G.O.G.R.

– Не нукай, не запрягал... – хихикнул визави, но не по-злодейски, а даже весело.

– Да! – подхалимски поддакнул бесцельно топтавшийся в сторонке тракторист.

Незнакомый нахмурил брови.

– Ты ещё здесь? – бросил он через плечо. – А ну, Гойденко, попрошу вас покинуть аудиенц-зал.

Этот жулик ещё и острит! Зайцев аж рычал от злости, слыша очередную подобную шуточку. Но, увы, поделать ничего не мог.

– Угу... – невесело согласился Гойденко и поплёлся прочь.

Вовка Объегоркин, как приказал ему начальник, сидел в ОПОПе и с нетерпением ждал, когда же, наконец, Зайцев выйдет на связь. Сначала поклацал немножко в свой тетрис, но, от волнения настроил циклопические козюзи. Засыпавшись ими под завязку и проиграв, Вовка забросил игрушку и стал составлять пробный план проверок пивной “Кафе “Мороженое” и проработок деревенских лодырей и пьяниц. Но и это дело не клеилось. План выходил корявым и Объегоркин отправил его в корзину для бумаг. Посидел немножко, глазея на настенный календарь с изображением весёлой доярки с упитанной коровой и надписью: «Наш колхоз – миллионер!». Календарь-то был на тысяча девятьсот восемьдесят пятый год, а висел до сих пор только для того, что бы заслонять дыру на обоях. Но мысли всё равно возвращались к тому, что бы самому выйти на связь с Зайцевым, что было категорически запрещено. Что бы хоть что-нибудь делать, Вовка принялся проверять крысоловки. Крысы постоянно забегали, изгрызали документы, но в крысоловку не попадалось ни штуки – слишком умные были. Крысоловки, как всегда, оказались пусты. Вовка вздохнул и снова уселся за стол. Но тут в дверь постучали. “Кто бы это мог быть?” – удивился Объегоркин и крикнул:

– Войдите!

Расшатанная жёлтенькая дверь из спрессованных опилок, тоскливо застонав о своём каком-то горе, распахнулась, и в кабинет вошли несколько человек.

– Э-э, здравствуйте... – неуверенно сказал один из вошедших, такой молодцеватый и поджарый, но уже седой и лысоватый дяденька в поношенных синих джинсах и клетчатой ковбойке.

“Только шляпы не хватает... Да и коня тоже... – заметил про себя Вовка. – А так – сразу на Дикий Запад...”

– Здравствуйте, – поздоровался Объегоркин. И тут же, обеспокоено:

– Что-то случилось?

– Меня зовут Сомовский Илья Владимирович! – сразу, сходу представился дяденька в ковбойке и протянул Объегоркину руку.

Вовка пожал эту руку и назвал свою фамилию, добавив, что он – помощник участкового, а сам участковый придёт чуть позже.

– Да нам, в принципе, и вас достаточно, – сказал Сомовский. – Вы слыхали когда-нибудь про детектирование эктоплазмы?

Конечно же, Вовка отродясь не слыхивал таких заумных вещей. Поэтому вперил в гостя изумлённые глаза и тихо признался:

– Н-нет, милиция этим не занимается... А что это, если не секрет?

– Юноша интересуется наукой? – одобрительно заметил Сомовский.

– Ага, – кивнул Объегоркин.

Вовка не сразу увидел, что все гости стоят, а один из них, паренёк лет 16-и, мнётся где-то в углу и изредка поглядывает на доярку на календаре и на её корову. Раз даже чуть в крысоловку не наступил...

– Да вы садитесь, – предложил Объегоркин и показал на малиновый диванчик. – А не хотите на диван – тут стульев много...

– Спасибо, – сказал за всех Сомовский.

Гости разместились, где хотели. Двое развалились на диванчике, высокая и худенькая девушка с коротенькой косичкой села в зелёное кресло, а паренёк примостился на табурете. Сомовский же взял стул, придвинул его к столу Объегоркина и, усевшись на стул верхом, продолжил рассказ про эктоплазму. Из этого рассказа Вовка узнал, что привидение с точки зрения науки под названием «метафизика» это и есть сгусток той самой эктоплазмы, обладающий интеллектом и способный проходить сквозь стенки, двигать мебель, внезапно появляться и исчезать. Ещё привидение может играть на пианино, оставлять следы на лестнице и даже кого-то убить. Также Вовка узнал, как можно распознать дом с привидениями и как следует на привидений охотиться.

– Привидение можно сфотографировать, – говорил Сомовский, – снять на видео, и даже запечатлеть на инфракрасную камеру. Привидение холоднее воздуха и будет выглядеть светлым пятном.

