"Фантастика 2025-86". Компиляция. Книги 1-21

Шепсет кивнула и отступила к ларцу с изуродованными ушебти Владыки.

– Тебе не обмануть меня, – сказала она в темноту. – Я знаю, кто я, и помню, зачем здесь.

– Мне нет нужды лгать тебе. Пойдём со мной. Тебе незачем умирать за них всех.

Она вспомнила смех Руджека и его поддержку даже сквозь смерть. Вспомнила улыбку Владыки, от которой свет Ладьи Ра сиял ярче, и как этот свет померк, когда она увидела его мёртвым. Вспомнила Усерхата, Садех, Имхотепа – всех, кто помогал ей и надеялся на неё.

Хека встала рядом с Шепсет, и тени скользили на границах восприятия. Даже в своём страдании мёртвые готовы были помогать ей, защищать её – за одно только то, что жрица слышала их и хотела помочь.

Шепсет могла бы сказать бывшему учителю очень многое – о том, как он предал Кемет, об Исфет, набирающей силу. Но ответила только одно:

– Нет.

– Мне очень жаль… моя невосполнимая потеря…

По гробнице пронёсся вздох, подхваченный мёртвыми, которых теперь она снова слышала отчётливо.

А потом факелы погасли, и многоликая тьма поглотила всё.

Глава XXI

1-й год правления Владыки

Рамсеса Хекамаатра-Сетепенамона

Нахт

Воздух выбило из лёгких, и мышцы стали точно вода. Он завис в первозданном мраке, лишённый всяких опор и ориентиров. И Те, кого прежде сдерживала граница света, обратили к нему свои хищные взоры.

Кто он и кем был?

Один… он остался один, отсечённый от мира и от самой жизни.

Но в следующий миг произошло сразу несколько вещей.

– Я здесь, Нахт!

Сила имени заставила его вспомнить себя.

Показалось или до боли знакомый голос Шепсет раздвоился, отзываясь мистическим эхом?

Хека встала рядом с меджаем, прижимаясь к нему, возвращая привычное ощущение силы и реальности собственного тела.

В ладони, прежде сжимавшей маленький амулет, Нахт вдруг ощутил тяжесть рукояти. Изогнутый клинок полыхнул непокорным пламенем. Тени брызнули от него в страхе, убоявшись ярости Сета. Сейчас это был уже не кулон – золотой хопеш, по лезвию которого пробегали огненные языки.

В этой вспышке Нахт увидел Шепсет, удерживавшую в руках несколько восковых фигурок.

Она была не одна. Спиной к спине с ней стояла другая – как отражение в гладком зеркале реки.

Словно в одном из давних снов, они стояли в тёмной воде, плескавшейся у их ног, мерцавшей матовым блеском. Темнота вокруг дробилась на тысячи жутких обличий, но среди пугающих неподвластных разуму отражений оживали и другие.

Изломанные, изуродованные фигуры, окутанные призрачным свечением, поднимались из тёмных вод, вставали по границе круга – там, где прежде тварей отгонял живой свет. Несколько встали ближе к Шепсет, оказываясь между ней и хищной темнотой.

Мертвецы. Это были мертвецы. Но всё происходящее настолько превосходило пределы его понимания, что Нахт воспринял их появление со странным спокойствием.

Твари оправились от первого страха перед непокорным пламенем Сета. Устремились к меджаю, предвкушая пир из плоти и крови, и не угасшей ещё души. Хека бросилась им наперерез.

Нахт инстинктивно заслонился своим щитом, но тот истаял как дым, рассыпался прахом. Каким-то чудом меджай успел увернуться от удара жадных когтистых… рук? Лап? Рубанул по ним хопешем, и оружие Сета яростно полыхнуло. От многоголосого визга в уши словно вонзили раскалённые иглы.

Времени осмыслить всё не было. Нахт понял лишь, что это пространство жило по своим законам. Вот почему Шепсет велела ему найти изображения на стенах! Но теперь из оружия у воина был только чужой клинок.

Меджай даже не мог толком разглядеть своих врагов, оценить их слабые места. В этом пространстве они были не тенями, а зримыми формами, но слишком чудовищными, непостижимыми. И Нахт сосредоточился на привычным. Вдох, выдох. Уворот. Удар за ударом – туда, где у зверя и человека могло бы быть сердце или голова. Куда же ещё метить?

Отпрыгнуть, отклониться, рубануть. Непривычно было, что левая рука пустует, и он перехватил хопеш обеими, усиливая удар.

Резкий разворот – уйти из-под броска змеевидного тела. Что там Шепсет говорила про змей с ногами? Смертоносная скорость?

Отсечь уродливую башку, выглянувшую из ниоткуда прямо перед ним.

Тьма кишела образами – слишком много, чтобы удержать взглядом их все. Нахт был быстр – от этого зависела его жизнь. Он двигался настолько стремительно, что взмахи огненного хопеша оставляли за собой неугасающий огненный шлейф. Окружали меджая пламенными спиралями, словно несокрушимый доспех.

Хотя бы Шепсет была в безопасности, под защитой своих мертвецов.

Твари наступали, давили. В какой-то момент, уходя из-под удара, меджай потерял равновесие. Успел сгруппироваться – упал и тут же перекатился на одно колено. Вскинул хопеш в отчаянной попытке отразить удар, грозивший снести ему голову. Инстинктивно зажмурился…

Но конец не настал. Нахт застыл в замершем мгновении, и пространство сместилось с порывом ветра. Чья-то сухая шершавая ладонь легла ему на плечо, а тьму за сомкнутыми веками снова сотряс пронзительный многоголосый визг.

Когда Нахт распахнул глаза, то понял, что оказался в центре отряда. Медленно меджай поднялся, не решаясь посмотреть, кто стоит за его плечом и помогает ему встать.

В призрачном сиянии, исходящем сразу отовсюду, он увидел мёртвых. Оплавленная, изуродованная огнём плоть и почерневшие кости. Искажённые смертью и мукой лица со слепыми провалами глазниц и застывшим оскалом.

Нахт крепче стиснул хопеш, готовясь к последнему своему бою… но мертвецы не напали. Вместо этого они заслонили собой меджая, принимая на себя всю ярость потусторонних тварей.

Кто-то сунул щит в его освободившуюся руку – простой и надёжный щит, похожий на его собственный. И тогда Нахт шагнул вперёд, занимая своё место в жутком отряде. Единственный живой среди них, следовавший за безмолвными приказами мёртвого командира.

* * *

Шепсет

Когда Руджек и остальные телохранители поднялись перед ней, заслоняя собой, жрица почти не удивилась. Она чувствовала их присутствие незримо и прежде, но теперь мир живых отступил, и пришло время мёртвых. И рядом с ней они выглядели… целостнее, чем прежде. Их руки снова могли держать оружие.