"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Я подошёл к Киане и аккуратно взял её за подбородок, смотря девушке прямо в глаза с мягкой улыбкой.
— Моя милая леди, что заставляет тебя думать, что я планирую нечто подобное?
— Я видела, на что ты способен, когда размышляешь ясно и холодно, без тени эмоций. — серьёзно ответила девушка, смотря мне в глаза без страха и не принимая мою игру. — Я не боюсь смерти и крови, и готова убивать ради тебя, но это не значит, что я выдержу сотни опустевших деревень. Люди сходили с ума и от меньшего, и потому я не стыжусь признаться, что до дрожи боюсь увидеть то, каков ты в ярости. Должен быть какой-то предел, хоть какие-то правила. Даже у тебя. Конечно, я не в праве требовать
И, совершенно внезапно как для меня, так и для всех окружающих, Киана опустилась передо мной на колени, смиренно склонив голову.
Никогда прежде она не лебезила передо мной, держась пусть уважительно, но горда, зная себе и цену, и достоинство. И тем неожиданней было это видеть.
Я никогда не требовал от своих людей преклонения — это совершенно бессмысленная, даже вредная вещь, предназначенная лишь для того, чтобы потешить чьё-то эго.
Остальные наши спутники старательно делали вид, что их тут нет, а я на миг задумался, что же ответить.
Я вздохнул и подошёл к ней, поднимая её на ноги.
— Твоя проблема в том, что ты думаешь, будто есть какие-то правила, которые запрещают нам делать что-то. Ты выросла с этой мыслью, сжилась с нею, так плотно, что она стала частью тебя. Но это ложь. Никаких правил нет. Есть лишь выборы, что мы делаем, и последствия, что следуют за ними. Это и есть свобода, помнишь? Хочешь, я просто освобожу тебя от вассальных обязательств? Просто так, без каких-либо условий?
— Нет. Никогда. — Киана не колебалась ни мгновения. Но в её глазах я всё ещё видел стоящий вопрос.
— И это твой выбор. — улыбнулся я. — Так же, как и многие другие, ты делаешь его сегодня, и делаешь каждый день, ведь совершенно ничего не запрещает тебе перерезать мне глотку ночью.
Тея, похоже, из всех моих охотниц, обладала наиболее живым воображением, потому что её передёрнуло. А Итем, подозрительно на неё покосившись, почему-то потёр рукой горло.
— Что же до того, каков я в гневе… — я задумчиво погладил короткую бороду, что выросла за тот месяц, который прошёл после нашего выезда из Дереи. — Не так часто я испытывал настоящую ярость. Последний раз, когда такое произошло… — я оборвал себя недоговорив. — Я думаю, нет ничего более глупого чем бессмысленная жестокость. Нет никаких причин без веской необходимости вырезать целые деревни, и я искренне надеюсь, причин заниматься подобным у меня никогда не будет. Разве что весь мир сойдёт с ума, чтобы напасть на меня. — добродушно развёл руками я.
— Не могу сказать, что меня это воодушевляет такой ответ. — вздохнула Киана. — И что нам делать, если ты вдруг однажды впадёшь в ярость, и никто не будет знать, чего от тебя ожидать?
Я убрал с лица улыбку и обвёл своих людей максимально серьёзным взглядом.
— Если однажды это случиться… Не стойте у меня на пути. Потому что в этом случае я убью всех и каждого, кто встанет предо мной, и последнее чего я хочу, чтобы одним из этих людей оказался кто-то из вас. Ясно?
— Предельно. — отрывисто кивнула Киана.
До самого рассвета следующего дня никто из нас больше не произнёс ни слова. Но я на полном серьёзе считал, что они перебарщивают с драматизмом. Ну в самом деле, что такого я сказал? Вот и как после этого говорить людям правду?
Глава 11
Следующим моим выбором на нашем пути в Виталию был выбор между скрытностью и комфортом. Не знаю, что думали по этому поводу
мои спутники, но после коротких размышлений я однозначно выбрал комфорт.Сейчас, когда в Палеотре уже произошел громкий скандал с культом смерти, и слухи начали распространяться по королевствам, легко можно было понять, что спустя всего несколько месяцев о новой школе мистических искусств не будет знать только житель совсем уже глухой деревни. И даже до тех через пару лет дойдут вести.
Именно поэтому я не стал путешествовать лесами и молча приказал оленям двигаться к городу напрямую.
Была одна вещь, которая однозначно нравилась мне в Таллистрии — это городская стража. Наверное, по большей части потому, что это был разбитый стереотип, а стереотипность я недолюбливал.
Какой образ приходит в голову человеку при словосочетании городской стражник? Мне представлялся не особо молодой, слегка продажный усатый дядька в дешёвых доспехах, возможно, с копьём или дубиной, очевидно, не имеющий достаточного числа денег на приличный меч.
И, пожалуй, в большинстве городов Тиала, которые мне довелось посещать, это стереотип был в некоторой меня оправдан: молодые воины действительно чаще искали удачи в королевской армии, дружине одного из аристократов или охраняли караваны, отправляясь на поиски приключений… Скучная, почти безопасная и не слишком прибыльная служба в городской страже больше привлекала калек, не имевших средств на хорошего целителя, или пожилых ветеранов, что не хотели коротать остаток своего века без дела.
Таллистрия была единственным королевством из всех, что я посещал, что разбивала этот стереотип. Королевство жизни, в котором рождаемость женщин была заметно выше рождаемости мужчин, чаще всего ставило на стражу девушек, причём — преимущественно молодых и симпатичных, дабы те представляли город лицом. Киана как-то обмолвилось мне, что местные старухи предпочитают таким образом делать сразу две вещи: пристроить девок с ветром в голове к делу по молодости, и уберечь от внешних опасностей, которые в изобилии водились в таллистрийских лесах.
Одно время я ожидал, что после получения моей первой короны Мелайя с остальными охотницами будет намекать мне на то, что и им бы неплохо вручить рыцарство, а может, и немного земель для баронства в придачу… Но нет, на это не было даже намёка. И лишь много позже я понял почему.
В благоустроенном Ренегоне или Палеотре, где опасной фауны осталось не так уж и много, уважение к охотникам и егерям давно упало: в тех просто не было нужды. Но Таллистрия, заросшая более чем наполовину глухими лесами, которые было крайне тяжело вырубить ввиду невероятной скорости их роста, считала своих охотников и охотниц настоящей элитой, не уступающей, а то и превосходящей простой рыцарский класс. Не каждый осмелится вступить на тропы местного леса, и ещё меньше — смогут сделать это в одиночку или малой группой. Если вспомнить наш северный поход, тогда ещё совсем молодые охотницы-таллистрийки ничуть не уступили в бою опытным ветеранам Ренегона, несмотря на свой пол.
Я находил ироничным то, что далеко не сразу понял настоящую ценность тех, кто достался мне в самом начале. Сейчас, конечно, девушки уже были мне не нужны. Что такое пара элитных егерей в сравнении с сотнями рыцарей смерти моей бирюзовой гвардии? Любой из немертвых ветеранов Ганатры, пожалуй, расправился бы со всеми девушками кроме Мелайи, не испытывая никаких проблем, просто потому что он сильнее, быстрее, а убить его обычным оружием практически невозможно. Я даже подумывал избавиться от них: просто по принципу ликвидации лишних свидетелей, всё-таки, знали они уже слишком много, чтобы просто отпустить их.