Фельдмаршал Репнин

–  Когда начнётся штурм крепости?
– поинтересовался Репнин.

–  Диспозиция ещё не составлена, но подготовка идёт вовсю.

–  Под руководством самого главнокомандующего?

–  Ну что вы!..
– усмехнулся Салтыков.
– Потёмкин всё взвалил на Суворова, его назначил ответственным за штурм, а сам уютно устроился в двадцати вёрстах от крепости.

–  Не в том ли лагере, который мы облюбовали, отступив от крепости?

–  В том самом. Ему уже и домик там поставили: не захотел жить в палатке.

Генералы обсудили план действий на ближайшее время. Было решено эскадроны корпуса разместить неподалёку от Ясс таким образом, чтобы в случае угроз со стороны противника можно было быстро развернуться в боевой порядок и организованно вступить с ним в бой. Кроме того, нашли целесообразным создать небольшие конные отряды для разъездов вблизи турецких войск. Были продуманы все меры, чтобы неожиданное выступление турок не застало русские войска врасплох.

–  Если турки нападут, нам, конечно, придётся трудно, - сказал Репнин, - но до возвращения Потёмкина с главными силами должны продержаться. Всё зависит от того, как долго будет продолжаться осада.

–  Перед отъездом я встречался с Суворовым. Он горит желанием взять Измаил через две-три недели.

–  Дай-то Бог!

В день прибытия корпуса Салтыкова в Яссах стояла солнечная погода, но потом неожиданно наползли тяжёлые тучи, и начались дожди со снегом. Похолодало. Впрочем, ничего удивительного в том не было: наступил декабрь. В прошлом году в эту пору армия уже стояла на зимних квартирах. Теперь же о тёплых жилищах солдатам и офицерам действующих войск оставалось только мечтать. Потёмкин твёрдо решил не прекращать боевых действий, пока не будет взят Измаил.

В Яссах падения сильнейшей турецкой крепости ждали все. С нетерпением ждал этого и князь Репнин. Но пока не поступало никаких известий: Потёмкин упорно молчал. Но вот наконец это случилось уже в середине декабря - в Яссы прискакал курьер с пакетом от главнокомандующего на имя императрицы. Что содержалось в том пакете, курьер не знал, но Репнину сообщил, что Измаил взят штурмом и главным героем сего дела стал генерал Суворов, если не считать самого главнокомандующего светлейшего князя Потёмкина.

После короткого разговора с Репниным курьер не задерживаясь поехал дальше, до самого Петербурга, но уже не верхом, а на тройках особого назначения - от станции к станции, делая короткие остановки только для смены лошадей. Великую радость вёз он императрице, и ради этой радости стоило постараться.

Через некоторое время в Яссах появился и сам Потёмкин. Он был как никогда шумлив и весел. Взахлёб рассказывал, как брали на шпагу неприступную крепость, которую турки считали самой надёжной опорой на всём Северном Причерноморье. Без малого сорок тысяч человек насчитывалось в гарнизоне сей крепости. И хотя на русской стороне войск было не больше, а даже меньше, чем у турок, воины её величества, желая порадовать свою августейшую императрицу, нанесли туркам сокрушительное поражение, показав, что в мире нет такой силы, которая смогла бы противостоять русским богатырям.

В тот же день, день возвращения светлейшего князя в Яссы, в офицерском собрании был устроен грандиозный бал: с шумным застольем, музыкой и танцами. На следующий день повторилось то же самое. И так всю неделю. Пили, веселились и славили победителя турок светлейшего князя Потёмкина. Имена Суворова, Кутузова и других генералов штурма крепости почти не упоминались.

3

О том, как проходил штурм Измаила, Репнин узнал из донесения генерала Суворова светлейшему князю, по поручению которого тот руководил завоеванием крепости. Однажды, не став дожидаться окончания увеселительного вечера в офицерском собрании, Репнин прямо с застолья направился в штаб-квартиру посмотреть, на своих ли местах дежурные офицеры. В канцелярии людей оказалось больше, чем он ожидал. Под руководством дежурного генерала они писали какую-то бумагу.

–  Работаем над реляцией императрице о взятии Измаила, - доложил Репнину дежурный генерал.

–  Разве реляция ещё не послана?

–  С курьером послано короткое сообщение, а подробную реляцию фельдмаршал повезёт сам.

–  На материалы, которыми пользуетесь, можно посмотреть?

–  Да тут стоящий материал только один - донесение Суворова, остальные так себе...

Репнину подали с десяток страниц, исписанных размашистым почерком, и он стал читать, попросив придвинуть свечи поближе. Пока он читал, офицеры тихо переговаривались между собой. До слуха Репнина доходили отдельные слова, а иногда и фразы, когда упоминалось имя Суворова. Должно быть, они восхищались талантливым военачальником, взявшим на шпагу Измаил, и, восхищаясь, забывали о требовании соблюдать тишину.

Между тем Репнин читал донесение, адресованное главнокомандующему, и чем больше углублялся в текст, тем сильнее проникался восхищением действиями его автора.