Вовка внимательно слушал и кивал, хотя и плохо знал, что это такое – инфракрасная камера.

Когда Сомовский закончил знакомить его с метафизикой, Объегоркин сказал:

– Это всё очень интересно, но боюсь, что у нас тут и это, как его, “дитюхтировать” нечего...

– Не “дитюхтировать”, “детектировать”, – поправил Сомовский. – А вот насчёт “нечего” вы, молодой человек, ошибаетесь. У вас тут есть домик номер тринадцать. И я бы хотел, что бы вы нам его показали.

– Хорошо, – согласился Вовка. – Только там нет привидений. Там – чёрт. А Сергей Петрович считает, что – жулики.

Объегоркин рассказал Сомовскому, как добраться до особняка Гопникова. Сам не поехал. Остался ждать Зайцева.

Участковый вскоре вернулся. Не дав ему даже присесть, Вовка Объегоркин подскочил и начал задавать вопросы.

– Ну что, Сергей Петрович, что там было? – выпалил он, глядя на начальника горящими любопытством глазами.

– Опять этот Гойденко с жульём связался! – буркнул Зайцев. – Где он только их находит? Вообще уже! Взятку мне дать хотели, что бы я водку здесь продавать разрешил! Кукиш им! – участковый скрутил две увесистые дули. – Выгнал всех из деревни, а Гойденко сказал, если выкинет ещё что-нибудь – на 15 суток посажу!

– Правильно! – обрадовался Вовка. – Так им и надо! Ишь чего захотели – водку продавать! А Гойденко: “Замечательный человек, замечательный человек”!

– Да-а-а-а... – устало протянул Зайцев. – “В греческом зале, в греческом зале – мышь белая”... Гойденко у нас вообще, птица синяя. Во всей деревне только он один дисциплину портит! Мало ли с кем он ещё свяжется!

– С чёртом!

– Опять ты – за чёрта! – рассердился участковый. – Сколько раз повторять – нету чёрта!

– Ну, нету, нету! – обиделся Объегоркин. – Что мне уже и пошутить нельзя? Там, вон, приехали, какие-то из города! Чёрта искать. Так мне и сказали: какую-то “эктоплазьму” дидиктировать будут!

– «Эктоплазьму»? А это ещё что такое? – удивился Зайцев.

– А я сам не знаю, – пожал плечами Вовка. – Только городские сказали, что из этой самой «эктоплазьмы» все черти и привидения сделаны!

====== Глава 8. Хихикающий стул. ======

Экспедиция состояла из пяти человек. Руководителем был кандидат физических наук и заядлый «охотник за привидениями» Сомовский (кстати, давний друг Михаила Германовича Лаптева). Так же в составе были: девушка Марина, считавшая себя медиумом, электронщик Баркасов, которому принадлежало такое важное изобретение, как детектор эктоплазмы, контактёр по фамилии Бежих и новенький – 16-и летний Лёшка. В Верхние Лягуши они приехали на собственном микроавтобусе «Газель». После визита к участковому, не теряя даром время, «охотники» «с места в карьер» рванули по указанному Объегоркиным адресу. Во двор особняка заезжать не стали: слишком уж много было там всяких колдобин. Оставив машину на довольно укатанной грунтовой дороге, они пошли по тропиночке, чуть заметной среди каких-то кустов и трав.

Первую вылазку на «объект» решили совершить немедленно. В «арсенале» экспедиции имелись все необходимые для призрачной охоты вещи: фотоаппарат, видеокамера, инфракрасная камера, магнитофон и, конечно же, хвалёный, но пока ещё не запатентованный детектор эктоплазмы.

Поднявшись по ступенькам, Сомовский взялся за ручку и потянул дверь на себя. Вдруг что-то затрещало, заскрипело, и дверь, оторвавшись от петель, начала заваливаться вперёд. «Охотники» едва успели отскочить в стороны, как дурацкая дверь с глухим стуком рухнула на крыльцо и разлетелась в щепки.

– Гнилая... – буркнул Сомовский.

– Активность эктоплазмы не обнаружена, – сообщил Баркасов, водя из стороны в сторону своим изобретением.

Сомовский дал знак идти дальше, и экспедиция зашла в прихожую. Там было темно и пахло сыростью. На голове каждого из «охотников», кроме медиума Марины, была шахтёрская каска с фонариком. Марине же каска мешала улавливать психические волны призраков. И вот, освещая себе путь лучами шахтёрских фонариков, члены экспедиции отправились вглубь дома. Ничего не происходило. Во всех комнатах было одинаково сыро и холодно, с потолка капала вода, а детектор показывал полное отсутствие эктоплазмы.