"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
— Пат, — Эрик ухмыльнулся, медленно поднимая взгляд от доски. Последний его ход, ход довольно рискованный, надо признать, удался сполна — вражеский король оказался загнан в клетку и, хотя и не находился под шахом, не мог более сделать ни единого шага.
— Ничья, месье Чеслер, — он немного развел руки в стороны.
Оборотень, окинув равнодушным взглядом доску, задумчиво кивнул, затем неспешно поднимая янтарные в свете камина глаза на противника.
— Это оскорбление, господин граф. Будь на моем месте ваш брат, он не преминул бы вызвать вас на дуэль… Своего противника нужно знать и, обращаясь к нему, желательно бы использовать настоящее, а не поддельное его имя.
—
Чеслав, похоже, совершенно не оскорбленный и не задетый этой насмешкой, неспешно обратил взор к юноше. На губах его цвела чрезвычайно мягкая улыбка.
— Вилкас. Чеслав Вилкас, господин виконт, так меня назвали при рождении. Есть, правда, еще одно имя, тоже принадлежащее мне — так окрестил себя я сам, но его вы узнаете не сейчас. Не время… Первый поединок завершен. Пат! Я поражен вашим умением, ваша светлость, признаю ваше мастерство. Должно быть, злость способствует мыслительному процессу… Ммм, — он неожиданно поднялся на ноги, — Пора переходить к поединку номер два, но я утомлен игрой и нуждаюсь в отдыхе. Если сейчас я вновь начну битву, она будет действительно нечестной… Ан, друг мой, — улыбка на губах оборотня стала еще мягче, еще приятнее, — Ты не заменишь меня в этой партии?
— С удовольствием, гроссмейстер, — ворас криво улыбнулся, откидывая голову назад и глядя на друга снизу вверх, — Как только мне будет сообщено, кто мой противник.
Лицо Винсента потемнело. Ждать, пока кто-нибудь из его друзей решит выйти вперед, ждать, пока оборотень, продолжая свои глупые игры, назовет кого-то из них, посчитав его достойным противником альбиноса, мужчина не хотел и не стал.
Он резко и решительно шагнул вперед, сверля своего извечного врага взглядом.
— А разве есть сомнения, Мактиере? Противник у тебя всегда один, неизменный твой противник и враг, которого ты сам некогда выбрал себе!
— Без фамильярности, господин маркиз, — Анхель неспешно поднялся из кресла, приближаясь к тому, что было оставлено его другом. Эрик, недавно покинувший стул и вернувшийся к друзьям, обеспокоенно глянул на излишне уверенного хранителя памяти. С его точки зрения, одной злости для победы было недостаточно.
— Если вы желаете играть со мной, проявите уважение, — Мактиере немного склонил голову набок, — В противном случае, я откажу вам и выберу среди ваших друзей другого соперника.
Винсент, на несколько мгновений задохнувшийся от подобной наглости, медленно выдохнул и, выдавив из себя резиновую, презрительную улыбку, неспешно опустился на стул.
— К барьеру, господин маркиз, — он немного приподнял подбородок, сужая мимолетно полыхнувшие желтым кошачьим пламенем глаза, — Я буду рад дать вам хотя бы шахматный бой.
— Принимаю вызов, — Анхель склонился в неглубоком поклоне и, присев напротив противника, указал взглядом на доску, — Выбирайте фигуры, Венсен. Да, я едва не забыл предупредить вас… Мой опыт игры в эшек ничуть не меньше, чем у моего друга. И далеко не всегда наши с ним поединки завершаются моим поражением.
— Я учту, — бросил Винсент и решительно повернул доску, — Мои фигуры будут белыми. Я не привык уступать первенство кому бы то ни было.
Ворас лишь чуть-чуть опустил подбородок. Ему, как и графу де Нормонд, как, говоря начистоту, и Чеславу, было решительно безразлично, какими фигурами играть.
Эта игра началась в полнейшей тишине.
