"Фантастика 2025-115". Компиляция. Книги 1-27

– Медведик, – в ледяной тишине прозвучал голос стрелка.

Зверь бросился на них без предупреждения, без рычания и без оскала зубов, чего нормальные жители леса не делают никогда. Но и витязям приходилось встречаться в битве с гораздо более тяжеловесным противником – Волк легко увернулся от свистнувших возле уха когтей, прыгнул, в полете сверкнув мечом, и стал на ноги уже за спиной зверя.

Медведь повернул к нему голову и решил, что витязь пока еще слишком далеко для удара, но, попытавшись снова поймать взглядом Ратибора, получил мечом в голову уже от него. Такая быстрота людей не соответствовала медвежьему опыту, которым располагала тварь. Пришлось срываться с места и уходить в сторону, получив при этом еще два укола – в лапу и в бок.

Боли тварь не почувствовала, но как-то сразу поняла, что такое страх, – она испугалась потерять тело раньше времени и остаться без защиты перед двойным потоком человеческих мыслей. К тому же надо было любой ценой убить витязей или хотя бы отвести их от пещеры – это было главной задачей.

Медведь снова кинулся в бой.. Ратибор легко отпрыгнул в сторону, но в его взгляде Волк прочел быстро усиливающийся испуг. Певец и сам струхнул – зверь вел себя совершенно не по-медвежьи. Грозный бер, как называли его сразу после потопа, даже раненым обычно предпочитал уходить от схватки с людьми. Этот не собирался. Наоборот, принялся метаться от одного витязя к другому, стараясь оттеснить их в сторону леса. Несколько серьезных ран, нанесенных мечами, не остановили его, а словно добавили силы и ловкости.

– Это она! – внезапно выкрикнул Волк и чуть не получил по лицу когтистой лапой.

– Кто? – Ратибор ткнул мечом в бурый мохнатый бок, но не достал.

– Тварь из логова Тьмы!

– Медведь?! – поразился стрелок.

– Она у него в голове! Глазами не видно! Ратибор хотел спросить, откуда такое можно было узнать, но понял и без того, хотя его собственный меч молчал.

Услышав Волка, медведь на несколько мгновений замер. Он совершенно не по-звериному обвел витязей взглядом и тут же с новыми силами рванулся в бой, сразу оттеснив противников в сторону леса.

Под ногу Ратибору подвернулся камень, и стрелок едва не упал, неуклюже отмахнувшись мечом от когтистой лапы. Рукоять выскользнула из ладони, и меч стальной рыбой нырнул в траву. Медведь кинулся зубами в незащищенное брюхо, но в этот же миг ему за ухо вонзилась стрела, дрогнув рыжим пером, будто огоньком на конце древка. Зверь отшатнулся и повалился на бок, дернулся, но тут же пришел в себя и принялся кататься в траве, пытаясь обломить древко.

Ратибор отскочил в сторону и оглянулся. Мара махнула ему рукой от пещеры, зажав в другой опущенный лук. У нее на запястье белела толсто намотанная тряпица, чтобы тетива не рассекла кожу и жилы. Ратибор махнул рукой в ответ.

Волк тоже обернулся и выкрикнул:

– Иди обратно в пещеру! Для девки тут слишком опасно!

Медведь перестал беспорядочно вертеться и внезапно бросился на него с жутким ревом. Певец еле успел выставить вперед меч, располосовав зверю левую щеку. Медведь отпрыгнул, спасая горло от второго удара, и попробовал достать Ратибора, который ощупывал траву в поисках утраченного оружия. Найти не успел, и пришлось бегать кругами, уходя от ударов могучих лап.

– Не кричи на Мару! – рявкнул стрелок, когда оказался рядом с Волком. – У нее есть свое разумение.

– Иди ты к Ящеру, Ратиборушко… – зло фыркнул певец, отходя к лесу и отмахиваясь свистящим в воздухе лезвием. – Она девка, что бы ты ни думал о ней. Девок надо защищать, а не пользоваться в бою их подмогой. В победе с девичьей помощью доблести нет.

– Дурак ты… – Ратибор все порывался обойти зверя и попробовать найти меч, но медведь словно предугадывал каждое из его движений. Теперь он не метался от одного витязя к другому, а целенаправленно теснил обоих в лес, особенно наседая на вооруженного Волка.

– Мара осталась одна! – встревожился Ратибор, когда круговерть битвы вломилась в густой подлесок.

– И что ты предлагаешь? – Волк удачно рубанул зверя в голову, срубив ему ухо и кусок шкуры величиной с четыре ладони.

Лес совсем загустел. Теперь свет луны пробивался сквозь ветви деревьев, и драться стало особенно тяжело.

– От меня безоружного толку нет! – тяжело дыша, ответил стрелок. – Отвлеки его на себя, мне нужно меч отыскать!

– Только быстрее!

Медведь дрался как заговоренный. Казалось бы, после таких ран, со стрелой в голобе, любой зверь уже рухнул бы обессиленным, но этот будто не замечал повреждений.

Ратибор улучил момент и рванулся в сторону, путаясь ногами в траве, а Волк принял на себя целый град ударов когтистыми лапами. Только наработанная в боях скорость и умение обращаться с мечом позволяли ему сдерживать чудовищный натиск.

Стрелок вырвался на поляну. В лунном свете хорошо были видны примятая трава, отмечавшая место битвы, и Мара, стоящая возле скалы опершись на лук.

– Иди в пещеру, там безопасней! – выкрикнул он. – Только сиди лицом к выходу!

– Что? – плохо расслышала девушка. Ратибор заметил в траве блеск стали и подхватил меч, радостно очертив клинком сверкающий полукруг.

– Я скоро! – выкрикнул он громче, чтобы Мара точно расслышала.

Не теряя времени даром, он побежал к кромке леса на помощь Волку.

– Хорошо! – донеслось от пещеры уже едва слышно.

Вожак охотников подхватил валявшийся камень и с криком гнева швырнул его в ствол ближайшего дерева. Четверо остальных попятились, прекрасно понимая, что следующий приступ злобы может пасть уже не на дерево, а на их собственные головы.

Первым решился подойти к вожаку старший охотник. Он потянул его за руку и показал на еще видимый лосиный след в примятой траве.

– Хо! – выкрикнул вожак, оттолкнул его и замахнулся древком копья.

Но бить не стал. Тонкий запах дыма коснулся его обоняния, отвлекая внимание от бесполезного теперь наказания. И хотя едва заметный ветерок поддувал со стороны леса, где никакого дыма быть не могло, запах все же чувствовался. Значит, живой огонь был очень недалеко с подветренной стороны. Совсем рядом.

Вожак опустил кремневый наконечник копья и присел в траву, ловя стелющиеся по земле звуки.

– Хыц! – Он призывно махнул рукой остальным и сделал несколько быстрых шагов по ветру, снова остановившись в кустах.

Никаких опасных звуков слышно не было. Вожак приложил ладонь к уху, пытаясь повысить слух до звериного, но и так не услышал звона железа. Этот звон для него был единственным указанием на опасность, исходящую от других людей.

Зато слышно было, как переступают копытами кони – замечательная еда, ничем не хуже лосятины. Тут же послышались шаги обутых ног по камням. Поступь была так легка, что у вожака замерло сердце от вожделения, – так ходить могла только женщина. В лесу лишь женщины доставались труднее еды, все остальное имело куда меньшую цену. Кроме того, чужая женщина, добытая на охоте, по праву считалась добычей охотника и могла ему принадлежать безраздельно, в отличие от женщин, рожденных в племени. Они принадлежали лишь Общей Матери.