"Фантастика 2025-66". Компиляция. Книги 1-28
Шрифт:
— Тим?
— Лилия? Лилия?
— Я смогла забраться на здание школы, Тим. Боже мой… Произошла крупная потасовка. Часть жителей Энджелс-Хоуп призвала линчевать Эктора Матанзу. Часть, наоборот, выступили в его защиту. Есть жертвы. Ховеркары скорой помощи не могут проехать из-за большого скопления народа. Часть толпы продолжает движение к главному зданию «Малкольм Индастриз». Часть рассосалась по улицам. Всё смешалось.
— Я вижу их, Лилия. Они идут прямо к нам. Спасибо, Лилия. Дамы и господа, я Тим Джонс, веду прямой репортаж с крыши Коллегии адвокатов… По подсчётам дронов, здесь собралось более трёхсот тысяч человек. Они требуют Малкольма. Они требуют Дортмунда. Я попробую связаться с Джейсоном Уайтом, нашим специальным корреспондентом, который оказался в эпицентре событий. Джейсон?
— Да, Тим! Я тебя слышу. Настроение очень
— Расступитесь! Расступитесь!
— Тим, ты видишь?
— Да, Джейсон, он как раз пролетает мимо меня, очень плавно заходит на посадку. Сирены просто оглушают, как и голос из рупора.
— Расступитесь! Расступитесь!
— Он садится возле нас, Тим. Дамы и господа, вы можете видеть, что боковая дверь тяжёлого ховеркара открывается. Кто-то выходит! Я ничего не слышу! Толпа слишком громко приветствует… Это Рон Полард, дамы и господа! Это Рон Полард, кандидат на пост мэра города Нью-Роуз. К нему подносят микрофон, он поднимается на ховеркар.
— Жители Нью-Роуз!
— Рон!
— Да!
— Мы тебя любим!
— Жители Нью-Роуз! Я вас вижу! Каждого из вас я вижу! А они — нет! Они не хотят вас замечать, потому что вы для них — серая масса! Вы пришли сюда, чтобы вас заметили! И я вас вижу! А они не хотят! Нас большинство! Так ведь?
— Да-а-а-а!
— Да, Рон!
— Нас большинство, и нам ничего не мешает захватить это здание силой!
— Да-а-а-а!
— Но мы не будем этого делать! Мы не будем этого делать, потому что тогда у них появится повод открыть огонь. По вам — мирным жителям нашего славного города.
— Ублюдки!
— Гнать их!
— Есть другой способ! Честный! Мирный. Я ваш человек! Я тот, кто будет отстаивать ваши интересы, потому что вы — жители города и вы здесь должны править! Я хочу представлять вас! И буду! Каждый район, каждого жителя. Окажете мне эту честь? Позволите мне стать вашим голосом?!
— Да-а-а-а!
— Мы верим в тебя, Рон!
— Дамы и господа, Рон Полард обратился к людям, и, кажется, ему удалось немного снизить накал. Люди приветствуют его. Он спустился к ним, пожимает руки каждому. На прощание он машет своим избирателям. Ховеркар Рона Поларда очень аккуратно поднимается вверх. Тим?
— Спасибо, Джейсон. Обращение Рона Поларда транслировалось по всем экранам Нью-Роуз, дамы и господа. Я вижу, как толпа начинает рассасываться. Ни разу за свою двадцатипятилетнюю карьеру я не высказывал своего мнения в эфире, но сегодня я позволю себе это. Рон Полард — единственный, кто вышел к людям, не побоявшись последствий. То, что мы видели сегодня, — это пример, как должна работать исполнительная власть. А выводы делайте сами. Нам сообщают о редких задержаниях, полицейские кордоны сняты, оцепление районов тоже. Это была сложная ночь, дамы и господа, для всех нас. Но этой ночью появилась надежда. Тим Джонс, специально для NRCN.
Глава 4. Горе актёрского мастерства
1
— Камера… Мотор!
Оператор наклонился поближе к цифровой камере размером со спичечный коробок. На трёх голографических экранах появились различные ракурсы Артура Вернона в образе мистера Фёргессона — анфас, чуть слева и общий план его кабинета. Кабинет присутствовал только на голографических экранах, актёр же сидел на фоне гигантского зелёного полотна, с датчиками движения, закреплёнными по всему лицу. Они снимали уже шестой час, что сильно вымотало престарелого актёра. В былые годы он играл в экшен-фильмах героев различных боевиков. Спасал людей повсюду: от джунглей Танзании до маленьких улочек Ампир-Сити. В те далёкие времена актёры играли друг с другом, съёмочные бригады выезжали на необходимые для фильма локации, а режиссёр тщательно выбирал картинку для своего будущего шедевра. Сейчас это всё в прошлом. Сейчас все актёры играют поодиночке, движения их лиц распознаются специальной технологией «Фантастик Муви», разработанной «Малкольм Индастриз» ещё восемь десятилетий назад, а в запоминании текста нет никакой необходимости — он передаётся автоматически либо в глазной имплант (если есть), либо высвечивается прямо перед актёром. Это расстраивало Вернона, старого консерватора, который искренне
верил, что настоящая игра — это в первую очередь коммуникация. Умение найти ту самую искорку, которая заставит зрителя поверить в происходящее на экране. Создателям «Оук-Хайтс» всё это было чуждо. Их задача — заработать как можно больший рейтинг, так как чем выше рейтинг у сериала, тем больше они получат комиссионных за размещение рекламных материалов.— Почему вы позволяете себе вот так врываться в мой кабинет? — абсолютно без эмоций произнёс Вернон. — Вы видите табличку на двери? Здесь написано «Профессор Фёргессон». Что вы себе позволяете?