Чеслав, стоящий неподалеку, так и не присевший в кресло, с видимым интересом следил за ней, скрестив
руки на груди, с видом полководца, наблюдающего за продвижением своей армии. Анхель, его лучший друг, маркиз Мактиере, игроком был несколько более слабым, чем сам оборотень, однако, на протяжении долгого времени играя с ним, постепенно учился, и сейчас Чеславу было любопытно увидеть своего ученика в деле.— Не правда ли, удивительная ситуация, — подал он голос, когда стало ясно, что действует Анхель не менее уверенно, чем он, явно сбивая противника с толку своими действиями, — Два непримиримых врага встречаются за шахматным столиком… Со стороны они кажутся друзьями, решившими скоротать время за приятной игрой. Но нет, нет… Взгляните на моего друга. Еще секунда и он просто сомнет Венсена, а тот даже не может ничего поделать. Увы, эшек жесток…
— Заткнись! — прорычал хранитель памяти, полностью сосредоточенный на игре. Большого опыта игры, в отличие от своего противника, мужчина, увы, не имел и сейчас применял все свои умственные способности на то, чтобы вывести игру хотя бы в ничью, но, увы… Чеслав был прав.
Анхель, похоже, задетый окончанием прошлого поединка значительно сильнее своего друга, теснил его по всем фронтам, не давал ни вздохнуть, ни опомниться, непрестанно загоняя его в угол. Винсент видел, что партия проиграна, понимал это едва ли не с первых ходов, однако, поделать ничего не мог.
Ему хотелось в бешенстве смахнуть все фигуры на пол. Ему хотелось ударить Мактиере в челюсть и одержать победу не умом, но кулаками.
— Мат, — холодный голос Анхеля резанул по ушам.
Чеслав, рассмеявшись, несколько раз хлопнул в ладоши, даря другу скромные аплодисменты.
— Поединок не занял и десяти минут, вы заметили? — он широко улыбнулся и, одобрительно хлопнув вораса по плечу, насмешливо глянул на отходящего мрачного Винсента, — Похоже, Мактиере на сей раз одолели ла Бошеров, а, господин маркиз?
— Разве я не велел тебе заткнуться? — хранитель памяти, не оборачиваясь, дернул плечом. Создавалось впечатление, что еще секунда — и он зарычит, хлеща себя по бокам хвостом, и друзья его, прекрасно это видя, не знали, как успокоить уязвленного мужчину.
— У вас остался еще один шанс, — гроссмейстер Чеслав, как назвал его Анхель, усмехаясь, вновь занял свое место, — Турнир уже практически проигран, два из трех поединков остались позади… Кто же рискнет выступить против меня на сей раз? Может быть, все-таки великий мастер почтит меня игрой?
— Еще чего, — Роман, уверенный, решительный, на удивление спокойный и даже расслабленный, неожиданно шагнул вперед, — Дядя уже старенький, на пенсии давно, а там мозги не особенно варят. Дай-ка силы попытает молодой и сообразительный, — он ухмыльнулся и, не дожидаясь согласия противника, плюхнулся на стул, с мягкой улыбкой глядя на доску, — Ну, что? Выбирай фигуры… противник, — последнее слово прозвучало в его устах столь насмешливо и презрительно, что Чеслав, хладнокровно сносящий доселе все оскорбления, слегка выпрямился, расправляя плечи. Судя по всему, виконт наконец нашел его больное место.
— Черные, — желтые глаза едва заметно блеснули, — Дам вам фору, юноша.
— Надо же, я совсем забыл… — Роман, расставляя фигуры одной рукой, прижал другую к губам, — Какой ужас! Ты ведь тоже уже на пенсии, даже старше, чем дядя! Что ж делать-то? Даже стыдно как-то обыгрывать старичка…
— Для начала обыграй меня, молокосос, — «старичок» Чеслав тонко улыбнулся и медленно потянул носом воздух. Анхель, не успевший еще далеко отойти, уловив изменившееся настроение своего друга, быстро коснулся ладонью его плеча, чуть сжимая.