G.O.G.R.

– Поздновато, наверное. Часа два уже прошло, не меньше. Та женщина, соседка, сказала, что слышала, как отъезжала машина, а потом заснула. Фаза глубокого сна, обычно, начинается с двух – трёх часов ночи. А за два часа можно не только сбежать из города, но и продать машину. Надо возвращаться и проверить сводки, не было ли других, похожих, угонов.

Разговаривая, Пётр Иванович и Сидоров совсем забыли про Петрова. В это время хозяин машины бродил тихонечко в сторонке. Но потом не выдержал и перебил рассуждения милиционеров:

– А мне что делать?

– А вы идите домой, – ответил Серёгин. – И не беспокойтесь.

– Как же не беспокоиться? – заволновался Петров. – На чём же я теперь на работу ездить буду?!

– Найдётся ваша машина, не переживайте вы так, – успокоил Петрова Сидоров.

Петров нехотя поплёлся домой.

====== Глава 4. Странные дела. ======

По возвращении в райотдел милиционеров ждал ещё один сюрприз. В дежурной комнате сидела полная блондинка средних лет. Она была чрезвычайно взволнована и громко рассказывала дежурному, сержанту Усачёву, про то, как какая-то машина сбила человека.

– Пётр Иванович, – сказал Усачёв, оторвавшись от протокола. – Похоже, это касается вашего угона, – и протянул протокол Серёгину.

Пётр Иванович взял и пробежал записи глазами. Не понял больше половины: у Усачёва был страшно корявый почерк.

– Хорошо, – сказал следователь женщине. – Пойдёмте в кабинет.

– Угу, – кивнула она. И неожиданно легко для своей грузной фигуры спорхнула со стула и охотно потопала вслед за Серёгиным и Сидоровым.

Женщину звали Антонина Казимировна. Работала она детским врачом в первой поликлинике.

– В котором часу произошло ДТП? – задал очередной вопрос Серёгин.

– Где-то в половине третьего утра, – ответила она. – Я по профессии – врач, я вам уже говорила. А у моей подруги заболел ребёнок, Костенька, хороший мальчик, во втором классе учиться. Она его водила вчера на карусели, а он без свитерка был, и простудился там. Температура подскочила – тридцать девять и два – ужас! Мне пришлось всю ночь просидеть у подруги. А сейчас, слава Богу, – Антонина Казимировна перекрестилась. – Температура спала, и я пошла домой, лекарство принести. У меня осталось немного детского «Панадола» – я его назначаю при простудах, и тут – бух! – и сбили того беднягу.

– Понятно, – тихо сказал Серёгин, оглушённый свалившимся на него обилием информации вместо короткого ответа в одно предложение. – А как выглядела машина?

– Белая... Отечественная, – свидетельница замялась. – Извините, я в моделях не разбираюсь.

– Так, белая... А откуда она выехала?

– Ну, я проходила, кажется, мимо двадцать восьмого дома. Кстати, я там, рядом живу, в тридцатом. И вот, я шла-шла мимо дома, – Антонина Казимировна сильно волновалась, рассказывая. Она всё время теребила свои крупные янтарные бусы. – А там двор такой тёмный... Раньше, помню, фонарь горел, а теперь нет: хулиганьё разбило. Их тут много, дурачков. Так вот, я иду, и вдруг эта машина ка-ак вылетит с того двора! Свернула на Овнатаняна, а там как раз человек какой-то переходил. Машина его сбила и – умчалась. А я – сразу за телефон – скорую помощь вызвала. Этого горемыку увезли в больницу, а я сразу же к вам, в милицию, побежала.

– А в какую сторону потом уехала машина? К центру, или к Макеевке? – спросил Сидоров.

– К центру, к центру! – закивала Антонина Казимировна. – Туда, «наверх»!

Пётр Иванович всё тщательно записал, и, проверив, сказал:

– Спасибо, Антонина Казимировна. Думаю, вы больше не понадобитесь.