«...Приступ, - читал он, - был мужествен, неприятель многочислен, крепость к обороне способна, отпор был сильный и отчаянная оборона обратилась на гибель и совершенное сокрушение неприятеля...

Небо облечено было облаками и растланный туман скрывал от неприятеля начальное наше движение. Но вдруг, с приближением первой и второй колонн, неприятель открыл пушечную картечную пальбу и ружейный огонь, вокруг всего вала загорелся жестокий сей отпор. По присутствии господина генерал-поручика и кавалера Потёмкина [26] стремление наших войск не удержал, мгновенно вторая колонна, приближаясь ко рву, спустилась в оный. Генерал-майор и кавалер [27] Лассий, поруча секунд-майору Неклюдову отражать стрелкам неприятеля, дал повеление лейб-гвардии Измайловского полка прапорщику князю Гагарину приставить лестницы, по которым быстро взошли на вал, опрокинули неприятеля и бастионом овладели. Твёрдость и мужество генерал-майора Лассия животворили храбрость первых на бастион вскочивших воинов! Секунд-майор Неклюдов был впереди со стрелками, поражая неприятеля храбро, из первых взошёл на вал, тяжело ранен. А лейб-гвардии прапорщик с первыми вскочил на бастион, куда вся колонна, прибыв, простирала поражение в левую сторону по валу, и рассеявшихся от первого импету егерей собрал и с ними храбро атаковал, стремящиеся кучи отразил и присоединился к колонне. В ту же самую минуту первая колонна под начальством генерал-майора и кавалера Львова, приближаясь ко рву и палисаду, преграждающему путь от каменной казематной батареи к Дунаю, и усмотря только стремление может отринуть защищавшего то место неприятеля, приказал бросить фашины, стремясь, кинулся и первый перескочил палисад. Таковой пример ободрил подчинённых и смешал неприятеля; перешед палисад, усмотрел толпу, готовящуюся атаковать его на саблях, предупредил, ударив в них штыками. Апшеронского полка стрелки и Фанагорийского гренадерского полка передовые как львы дрались и, поразив первую стремительность неприятеля, обходили каменную казематную батарею под картечами неприятеля. До трёхсот человек, в сей батарее засевши, бросили гранаты, но храбрость войск наших нимало не поколебали. Колонна, обойдя оную батарею и оставя её позади, поражала всюду встречавшегося неприятеля, овладела первыми батареями и стремительно шла к Бросским воротам. Тут, посреди успехов, получил он (Львов) раны, а с ним купно ранен полковник князь Лобанов-Ростовский и поручил команду над колонною полковнику и кавалеру Золотухину.

26

Генерал-поручик П.С. Потёмкин – родственник главнокомандующего князя Г.А. Потёмкина.

27

Кавалер - лицо, награждённое орденом.

С левого же крыла, под присутствием господина генерал-поручика и кавалера Самойлова, шестая колонна под начальством генерал-майора и кавалера Голенищева-Кутузова единовременно с первою и второю колоннами, преодолев весь жестокий огонь картечных и ружейных выстрелов, дошла до рва, где бригадир Рыбопьер положил живот свой, скоро спустись в ров, взошла по лестницам на вал, несмотря на все трудности, и овладела бастионом. Достойный и храбрый генерал-майор и кавалер Голенищев-Кутузов мужеством своим был примером подчинённым и сражался с неприятелем! Но множество оного остановило на первый миг распространение по валу, и для сего призвал он Херсонский полк, в резерве бывший, оставив двести человек при пушках на контрэскарпе [28] . С прибытием резерва неприятель не токмо отражён, но и знатною частию побит. Твёрдая в той строке нога поставлена и войска простирали победу по куртине и другим бастионам.

28

Контрэскарп (фр.) - внутренняя сторона рва, построенная таким образом, чтобы затруднить доступ неприятеля из рва в крепость.

Все три колонны, исполни мужественно, храбро и с удивительною быстротою по данной диспозиции первое стремление, положили основание победы».

Репнин немного передохнул и возобновил чтение:

«...День бледно освещал уже предметы; все колонны наши, преодолев и неприятельский огонь, и все трудности, были уже внутри крепости, но отторженный неприятель от крепостного вала упорно и твёрдо защищался; каждый шаг надлежало приобрести новым поражением. Многие тысячи неприятеля пали от победоносного нашего оружия, а гибель его как будто возрождала в нём новые силы, сильная отчаянность его укрепляла.

Такой жестокий бой продолжался 11 часов. Пред полуднем господин генерал-поручик и кавалер Потёмкин к новому подкреплению войск отправил сто восемьдесят пеших казаков открыть Бросские ворота и послал в оные три эскадрона Северского карабинерного полка, в команде полковника и кавалера графа Мелина. А в Хотинские ворота, которые были отворены полковником Золотухиным, введены остальные сто тридцать гренадер с тремя полевой артиллерии орудиями под руководством премьер-майора Островского, которого храбрости и расторопности отдаю справедливость. В то же время в Бендерские ворота введены три эскадрона Воронежского гусарского полка и два эскадрона карабинеров Северского полка. Сии последние спешились, спешась и отобрав ружья и патронницы у убитых, вступили тотчас в сражение.