— Стоп! — скомандовал режиссёр и сделал глубокий вздох, чтобы хоть как-то убрать читаемую на лице раздражённость. — Мистер Вернон, сэр, — обратился он спокойным, насколько мог, голосом, — вы снова это делаете…
— Что? — изумился профессор.
— Вы снова добавляете эмоции.
— Я прошу прощения, — Артур попытался скрыть разочарование, но выходило у него не очень.
— Ничего страшного. Ещё раз. Приготовились… Камера. Мотор!
Артур Вернон повторил реплику абсолютно безэмоционально. Затем ещё раз, для закрепления.
Когда он собирался покидать небольшую студию на границе Прибережного района и Фрисконса, он краем уха услышал, как его обсуждают младшая помощница режиссёра и помощник оператора.
— Как он достал! — ругался помощник оператора. — Мы тратим бешеные деньги на создание необходимых эмоций на этапе монтажа, а этот старый пердун не может произнести нормально ни одной реплики.
— Не говори! — соглашалась младшая помощница режиссёра. — Его давно пора отправить на свалку! Нынешние технологии вообще могут нацепить его лицо на любого актёра, но почему-то мы всё равно держимся за этого маразматика. Я не понимаю, почему режиссёр так за него держится?
— Нам с тобой не понять, красотка. Мы молоды, а для нашего режиссёра Артур Вернон — легенда. Он привлекает аудиторию сорок пять плюс. Но скоро её совсем не останется, может, тогда наш гений откажется от этого груза.
Вернон прошёл мимо молодых людей, сделав вид, что ничего не услышал. Он улыбнулся им, а в ответ получил самые натянутые улыбки во всём Прибережном районе.
На свалку…
«Неужели моё время кончилось?» — думал он по дороге домой. Великий Артур Вернон. Звезда таких фильмов, как «Спасение Луизы», «Заварушка в Роккерс-Вэллей» и нашумевшего «Соратника».
На свалку…
Артур Вернон был привилегированным актёром. Корпорация и город ценили его вклад в искусство, а он, человек с консервативными взглядами, был лоялен к людям, принимающим решения в Нью-Роуз. Это позволило ему получить разрешение на строительство небольшой виллы на первой линии с персональным выходом к океану. Когда строился этот трёхэтажный особняк, Артур со своей супругой Кэтрин не рассчитывали, что будут встречать старость вдвоём. В их мечтах дом в современном стиле наполнен детским смехом, радостью и счастьем. Можно даже склоками иногда между представителями разных поколений. Но супруги не могли представить, что дом с восемью спальнями, бассейном, гигантской террасой и собственным пляжем будет так пуст. Кэтрин мечтала всё своё время проводить на кухне с панорамными окнами, готовить для большой семьи под бушующие волны океана. Вдыхать полной грудью свежий воздух, обучать дочерей и внучек семейным рецептам, а по праздникам и важным для семьи датам собираться в огромной столовой за одним столом. Артур всегда хотел сидеть с сыновьями в библиотеке, рассказывать им об эре Техногенезиса и Милосердия, затягиваясь хорошей опиумной смесью. Обсуждать авторов прошлого и настоящего, строить планы. Это был их идеальный дом для идеальной семьи.
После первого выкидыша они старались не убиваться. Доктора убеждали их, что это случается, с учётом экологии города и генетической несовместимости пары. Был проработан чёткий курс лечения, рекомендации, которые Кэтрин во время беременности соблюдала беспрекословно. После четвёртого выкидыша они потеряли надежду. Артур тогда, подавленный стрессом, начал частенько посещать «Блаженство», где пытался забыть о проблемах реального мира, а Кэтрин сильно замкнулась в себе. Целыми днями она писала картины, которые позже будут висеть в городской галерее в самом центре Прибережного района. Они практически не разговаривали десять месяцев, пока однажды Вернон не вернулся со съёмок слегка навеселе. Они танцевали в ту ночь под джаз на их гигантской веранде, пили шампанское, смеялись, а потом плавно перебрались в спальню.