– Не за что, – улыбнулась Антонина Казимировна. – До свидания!

Женщина встала и пошла к двери. В своём цветастом платье она очень напоминала большущего пёстрого махаона. Когда Антонина Казимировна открыла дверь, та издала пронзительный скрип.

– Опять петли проржавели... – пробурчал Серёгин.

– Пётр Иванович, – сказал Сидоров. – Насчёт дорожного происшествия. Я знаю одного типа, такой странный чувачок. Он всё вампиров в парке и в балке ищет. Может, он видел что-нибудь. Он там ходит постоянно, играет то в Ван-Хельсинга, то в Антона Городецкого. Хи-хи…

Пётр Иванович пожал плечами. Он не очень-то доверял всяким там «вампироловам». И абсолютно не верил в вампиров. Но в такой ситуации любой свидетель был на вес золота.

– Ладно, тащи своего «Антона», – согласился Серёгин, подшивая в папку протоколы.

Сидоров достал из-за пазухи мобильник. Нащёлкал номер.

– Хэллоу, Миха! – гаркнул сержант в трубку. – Подгони ко мне на базу сейчас, о’кей?

Миха на том конце, видимо, испугался.

– Да ты не дрейфь, Михася, не заметут! – успокоил его Сидоров. – Просто побазарить надо…

Сержант ещё долго разговаривал с другом на молодёжном сленге. Потом спрятал телефон и заявил:

– Сейчас, он подъедет. Только вы не бойтесь, он в «доспехах» своих будет – «дежурит»!

Серёгин хохотнул и сказал:

– Ничего, посмотрим на твоего «Ван-Хельсинга»!

Сидоров вышел встретить Миху во дворе. Через десять минут вернулся. За ним плёлся Миха – «Ван-Хельсинг». Выглядел он действительно странно. На нём был камуфляжный костюм и такая же кепка. За спиной болтался болотного цвета рюкзак. А с шеи свисал большой армейский бинокль, фотоаппарат-полароид и ещё какая-то штуковина, напоминающая прибор ночного видения. Миха был подпоясан поясом-патронташем, из которого вместо патронов торчали туповатые деревянные (осиновые, ли?) колья. А его кепка была утыкана неохолюзными ветками с подвявшими кленовыми листьями. Возраст Михи был непонятен: на его подбородке, лбу и щеках красовалось по три жирных чёрных полосы, нарисованные, по всей видимости, пальцами. Дополняли картину большие, толстые круглые очки. Миха был близорук. И – чрезвычайно растерян. Войдя, он даже забыл поздороваться. А только озирался и глуповато моргал из-за очков испуганными голубыми глазками.

– Ну что ж, садитесь, – Пётр Иванович показал гостю стул и достал бланк протокола.

Миха что-то промычал и осторожненько присел на краешек стула, словно тот был из хрусталя.

Серёгин расписал ручку на уголке отрывного календаря и спросил фамилию Михи.

– Брузиков Михаил Никитович, – всё ещё растерянно промямлил Миха.

Когда Пётр Иванович поинтересовался местом его работы, «Брузиков Михаил Никитович» сначала растерялся ещё больше, даже икнул. Но потом оживился и рассказал, что днём работает администратором в компьютерном клубе, а ночью…

– А по ночам я ловлю вампиров, – сообщил он. – Хобби такое.

– И сколько вы уже поймали? – улыбнулся Пётр Иванович.

– К сожалению, пока нисколько, – помрачнел Миха. – Кроме комаров… Их тут целые тучи носятся, искусали всего…

«Так я и знал!» – подумал Серёгин.

– Так вот, чего мы, собственно, вас пригласили, – продолжил он. – Буквально несколько часов назад тут недалеко угнали машину, и преступник сбил человека…

– Это не я… – побледнел Миха.

– А я и не говорю, что это вы. Просто Саня мне сказал, что вы там неподалёку… кхе… ловите вампиров. Не видели ли вы чего-нибудь странного с четырёх до пяти утра?