Фетиш

Я замечаю, как оба мужчины невольно следят за каждым её движением. В груди разливается холод. Даже сейчас, после всего что она сделала, она держит их как марионеток на невидимых нитях.

– Дело не во мне… А в чём тогда? – хрипло спрашивает Джейсон.

– В моём фетише… На взгляд, – она произносит это почти мечтательно, и меня передергивает от этой наигранной интимности.

– Взгляд? – недоумение в голосе Джейсона смешивается с настороженностью.

– Когда мы с тобой целовались на яхте той ночью, я чувствовала на себе горящий взгляд Дэйва, – Виктория облизывает губы, и я вижу, как Дэйв вздрагивает от этого простого жеста. Сердце сжимается от боли. – Его глаза… В них было столько желания и боли одновременно.

Я обхватываю себя руками, пытаясь сдержать дрожь. Каждое её слово – как нож в сердце. Теперь я понимаю, почему они оба так и не смогли её забыть. Она словно создана, чтобы сводить мужчин с ума. Идеальная, роковая, безжалостная. А я… я просто бледная копия, пытающаяся заполнить пустоту, которую она оставила в их сердцах.

– И когда всё это началось, Виктория? – голос Джейсона дрожит от ярости. – Сколько лет нашего брака я прожил, не подозревая об измене?

Горькая усмешка появляется на моем лице. Какой же я была наивной, думая, что смогу когда-нибудь занять её место. Эта женщина – как яд, который навсегда отравил их обоих.

– В ту самую ночь на яхте, – глухо произносит Дэйв, не поднимая глаз.

Я вижу, как Джейсон словно получает удар под дых.

Мои ногти впиваются в ладони до боли. Я чувствую себя лишней в этой сцене, словно случайный свидетель чужой трагедии. Их общее прошлое, их боль, их страсть – всё это существует в каком-то другом измерении, куда мне нет доступа. И от этого осознания больнее всего.

– Что за херня? – Джейсон резко оборачивается, его лицо искажается от шока.

– Я возвращался в свою каюту, когда встретил Викторию, выходящую от тебя, – Дэйв говорит медленно, словно каждое слово причиняет ему боль. – Она была такой… раскрасневшейся, возбужденной. Чёрт, как же я ревновал! С первого взгляда она запала мне в душу, и я проклинал себя за то, что не познакомился с ней первым. Она заметила мой взгляд… И через минуту мы уже были в моей каюте. Это было как наваждение. А утром ты, смеясь, спрашивал про третью девчонку – Эмили, чьи стоны разносились по яхте. Я промолчал, когда ты хвастался своей ночью с Вики. Как я мог признаться?

Джейсон стоит, словно громом пораженный. Его мир рушится на глазах.

– О, мальчики, – мурлычет Виктория, и в её голосе слышится неприкрытое возбуждение. – Та ночь была божественной. Я до сих пор вздрагиваю от этих воспоминаний…

– Твою мать! – взрывается Джейсон. – Ты пошла к нему сразу после меня?!

– Дорогой, это была такая захватывающая игра. Спонтанность разжигает страсть…

– Так ты изменяла мне с самого начала? – он поворачивается к Дэйву. – А ты? Почему молчал столько лет?!

– Прости, друг, – Дэйв проводит рукой по лицу. – Я постоянно собирался всё рассказать, думал, мы оба порвем с ней. Но эти острые ощущения… тайные встречи… Это затягивало как наркотик. А ты всё глубже влюблялся, и я тоже… Когда ты сделал ей предложение, я понял – всё зашло слишком далеко. Я умолял её выбрать меня, тоже предлагал руку и сердце, но…

– Зачем выбирать? – перебивает Виктория, её глаза лихорадочно блестят. – Нам было так хорошо втроём.

– Хорошо?! – голос Джейсона пронизан ледяным презрением. – Я строил с тобой будущее, верил каждому слову. А ты все эти годы просто развлекалась с моими друзьями.

– Я не виновата, что они все хотели меня, – она пожимает плечами. – Ты бы видел их взгляды…

– Заткнись! – рычит Джейсон. – Я больше не желаю слышать ни слова этого бреда!

– У тебя есть обида на меня, – она говорит так, будто речь идет о пустяковой ссоре, – но с этим можно поработать у психолога.

– Психолога? – Джейсон издает горький смешок. – Ты советуешь мне психолога? Ты чокнутая сумасшедшая, которая инсценировала свою смерть. По тебе плачет психушка.

Её глаза медленно скользят по нашим лицам, изучая реакцию каждого. В горле пересохло, а сердце колотится как безумное.

– Что ж, – она грациозно опускается на металический стул, закидывая ногу на ногу. На её губах играет загадочная улыбка. – Вы, наверное, хотите знать, как я смогла всё провернуть и, главное – почему я это сделала?

Она делает драматическую паузу, наслаждаясь нашим вынужденным вниманием:

– Три года назад я мучалась от этого любовного треугольника. Я любила вас обоих, – её голос становится мечтательным, почти нежным, но в глазах мелькает что-то холодное, расчетливое. – Каждый день был пыткой. Выбрать кого-то одного казалось невозможным…

Виктория подается вперед, её глаза блестят лихорадочным огнем:

– Я хотела вас обоих, навсегда. Но судьба, – она кладет руку на живот, – распорядилась иначе. Беременность спутала все карты. Ребенок мог быть только от одного из вас, и это означало неизбежный выбор.

Её губы изгибаются в жестокой улыбке:

– Но прежде чем сделать этот выбор, я решила провести… эксперимент. Чья любовь окажется сильнее? Кто искреннее оплачет мою смерть?

Я вижу, как пальцы Джейсона впиваются в спинку стула.

– Поначалу всё шло идеально. Вы оба тонули в горе. Джейсон особенно красиво страдал, – она бросает на него томный взгляд. – А вот Дэйв… Дэйв быстро нашел утешение. Тогда я поняла – Джейсон любит сильнее. Оставался последний тест – сможет ли эта любовь пережить правду о моих… развлечениях?

– Что ты несешь, больная?! – Джейсон взрывается, его голос дрожит от ярости. – Какая, к черту, любовь?! Ты трахалась с моими друзьями! Все, кому я верил, предали меня! У меня осталась только жажда мести. Если бы ты не "умерла", я бы убил тебя своими руками, когда узнал правду!

– Джейс, я понимаю твои чувства… – начинает она елейным голосом.

– Погоди, – перебивает Дэйв, его голос хриплый от волнения. – Ты действительно была беременна? Экспертиза подтвердила…

– О, это? – Виктория небрежно взмахивает рукой. – Просто удачное совпадение. Беременная самоубийца, даже не знавшая, кто отец. Её тело оказалось очень кстати. Немного грима, поддельная родинка – и готово. Никто не задает лишних вопросов к трупам в морге.

– А ребенок? – Дэйв подается вперед. – Ты сохранила беременность?

– Да, – она улыбается, как кошка, играющая с мышью. – Малыш Майк прекрасно себя чувствует.

– Где он? – голос Дейва срывается.

Виктория медленно поднимается с кресла, её глаза сверкают:

– Я ведь еще даже не сказала, чей это ребенок, Дэйв.

– Чей? – в голосе Дейва дрожит надежда.

Глядя на эту картину я задумалась. Всё время нашего брака я корила себя за то, что пытаюсь заполнить Дэйвом отсутствие в моей жизни другого человека, но как оказалось Дэйв поступал со мной точно также. И я была в этом права.