"Фантастика 2025-58". Компиляция. Книги 1-21

А слово царское следует держать, сам же недавно в «Российской Газете» разъяснял «политику партии», напирая на то, что до европейских дрязг русским людям нет никакого дела, всё в империи прекрасно и замечательно.

Сибиряки заждались, — прям таки стахановскими темпами довели железную дорогу до Оби, мост пока строится, но артели ушли на запад, чётко удерживая направление, рассчитанное Генерального Штаба геодезистами. Интересно, как развиваться станет Томск получивший полноценную железнодорожную магистраль а не 80-километровый «аппендикс» до станции Тайга, что на Транссибе.

Наверняка споров Новосибирска, Красноярска и Иркутска моей реальности о праве называться столицей Сибири здесь не будет — Томск вне конкуренции. А безопасность в дороге обеспечить можно — запустим пять «царских» поездов, а самые опасные участки, где мосты деревянные и прочее, можно и пешим порядком или на лошадках преодолеть.

— Решено, Саша. Еду. Володьку оставлю в Питере, он же генерал-адмирал, пускай под надзором Литке покомандует, полезно. А тебя, брат прошу в Киеве ставку держать. И от Польши близко и кавалерийский корпус генерал-лейтенанта Дьячкова там расквартирован. Мало ли что удумают австрияки или твои мятежные подданные. А так — бах и в капусту всех несогласных!

— Не переживай, 19 век на дворе, посредством телеграфа в курсе всех дел империи будешь.

— Точно: «Провода звенели, связуя империю с императором»…

— Новые стихи?

— Нет пока. Но обязательно напишу что-нибудь, озирая просторы российские в окошко вагонное…

Глава 21

Извёсткой белёный домик на втором, если считать на восток от моста через Волгу-матушку полустанке не мог вместить гостей. Да каких гостей! Сам государь император Константин Николаевич велел остановить «царский поезд», дабы угостить лучших из подданных легендарным царским же блюдом — калифорнийским шашлыком. Прочие поезда, числом три ушли на восток, в них (порознь, для сбережения) ехали государыня императрица Александра Иосифовна с великими княжнами, цесаревич Александр Константинович и великий князь Николай Константинович.

О путешествии семейства Романовых в Сибирь европейские газеты давали материалы на первых полосах, наравне со сводками с театра военных действий.

Как я и предполагал, сам факт такой поездки мгновенно посчитали за нежелание Российской империи вступать в войну, отчего невероятно возрадовался Франц-Иосиф и загрустил Наполеон.

Поляки, знатно отхватывая от австро-венгро-прусских вояк «заскучали» и даже обратились к обожаемому королю Александру, коего сами же, мятежники клятые, в Петербург «выдавили». Просили прибыть Александра Николаевича в Варшаву и «урегулировать недоразумения» с соседями. Но Саша сказался больным и «заточив» строптивую супругу в Петергофе, для чего пришлось целую спецоперацию провернуть, убедив «общественность», что на королеву польскую злоумышленники готовят покушения, радовался жизни.

Ровно в полдень 18 мая 1866 года на восток пошёл первый из четырёх «царских поездов». Семейство было рассредоточено по разным составам не столько из-за страха перед возможными покушениями, сколько ради «вдалбливания» потенциальным террористам мысли о бессмысленности акций на железной дороге. Допустим, пустили они под откос один из поездов. А там, вместо императора, великий князь погиб. И какая страшная «ответка» будет, сколько карбонариев удавят опричники режима в отместку? То-то же!

Ну а все четыре поезда угробить нереально, тем более они в пути чередуются, о чём даже в газетах прописано…

Читывал в первой жизни немало материалов о передвижениях царской семьи по «железке». Меры безопасности впечатляли своей масштабностью и привлечением огромного количества жандармов и воинских частей. В моём случае поступили проще — заранее отправили в Казань Атаманский полк с приданными сотнями обычных, «номерных» Донских полков, куда отбирали лучших казаков. Станичники и дежурили на путях, кони их бодро цокали подковами по шпалам, конечно же, гадя «лепёхами» на железнодорожное полотно, но сей факт я посчитал смешным и несущественным, так и ответив, фразою крылатой на робкое замечание кого-то из чиновников Министерства путей сообщения: «Говно вопрос»…

Поездка была рассчитана в полтора месяца, в Томск прибудем 1 июля, а по пути предстоит множество великое остановок и встреч с верноподданными.

