Флинг

– Почему женщинам все время хочется что-то делать? – помрачнел Колин.

– Потому что я хочу, чтобы у нас появлялись новые воспоминания. Я хочу, чтобы мы наполнили нашу жизнь радостью, – объяснила Тара.

– Вы верно подметили, Тара. Брак подобен пианино. Чтобы поддерживать инструмент в хорошем состоянии, на нем нужно играть. И нужно, чтобы вы оба хотели слышать музыку, – сказала доктор Берк.

– Ну мы уже давно не в ладах, – ответил Колин.

– Как вы думаете, мы действительно можем любить друг друга так, как раньше?

– Это извечный вопрос. Могут ли два человека снова полюбить друг друга после того, как поссорились? На основании собственного опыта могу сказать, что да, могут. Но вы должны перестать рассматривать друг друга как противоборствующую силу. Когда двое хотят разного, это может вызвать конфликт. Но когда два человека хотят одного и того же и не осознают этого, это может привести к войне. Большинство клиентов приходят ко мне в состоянии войны друг с другом. Я помогаю им вспомнить, что цель войны – не победа. Это мир.

– Мне это нравится, доктор Берк! – как примерная ученица поддакнула Тара.

– Господи, ну давай, медом поливай! – пробормотал Колин, закатывая глаза.

– Колин, я хочу поговорить с вами, – сказала доктор Берк. – Расскажите мне о самой последней вашей ссоре.

Колину не нравилось, когда его ставили в неловкое положение, но он был рад изложить свою версию истории, пока Тара не слишком все усложнила.

– Ну, наша последняя ссора была прекрасным примером того, как устроен наш брак. Я хотел стейк, она хотела пасту, так что мы пошли на компромисс и ели пасту, – сказал он.

– Это чрезмерное упрощение того, что произошло! – тут же не согласилась Тара.

– Ладно, Тара, ваша очередь. Как вы думаете, в чем проблема? – спросила доктор Берк.

– Что ж… Я думаю, вы уже увидели часть проблемы, доктор Берк. Мы вроде бы разговариваем, но на самом деле не коммуницируем, – сказала Тара, как будто продекламировала заученное.

– Тара, это дословная цитата из моей книги. Я хочу услышать ваше мнение, а не свое, – сказала доктор Берк.

– Видите? Она и в терапии пытается победить. Невероятно! – Колин развел руками.

– Ладно… хорошо… – смущенно сказала Тара. – Наш брак изменился с тех пор, как мы получили довольно неприятные новости. Мы узнали, что не можем иметь детей…

– Было не совсем так, – вмешался Колин. – Мы потерпели неудачу после трех раундов ЭКО, но такое случается со многими парами. Нет никаких медицинских причин, по которым мы не можем иметь детей. Ты просто сдалась.

– Я не сдалась, я приняла реальность. Одно дело пытаться и совсем другое – снова и снова проходить через ад без всякой причины. Каждый раз, когда мы терпели неудачу, я чувствовала себя опустошенной. И сколько раз ты готов заставлять меня проходить через это? – спросила Тара.

– Но ты даже не рассматриваешь другие варианты! Ты отвернулась от самой идеи быть матерью, хотя я знаю, что в глубине души ты действительно этого хочешь, – взмолился Колин.

– Господи, может ли общество признать нормальными женщин, желающих большего, чем просто муж и ребенок? – Тара картинно вздохнула.

– О нет, не превращай этот сеанс в очередную феминистскую лекцию! – предупредил Колин, видя, к чему клонится разговор.

– На случай, если вы не поняли, доктор Берк, мой муж – не феминист, и в этом большая часть проблемы.

– В миллионный раз повторяю: я сторонник равенства. Я считаю, что мужчины и женщины равны, – объяснил Колин.

– Это и есть буквальное определение феминиста.

– Нет, это не так. Феминизм – это ненависть к мужчинам.

– Ты действительно сейчас объясняешь мне феминизм с мужской точки зрения? – спросила Тара, ставя его в тупик.

– Нет, я просто пытаюсь заставить тебя понять некоторые вещи с мужской точки зрения, – защищаясь, сказал Колин.

– Отлично! Значит, теперь ты оправдываешь мужское толкование феминизма, оправдываешься, – в отчаянии заявила Тара. – Знаешь, мужчины на самом деле должны быть благодарны женщинам за то, что они хотят равенства, а не мести!

– Ты только и делаешь, что жалуешься на мужчин, хотя я буквально самый идеальный муж, о котором только можно мечтать! – воскликнул Колин.

– И такой скромный, – сказала Тара, закатывая глаза.

– Почему ты закатываешь глаза? Я буквально самый скромный человек в мире!

– Да, это и видно!

– В каждом споре ты играешь роль жертвы, потому что не выносишь критики в твой адрес, – сказал Колин.

– Да я, черт возьми, могу воспринимать критику! – закричала Тара.

– Да, определенно. Не могу припомнить ни единого случая, когда бы ты признала, что неправа.

– Ну я не всегда права, но никогда не ошибаюсь.

– Видите, доктор Берк? Я не могу победить. – Колин пожал плечами. – Она старается подавить меня как мужчину, потому что провалила феминизм в колледже и ей есть что доказывать.

– Я не провалила, а набрала сорок девять процентов, и со мной поступили несправедливо!

– Ох, обидели до глубины души! Платочек дать?

– Назови хоть один пример, когда я подавляю тебя как мужчину! – потребовала ответа Тара.

– Все дело в мелочах. Например, она хочет, чтобы я садился каждый раз, когда писаю!

– Ну это просто означает, что ванная комната будет чище. – Тара пожала плечами.

– А потом был случай, когда ты заставила меня обрезать крайнюю плоть, – вспомнил Колин.

– Колин, это была не крайняя плоть, а закрайняя плоть! – воскликнула Тара. – И обрезанный он выглядит намного лучше.

– Но ты сказала, что у нас будет больше секса после того, как я сделаю обрезание, что оказалось полной ложью, – парировал Колин.

– Это подводит меня к моему следующему вопросу, – вступила доктор Берк. – Как дела в спальне?

– Нехорошо, доктор, – слишком быстро ответила Тара.

– Наконец-то мы хоть в чем-то пришли к согласию, – всплеснул руками Колин. – Я практически женат на монахине.

– Какая несправедливость. Я очень сексуальная!

– Тогда почему у нас не было секса двести семнадцать дней?

– Господи, у тебя есть таблица, где отмечены все дни, когда у нас не было секса, или что-то в этом роде? – спросила Тара, потрясенная признанием мужа.

– Нет, да она и не нужна. Потому что у нас там вообще ничего не происходит, – обиженно отозвался Колин. – Мы просто лежим. Однажды она сказала: «Постарайся меня не будить». Вы можете в это поверить, доктор Берк?