценил четкость и силу линии и ощутил невольную гордость: его Динантра была очень даже неплохим магом.
Она, разумеется, стояла внутри своего охранного кольца, рядом с дейвом, и настороженно следила за опешившими амечи. Дарианка явно готовилась к бою! С Высшими!
Они не нападали на нее только потому, что растерялись до последней степени. Ну, представьте, что на вас вдруг ополчится, скажем, тапочек – привычный, уютный и родной. Или прикроватный коврик. Или перстень на вашей руке вдруг начнет скрежетать зубами и качать права.
Восемь амечи стояли неподвижные, как статуи, и явно не верили своим глазам. По подворотням жались лакийцы, с опасливым любопытством наблюдая за разыгрываемым на площади представлением.
А Динантра заслоняла собой дейва, и руки ее угрожающе светились красным, извещая о присутствии боевой магии.
В первый момент Эрхал растерялся, а потом ощутил такой ужас, что потемнело в глазах.
Всё. Ей конец. Сейчас ее просто-напросто размажут по брусчатке. Превратят в кровавый блин. И это еще в самом лучшем случае. А в худшем Динантра горько пожалеет, что вообще родилась на свет.
Что же она наделала, дурочка! Зачем?!
Амечи зашевелились, приходя в себя. С глухим ворчанием развалили туманную «охранку» Динантры и…
Эрхал опередил их на долю мгновения – встал рядом с Динантрой и дейвом и окружил всех троих тяжелым черным «Ободом небытия».
Амечи отпрянули – еще бы! – с «Ободом» шутки плохи.
– Эрхал! Ты в своем уме?! – Хименеса можно было понять, действия Повелителя Воды и впрямь с точки зрения амечи выглядели, как сумасшествие.
– Эрхал, не надо! – вмешался Арвин.
Повелитель Воды едва заметно качнул головой: «Извини, друг. Очень может статься, что бывший…», затем схватил Динантру за плечи и встряхнул изо всех сил:
– Ты что, дурочка, смерти ищешь?!
– Уходи, Эрхал, – темно-зеленые глаза Динантры наполнились исступлением и чем-то еще, Повелитель Воды никак не мог понять чем. В нем вдруг проснулось такое бешенство, что он поспешно отвел взгляд, опасаясь смотреть на дарианку: так и прибил бы на месте негодницу. Похоже, она и сама не понимает, во что втравила их обоих!