Когда по новёхонькому мосту поезда пересекли Волгу, проехал с семьёй на специально обустроенную смотровую площадку, и дал отмашку начинать «парад пароходов».

Дело в том, что волжские судовладельцы живо интересовались временем проезда царя-батюшки по мосту, что заставило изрядно понервничать жандармов. Но, как оказалось, пароходные товарищества лишь желали погудеть и помахать обожаемому монарху, таким оригинальным образом выражая радость и восторг. Тут же и родилась идея о «параде пароходов». А что — агитационно и пускай весь мир видит как народ российский любит помазанника Божьего.

Хотели как лучше, а получилось — лучше не бывает.

Когда на Волге узнали, что государь им в ответ ручкой самолично помашет, всё движение на великой реке застопорилось. Дошло до того, что пароходы, ушедшие с грузами вниз, спешно форсировали машины, возвращаясь, дабы принять участие в водном параде, телеграф великая сила! Более двухсот судов скопилось выше моста, и когда дала была отмашка — НАЧАЛОСЬ.

Первым шёл «Его Императорское Величество Константин Николаевич», спущенный в 1864 году скоростной пассажирский пароход с комфортабельными каютами, сортирами и душем в первом классе и прочими наворотами. Я чертежи видел, когда ещё проект обсуждался, даже пару идей предложил.

Подойдя к огромному, специально сделанному рупору, весело проорал в «матюгальник»: «Здравствуй, тёзка Константин Николаевич! Многая тебе лета и чтоб без аварий! А то знаю я вас, речников»!

Разнаряженный народ на двух палубах в едином порыве бухнулся на колени, некоторые даже земные поклоны принялись отбивать. Пять фотографических аппаратов, установленных в разных точках от смотровой площадки и два непосредственно на ней, прилежно фиксировали происходящее.

Так и день прошёл, пока всех не пропустили, не покинул пост надёжа государь, разве что ненадолго отлучался в сортир дощатый, предусмотрительно установленный недалече. Ел и то на ходу, сдабривая комментариями в «матюгальник» процесс принятия пищи:

— Привет пароходу «Осётр», а закушу-ка я осетринкой волжской рюмку доброй водки купца Смирнова!

— Пью за славный экипаж судна, носящего имя моего незабвенного родителя Николая Павловича!

— А хороша ушица из стерляди! Слава Волге матушке! Волжанам славным — слава!

— Эй, на барже! Куда лес гоните? На Астрахань? Привет царский передавайте астраханцам!

Что заметил — когда Александра Иосифовна выходила на первый план и начинала махать платочком, дамы на пароходах, все как одна коленопреклонённо, начинали кто осенять себя крестным знамением, кто лоб расшибать о палубы. Сенсационная новость о государыне, доящей козу, дабы напоить супруга свежим полезным молоком широко разошлась по городам и весям империи и не только укрепила престиж самодержавия, но и семьи многие скрепила скрепами нерушимыми. «Ежели сама императрица не гнушается дойки дёргать, так ты, простая баба, чего кочевряжишься? — И в самом деле, а чой-то я?»…

Примерно такие диалоги случились во множестве, да что там, практически во всех семьях Российской империи, знатно приложив зарождающийся феминизм. Нет, конечно, в России женщинам дорога открыта хоть в учителя-доктора, хоть в учёные или даже в градоначальники, но свихнувшихся феминисток следует на ранних стадиях отлавливать, ибо они потенциальные террористки. Да даже если и не террористки — сколько подруг своих с панталыку собьют советами идиотскими, сколько семей, ранее благополучных порушат?