"Фантастика 2024-3". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
— Чёртов пень, — выругался я, швыряя рацию в костёр.
Та, естественно, не долетела.
— А он здесь причём? — удивлённо поинтересовался Виктор.
— Да не этот, — я досадливо махнул рукой. — Тот, возле которого меня нашли. Видимо, когда вокруг него плясал, она и повредилась.
— Ни разу не угадал, — уверенно заявил мой напарник. — Судя по состоянию, ты её уже давненько ухайдокал.
— Точно? — не поверил я.
— Пару суток — минимум.
Получается, рация уже была повреждённой, когда я рвал когти из центра реабилитации и разжижения мозгов. Шарахнутый током охранник как раз рухнул на бок, где она висела, вдобавок мне пришлось его ещё
Кроме, разве что, Дениса.
Замечательно. Я-то думал, что никаких серьёзных последствий, кроме спонтанной смены настроения и провалов в памяти не осталось. А глюки и не думали уходить, заставляя меня общаться с плодом собственного воображения. И даже стандартный шум в эфире не забыли прикрутить. Для пущей правдоподобности. Ведь он стал для меня почти привычным, и без него я быстро бы догадался, что бобик сдох.
Все обитатели центра общались лишь по рациям, никаких мобильников в их руках не наблюдалось. Обдумав этот факт на свежую голову, я пришёл к выводу, что либо в здании стояла какая-то «глушилка», либо девайсы были строжайше запрещены, а связь с внешним миром осуществлялась лишь по проводному телефону. Когда пуповина с цивилизацией разорвалась, у Кирсанского остались лишь генераторы и понемногу сходящий с ума персонал. Так, собственно, я и очутился на свободе.
Знать бы, что же там творится теперь… Все разбежались? Напали монстры? Или психованные начинающие маги разнесли всё по кирпичику? В любом случае, вряд ли в П-образном здании сейчас попивают чаёк, да обсуждают ночное дежурство.
Я поднял лежащую рядом сухую веточку и начертил на земле заветную букву, характеризующую текущую ситуацию в стране, а возможно — во всём мире. И залип в неё, будто японский каллиграф в удачно нарисованный иероглиф. Чем-то манила она меня, будто я забыл что-то важное, и никак не могу вспомнить…
— Эй, ты там заснул, что ли? — Виктор легонько ткнул меня в бок.
— Нет, задумался просто, — я досадливо поморщился.
Чёрт, нужная мысль была уже практически в моих руках, но чужой голос её вспугнул и она стремительно исчезла в водовороте сознания, вильнув на прощание золотистым хвостом. Досадно.
— Давай соберись, я вроде что-то видел.
Странно, разве он не должен выражаться, типа: «засёк движение на полшестого»? Хотя, мне-то что от этого знания… Пальцем погрозить издалека? Огнестрел ведь только у него.
Из-за острого дефицита боеприпасов, мы с Анваром пошли на ликвидацию лишь с холодным оружием — я с верным колуном, а он с самой настоящей кавалерийской шашкой, заточенной до бритвенной остроты. Как оказалось, это семейная реликвия, передававшаяся по наследству, от отца к сыну и так далее. И за столько поколений клинок не стал хуже рубить дурные головы с плеч. На века вещь ковали. Не то, что нынешние гаджеты — попользовался пару лет и выбросил без сожаления.
Что-то разглядевший в дальних зарослях разведчик приник к окуляру карабина и принялся легонько водить стволом из стороны в сторону. У него, в отличие от десантника, имелся крупнокалиберный девятимиллиметровый нарезняк, с вытянутым ложем и прикладом из тёмного ореха. Не знаю, на кого он в здешних лесах с этой дурой охотился, но сейчас она оказалась очень даже кстати.
Нам, как никогда, не хватало банальной связи со второй двойкой. Вряд ли они покинули оговоренные позиции, но скоординироваться всё же не мешало бы.
Выстрел прогремел так неожиданно, что я невольно дёрнулся. Будто мокрой тряпкой по
ушам хлестнули. Правда, с уханием ручной гаубицы Павла под названием «Вепрь-Молот» карабин соперничать не мог. Не удивлюсь, если окажется, что во время стрельбы из неё пригибается вся трава в радиусе метра.Десантник саданул вслед лишь дважды, но этого хватило. Наблюдающий за стычкой через прицел Виктор удовлетворённо цокнул языком:
— Завалили.
— Пойдём смотреть, кого? — спросил я, вытряхивая противный звон из ушей.
— Да, мы и так на всю Ивановскую уже нашумели.
Разведчик пружинисто поднялся и закинул длинную винтовку за плечо. Отличная, всё-таки вещь, но что с ней делать, когда закончатся боеприпасы?
Пока спускались вниз, к догорающему пеньку, мне пришло оповещение о получении целых двадцати очков опыта за его устранение, и серая шкала тут же позеленела на десять процентов. Кушайте, как говорится, не подавитесь. Прямо крохи какие-то, учитывая то, что этот экземпляр оказался аж четвёртого уровня. На полянке, что он занимал, можно было хороводы водить, а через колючки по периметру и толстошкурый медведь вряд ли бы продрался.
Объяснение у такой урезанной пайки могло быть лишь одно — опыт разделился на всю группу. Но тогда почему же остальные по-прежнему нулевого уровня? Может, смерть от пули в зачёт не идет? Тогда понятно, почему не капнуло от того подстреленного не пойми кого.
Анвар с Павлом, целые и невредимые, нашлись метрах в пятидесяти от гигантского костра, задумчиво разглядывающие тушу убитой твари, валяющуюся на дне неглубокой рытвины, оставленной вывернутыми корнями упавшей сосны. А там было на что посмотреть.
Существо имело могучее антропоморфное тело, обросшее жёсткой бугристой коркой, отдалённо напоминающей чешую. Непропорционально длинные руки практически доставали до коленей, а ступни достигали размера никак не ниже пятидесятого. В наличии имелись внушительные серповидные когти и клиновидные зубы, не помещающиеся в широкой пасти, идущей от одного заострённого кверху уха, до другого. Голова небольшая, и какая-то приплюснутая сверху, глазки почти не разглядеть за тяжёлыми надбровными дугами.
Массивные пули проделали солидные дыры в бочкообразной грудной клетке, и теперь оттуда вовсю сочилась зеленоватая слизь. А дальше разглядывать сбежавшего из Кунсткамеры урода уже стало некогда, так как над ним неожиданно проявилась пояснялка:
Вурдалак лесной.
Тип — нежить.
Уровень — 2.
— Атас!
Повезло, что топор я повесил на крепкий ремень, презентованный десантником в качестве жеста примирения, и руки оказались свободны. На вычерчивание заклинания ушла ровно секунда, а уже в следующее мгновение чёртов уродец уже прекратил притворятся дохлым куском вонючего мяса. Вскинулся он распрямившейся стальной пружиной, и точно бы успел кого-нибудь нарезать на ломти, не оплети его нижние лапы несколько вовремя выросших корешков. У гворна подсмотрел приёмчик, каюсь за плагиат.
Гибкие отростки вурдалак всё же смог порвать, но выскочить из окопа он уже катастрофически не успевал — дружно зарявкали пушки, снеся ему напрочь часть черепа и пробив тело насквозь в нескольких местах.
Тело безвольно завалилось обратно, но надпись и не думала гаснуть. Да уж, это вам не простой мертвяк, который послушно отъезжает от одного удачного удара топором по башке.
Мужики прекратили стрельбу и стали спешно перезаряжаться.
— Живучая скотина, — покачал головой Анвар.