Фарги Падающая звезда

— Ты меня убедила, — произнёс он. — И мне стало легче. Спасибо.

— Один момент, Брай!.. То, что я тебе сказала, это такая тайна, за раскрытие которой меня не погладят по головке. Мне почему-то показалось, что ты имеешь право это знать, но больше никому.

— Конечно. Я умею хранить тайны.

Он улыбнулся. Я услышала шаги и обернулась. Вошёл Джон. Он был мрачен и на ходу застегивал пуговицы на манжетах форменной рубашки. От него пахло как-то странно, у меня сразу возникли ассоциации с какой-то карликовой сосной в фигурной кадке.

— Как Джерри? — спросил Брай, вставая с подоконника.

— Перелом ребра, — ответил Джон, подходя к нам, и посмотрел на меня. — Чем его били, кувалдой что ли?

— Ногами.

— Постарались на славу.

— Да ладно, — пробормотал явно расстроенный Брай. — На нём как на собаке заживёт… Перелом всего лишь.

— Осколочный, — уточнил Джон и присел на подлокотник кресла. И тут я вспомнила, что эта чёртова сосна стояла в каюте нашего дока на «Эдельвейсе». И запах был медицинский. — Пришлось повозиться, но сейчас вроде всё чисто, — продолжил Джон. — И на ближайшие тридцать шесть часов мы без штурмовика. Минимум — сутки, с учётом того, что на нём как на собаке.

— Этот чёртов негр должен нам уже три ребра, — проворчала я.

Брай мрачно взглянул на меня, и я поняла, что за ним не заржавеет. Потом он перевёл взгляд на Вейдера.

— Ты уверен, что с ним всё будет в порядке?

— Я бы сидел здесь, если б не был уверен? Надо бы конечно в госпиталь, в камеру Коха или хотя бы ванну Сабурова, но он наотрез отказался ехать туда.

— Да дал бы ему по башке чем-нибудь… — проворчал Брай.

— Я думал об этом, но черепно-мозговая плюсом — это уже перебор. Буду колоть его каждый час комплексом для интенсивного восстановления. Думаю, этого хватит.

— Сутки… — Брай уже в который раз обернулся к окну. — У нас нет этих суток. Огневое прикрытие при посещении Храма нам бы не помешало, но… Придётся обойтись.

— Может, вызвать группу поддержки? — предложила я.

Джон печально покачал головой.

— Мы здесь нелегально. Не должно быть никакого вмешательства со стороны Инспекции и других организаций Объединения. Так что исходим из того, что на данный момент нас четверо.

— Ты останешься здесь, — произнёс Брай. — Тебе нельзя рисковать. Тебя слишком многие знают, как сотрудника Инспекции. Мы пойдём втроём, и если погорим, ты задействуешь косвенные каналы. Только не пори горячку и держи на привязи Джерри, иначе он полпланеты разнесёт.

Вейдер внимательно посмотрел на него.

— Это что, так опасно?

— В том-то и дело, что я ничего не знаю точно. Но, судя по всему, да.

— Не знаешь? — Джон привстал и непонимающе взглянул на меня. — Брай, это же твой участок!

— Нет. Фарги отрезал меня от него. Напрочь…

— Ну, здорово… — пробормотал Джон. — Прямо детский лепет. Как отрезал?

— Я им говорил. — Брай кивнул в мою сторону. — Он запретил мне туда соваться и очень убедительно запретил. Может, тогда он и заботился о моей шкуре, но теперь эта забота выходит боком. Придётся ориентироваться на месте.

— Но ты же говорил, что пойдёшь с ними в Храм, и я был уверен, что ты знаешь, что делать.

— Я полагался на свою обычную защиту. И сейчас полагаюсь. Надеюсь, что она выдержит.

— А они? — Джон мотнул головой в мою сторону.

— Мы всего лишь Ангелы Звёздной Мести, — прозвучало с порога. — И нам остаётся уповать на то, что Блуждающие Боги никогда не спят.

