"Фантастика 2025-53". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Не выносила.
Полет до арены проходил почти в полном молчании. Я нервничала, Эрихард казался ледяной глыбой. Ни одного лишнего движения, ни единой лишней эмоции на лице.
В эти минуты он напоминал робота. И только когда в пределах видимости уже появилось огромное круглое строение с пустой серединой, стало более-менее понятно, что все это время творилось у него внутри.
– Если я не справлюсь…
– Эри…
– Не перебивай! – Меня буквально припечатали взглядом к месту. – Если пойму, что конец, я разорву связь оэни. Ты почувствуешь. Сразу вставай и иди к выходу.
Жизнь и свобода. Мне
Дыхание прорывалось с трудом.
И холодно. Так холодно!
– Я не хочу, – прошептала на грани слышимости.
Не хочу, чтобы он погиб. Не хочу, чтобы кого-то убил. Не хочу убегать. Чтобы все было вот так, не хочу!
– Бой еще какое-то время будет продолжаться, потом объявления и поздравления, – проигнорировал мои слова «жених». – Ты успеешь пройти через здание и сесть в слоттерс. Лети к переходу. Все необходимые документы у тебя есть.
Кошмар наяву.
В глазах потемнело от страха.
– А теперь прекращай реветь. – Он погладил мою щеку… и его ладонь оказалась влажной. Я лишь сейчас осознала, что все это время из глаз катились слезы. – Я не безнадежен.
На самом деле я почти не сомневалась, что он выиграет. Но это ядовитое «почти» жгло изнутри.
Всхлипнула и утерла влагу со щек.
Кое-как привела в порядок макияж.
Прилетели. Пора выходить.
Эрихард держал меня за руку. Вспышки ослепляли.
Нет, я помнила, что мы все еще в Тенерре, а с нормами морали здесь большие проблемы. Но почему-то решила, что раз мы уже прошли квест «доберитесь до арены живыми», больше нам ничего не угрожает.
Наивность, граничащая с безумием.
Когда к нам подлетела круглая камера, я даже не вздрогнула. Камера и камера. Наглость, конечно, но в свой первый день в Тенерре я тоже немного нарушила правила ради удачных кадров.
Эрихард резко выбросил руку вперед и ударил глазастый кругляш кулаком.
Отбил.
Камера упала и… взорвалась.
Толпа журналистов отхлынула в сторону. Одному обожгло щеку.
По нервам ударил звук сирены.
Будто только что не произошло ничего из ряда вон выходящего, Эрихард ввел меня в здание.
– Ты цел? – спросила шепотом.
– Но оскорблен, – хмыкнул «жених». – Им следовало уже понять, что меня не так легко убить.
Я мысленно закатила глаза.
Он неисправим!
И… что он делает?!
Ладони на талии – даже сквозь слои ткани обжигающие. Эрихард повернул меня лицом к себе и поймал губы в бесстыдном поцелуе. Медленном, чувственном и чуть более долгом, чем все предыдущие. Я задохнулась. Растаяла, как снежинка, соприкоснувшаяся с теплом. А этот невозможный тип слегка укусил губу, зализал несуществующую ранку и, не пытаясь скрыть нежелания, оторвался от меня.
Возмущенный взгляд встретил шальной улыбкой.
– На удачу, – сообщил заговорщически. – Похоже, это становится нашей традицией.
Сердце слабо дрожало где-то в животе.
– Да чтоб ты… – прикусила язык и решила не играть с судьбой, – …победил и показал им всем!
Эрихард запрокинул голову и от души рассмеялся.
– Будет исполнено, моя снежность.
Пусть бы.
С остальным как-нибудь разберемся потом.
К трибунам
он меня не проводил, надо было идти готовиться. Дорогу я запомнила сама, а охрану доверила оэни. Так и дошла. Ничего по пути не случилось. Уже подходя, опомнилась: тороплюсь, не скрывая, что опаздываю, и щеки наверняка раскраснелись, подозреваю и болезненный блеск в глазах. Впрочем, что уже терять, меня и так считают странненькой!Свежим веянием, ах да.
Добралась.
Совершенно не грациозно рухнула на свое место.
Еще и пыхтела с минуту, восстанавливая дыхание.
Маги на арене суетились, колдуя над защитой. Никому не хотелось, чтобы Эрихард повторил свою выходку со смотра.
Небо, когда моя жизнь успела превратиться вот в это?!
Следующим наблюдением стало отсутствие арлорда Налана. На его месте пофигистично дрыхла Фели. Ладно, с моим появлением уже не дрыхла, а осуждающе взирала на меня. Будто мурчала: «Пр-р-редательница!». Но Налана нигде в пределах видимости не было. Холодок внутри уничтожил жаркий трепет, оставленный поцелуем.
– Прости, моя жизнь немного сошла с ума, – прошептала, поглаживая кошку. – Вот утрясется все, и буду чесать тебя хоть каждый вечер.
Поняла, что наобещала невыполнимое.
Вслух к тому же!
Вроде никогда не страдала излишней болтливостью, а тут как прорвало!
Кошка презрительно отвернулась, всем своим пушистым видом показывая, что доверять словам не спешит. Вот дойдет до дела, тогда посмотрим.
Справедливо.
Но недоволен мной был и кое-кто еще.
Тьера Ильмара.
Такое чувство, что это навсегда.
– Где тебя носило?! – зашипела она, что выглядело тем более странно в комплекте с неподвижным, будто замороженным лицом. – Я все утро пыталась тебе дозвониться! Ты что, намеренно бегаешь от меня?!
Можно подумать, у меня нет причин.
– Я была с Эрихардом. Не помню, где оставила телефон.
Вру. Помню. Он выкинул и свой, и мой, когда летели к Горку.
– Ладно. – Ответ матери «жениха» не понравился, но что она могла сделать? – А с видом твоим что? Это какой-то кошмар! Почему на тебе черное платье?! И… такое странное.
– Эрихарду понравилось. – Я решила пользоваться положением, пока есть такая возможность. – Еще я почти без макияжа. Не люблю краситься. Мы решили делать ставку на естественность.
Теперь она меня окончательно не переносит и наверняка скорбит о потере такой подходящей Белеанны.
И сказала бы, что я в их семье явление временное и скоро будет возможность ее вернуть, но не хочется доставлять отмороженной мегере удовольствие.
– Наглая девчонка веревки вьет из моего сына, – процедила себе под нос мать «жениха».
Что-о?!
Даже не думала!
– Смотрите, – Адаль потрясла смартфоном, стремясь завладеть вниманием семьи, – тут пишут, что невеста в черном – дурной знак и Эри уже признал поражение.
Я вспыхнула и… много чего бы им сказала, но оэни отозвалась успокаивающим теплом.
Ладно, молчу.
Тьера Ильмара лишь недовольно поджала губы. Так и не поймешь, за кого она. Нет, я помню, что она сделала все возможное, чтобы Эрихард вообще не мог войти в Снежный Круг. Их с Белеанной разрыв наверняка ее ума дело. Значит, сына она любит. Ну, как умеет. Но в истории «сын против брата» за кого она – непонятно.