"Фантастика 2024-3". Компиляция. Книги 1-19

Поэтому я устроился в самом непопулярном месте во всём лагере — импровизированном госпитале, расположенном на самом отшибе. Представлял он из себя небольшую зелёную палатку, над которой был натянут широкий старенький рекламный баннер между соседними осинками. Под этим импровизированным навесом устроилось четверо раненных, за которыми ухаживала молоденькая беловолосая девушка в джинсах. Судя по белёсым бровям и ресницам, не крашенная, натуральная. Уж ей-то точно было далековато до выпускного — симпатичное лицо ещё не растеряло детских черт, причём оно показалось мне смутно знакомым. Будто где-то его уже видел. Может, на обложке какой? За неё наверняка модельные агентства в прошлом передрались бы.

Понаблюдав за юной сиделкой немного, я пришёл к выводу, что она здесь на своём месте. Стоило кому-то громко застонать, как девчонка оказывалась тут как тут — протирала лицо, поправляла повязку или просто тихо гладила по голове, что-то нашёптывая себе под нос. Эффект проявлялся незамедлительно — больные тут же затихали и успокаивались.

Полина Гусева.

Уровень — 0.

Когда я подошёл, она как раз заканчивала поить помятого мужика с забинтованной головой. Ему неплохо досталось, но его жизнь была вне опасности. А вот лежащая рядом с ним женщина выглядела куда хуже — тяжелое дыхание, неестественно бледное лицо, на котором частой россыпью блестели капельки пота. А самое странное, что неведомая система отказывалась идентифицировать больную, выдавая вместо привычной информации какие-то нечитаемые крокозябры.

®Ўа йҐл© ў ўга¤ «Є

Интерфейс, что ли, засбоил после обновы? Вот не было печали…

— Привет, Ромашка, — я устроился на траве, прислонившись спиной к одному из живых столбов навеса. — Не помешаю?

— С чего это я ромашка? — возмутилась девушка, укладывая пострадавшего на расстеленное одело.

Напившись, тот благодарно кивнул и закрыл глаза, снова погрузившись в дрёму.

— Ты белая снаружи, и золотая внутри, — объяснил я, как мог.

Она смешно фыркнула.

— Это очень странный подкат.

— Я не собираюсь к тебе свататься, просто твои односельчане во мне скоро дырки просверлят глазами. А сюда чего-то они не забредают.

— Понятное дело, — согласилась она. — Люди в этой глухомани скоро мхом покроются. Уже любой новости рады.

— Ещё скажи, что без интернета скучно, — улыбнулся я.

— Скорее, страшно, — ничуть не смущаясь, заявила девчонка. — Никто не понимает, что творится и чего ждать на следующий день. Везде ли такое, или только у нас? Ждать ли помощи? Но ответов пока ни у кого нет. Ни у наших, ни у пришлых.

— И много ли у вас новичков, кстати?

— Ты — третий, кого смогли найти, — Полина чуть помедлила и добавила со вздохом. — Живым…

— Так себе статистика.

— Ну, какая есть, — пожала она худыми плечами. — Нас самих всё меньше, с каждым днём.

— Много уже погибло в лагере? — встрепенулся я.

— Двенадцать человек, — тихо ответила девушка. — Ещё примерно столько же пропали.

— Да уж, весело у вас тут.

В этот момент женщина с крокозябрами над головой особенно громко застонала и моей собеседнице стало не до разговоров. Она ловко сменила компресс, заодно измерив пациентке температуру, и озадаченно нахмурилась.

— Не спадает…

— А что с ней? — я подсел ближе.

Странно, но рядом с этой заботливой девчушкой тело ломило куда слабей, чем обычно. А ведь даже мой хвалёный симбиоз оказался не в силах смягчить симптомы последствия «прокачки». Наверное, так ощущает себя новичок после первого дня в спортзале.

— Не знаю, — Полина отрицательно мотнула головой, тряхнув белоснежной чёлкой. — Ей сегодня ночью стало плохо, с тех пор она не приходит в себя.

— Ты её обследовала?

— Нет, я тут просто на подхвате, пока Сергей Петрович другими делами занят. Он проводил осмотр, но ничего такого вроде бы не нашёл.

— Да ладно! — не поверил я. — Плотников, который? Он у вас ещё и за врача?

— Конечно, он двадцать пять лет в городской поликлинике отработал. Потом к нам, в Илютино, перебрался. Многие ходили к нему, если что заболит, и он всем старался помочь.

— Ясно, сельский Айболит, — кивнул я.

У него тут больной не пойми от чего загибается, а он карты разрисовывает, да сигаретки смолит. Понятно — нужно разведывать местность и следить за обстановкой, но чего-то мне слабо верится в то, что к нему каждые полчаса разведчики с докладом стучатся.

Кстати, надо будет предупредить их об прожорливом обитателе «Садка», который находится не так уж и далеко отсюда. А то попрутся ещё туда в поисках съестного, и сами попадут на обед. Может, хороший залп из ружей с карабинами и остановит «бурёнку», но проверять это чего-то не особо тянет.

Жаль, в логах ни малейшего о ней упоминания так и не отыскалось. До сих пор не в курсе, как её по-научному зовут. А так глядишь, и натолкнёт имя на какую-нибудь дельную мыслишку. После поучительной истории с прожорливым пеньком к мифологии стоит относиться повнимательней, а ещё лучше — подучить хотя бы основы. Если я не помню ничего подобного в фольклоре, это не значит, что там её нет.

Смешно будет, если окажется, что тварюга боится обычной воды, как ведьмы из страны Оз. Или громких звуковых колебаний, как комиксовый Веном. Должна быть какая-то слабость, иначе о каком игровом балансе может идти речь?

И ещё бы неплохо научиться считывать характеристики другого человека. Тогда уж с диагнозами никаких проблем точно не возникнет.

— Ты видишь, что с её статусом? — я указал на мешанину знаков.

— Да, — явно через силу признала девчонка. — Поверь, тебе лучше стараться не обращать…

— У неё всегда было так? — перебил я её.

— Нет. Но какое это имеет значение?

— В том, что система не лжёт, — я нравоучительно поднял вверх указательный палец. — У меня, например, частичная амнезия. Да-да, не делай такие глаза, это не самая большая моя проблема. Но хотя я сам забыл собственное имя, оно продолжало честно висеть над моей головой.

— Да пойми же — те, кто слишком сильно доверяли этой всей ерунде, погибли! — упрямо заявила она, сверкнув васильковыми глазами. — Ты не понимаешь, с чем связался…

— И что же с ними стало?

Девчонка открыла было рот, но нас грубо прервал мой старый знакомый десантник, резво выскочивший из-за палатки. В три прыжка он подлетел к нам и схватил меня за отворот куртки, играючи подняв в воздух.

— Не смей. Приближаться. К ней! — выталкивая слова через стиснутые от ярости зубы, произнёс он.

И куда делось его смущение…

— Паш, ну ты чего?

Полина повисла на его руке, но её кошачьего веса он будто и не за метил. А я наконец, понял, кого именно она мне напоминает. Ну да, и фамилия ведь одинаковая, мог бы и раньше догадаться. Тормоз, как есть.