Кристоф вошёл, держа в руках пачку белых листов.

— Что сие значит? — поинтересовался Джон.

— Так, фольклор Скайрейнджеров, — усмехнулась я. — У нас есть кое-какая естественная защита от магии. Что-нибудь нашёл?

— Да, в кабинете, в столе. Посмотрите.

Он подошёл к столику и разложил на нём рисунки. Это были карандашные наброски, некоторые небрежные, другие — тщательно и неторопливо прорисованные. На двух из них мы увидели уже знакомый символ звезды в круге. Он располагался наверху, над рисунком. Везде был изображён в центре Х-образный крест с распятой на нём мужской фигурой, обнажённой до пояса. Там, где всё было прорисовано детально, можно было узнать, что Фарги изображал на кресте себя. Его руки, плечи и грудь были покрыты ранами и царапинами. На одном из рисунков рядом с крестом был нарисован киотит в странной мантии, а на другом крест окружали пять ровных прямоугольников, в которых были мелко написаны те самые знаки, вырезанные Ночным Купсой на груди жертв. На следующем — над крестом был развёрнут старинный свиток, на нём начертаны несколько строк с ещё неизвестным нам набором знаков. На последнем мы увидели безжизненное тело, висящее на кресте. Звезда из круга была нарисована здесь в районе солнечного сплетения.

— Что это значит? — спросил Джон.

— Это какой-то обряд, — ответил Кристоф. — Видите, киотит — это жрец, в прямоугольниках, скорее всего, заклинания, те самые, из репертуара Ночного Купсы, я сравнивал. В свитке — заключительное заклинание. И результат… Какой именно, можно только догадываться.

— Зачем ему это было нужно? — нахмурился Брай.

— Не знаю.

— Он вспоминал этот обряд или придумывал, как он мог проходить, — произнесла я. — Видите, некоторые детали прорисованы очень тщательно. Люди часто что-то рисуют, когда думают о чём-то важном или сложном. Фарги не был исключением.

— А если этот символ и есть перевернутая звезда, в схеме которой он пытался разобраться? — произнёс Брай. — И схема — это ритуал обряда.

— Может быть, — пробормотал Кристоф. — Но опять же, зачем? Что давал этот обряд, и почему он рисовал на кресте себя?

— В любом случае, он знал, что делал, — я постучала пальцем по листу, где был нарисован свиток. — Эта надпись не вписывается в ту схему, которую рисовал Ночной Купса. Значит, он либо уже знал эту часть, либо получил ещё где-то.

— Может, в Храме? — спросил Джон.

— Может, — кивнул Кристоф.

— Я уже видел эту композицию, — Брай поднял один из рисунков. — Это картина из его «безумного» цикла. Номер шестнадцатый…

Он подошёл к щитку на стене и защёлкал кнопками. Безмятежный залив изумрудного цвета, изображённый на полотне, стоявшем на ближайшем мольберте, поблёк и исчез, и на его месте возникла темнота, из которой медленно проступили очертания серебристого креста и распятого на нём человека. Это тоже был Фарги, и на его теле темнели раны и ожоги, голова была устало опущена на грудь, а мускулы напряжены, то ли в попытке порвать путы, то ли в мучительном переживании физической боли. Темнота вокруг была наполнена бесконечным кружением едва уловимых теней, которые казались ещё более ужасными оттого, что их невозможно было разглядеть.

Я уже видела эту картину, но теперь снова ощутила сквозившую в ней напряженность на грани нервного срыва и какую-то томительную безнадёжность.

— Сопровождение, — произнёс Брай и нажал на кнопку.

Тяжелый, низкий звук, похожий на стон, пронзил тишину, и в нём зазвучал усталый голос Фарги: «Чёрные тени, кружат вокруг меня. Я один. Мой путь впечатан в Темноту и отмечен копытами Дьявола. Ночь кошмаров распинает моё тело на перевёрнутой звезде».

— На перевёрнутой звезде? — встрепенулся Кристоф. — Брай, можно слегка высветить задний план?