Гагарин

Гагарина — не только дочь известного человека, имеющего доступ практически ко всем государственным тайнам, но ещё и член отряда космонавтов. Поскольку им и второму главку спущены самые строгие указания о бдительности в связи с перспективой гешефта с американцами о космосе, перестраховаться не помешает.

* * *

Чувство дежавю нахлынуло, как только проехала шлагбаум КПП и остановилась на дороге, где начинался ряд аккуратных малоэтажных домиков. Точно, она здесь была!

Тем более, родители посещали Звёздный несколько раз, взяв Ксению и Андрея в гости к другим семьям космонавтов. Интересно, нашла бы сейчас, где Гагарины жили в четырёшке после папиного полёта?

Теперь в лучшем случае получит комнату в общежитии, сблокированную с такой же комнатой, на них — общий санузел и гардероб. Ровно так же жил Андрей, да и до сих пор, наверно, живёт, если не успел перебраться в квартиру.

Начинающая космонавтка бросила «жигули» на плотно заставленной парковке. Одёрнула форму с голубыми петлицами ВВС, медицинскими эмблемами «тёща ест мороженое» и лейтенантскими звёздочками на погонах. Поправила пилотку и быстрым шагом двинулась навстречу судьбе, сжимая кожаную папку с предписанием внутри.

Берегового она знала с детства, но даже не показала вида, официально представившись с отданием чести:

— Товарищ генерал-лейтенант авиации! Лейтенант медицинской службы Гагарина для дальнейшего прохождения службы прибыла!

— Вольно! Лимончику попроси в столовой, товарищ Ксения Юрьевна. И съешь без сахара. Не то сияешь как начищенный самовар, понимаешь, а у нас служба серьёзная.

— Есть съесть лимончик! Хоть два, если прикажете.

— Садись. Сейчас распоряжусь, чтоб тебя поставили на довольствие, вселили, выдали тренировочное обмундирование. Муж, семья, дети?

— Не замужем и бездетная. Пока. Всё впереди, Георгий Тимофеевич.

— Плохо, что впереди. Не знаем точно, что космос с женским организмом делает.

— Так потому и попросилась в ЦПК. Я же — врач. Обследовала космонавтов в госпитале ВВС. Вот только что брата с «Салют-13» мучила, не думаю, что более хлипкая. Сама всё проверю — там, на орбите.

— Скажу так, девочка. Тем более знаю тебя, считай, с пелёнок. Я был против женщин в отряде. Но американцы жмут. Если Рейган победит — куда ни шло. А вот если демократы, то жена Мондейла, её зовут Джоан, ярая фемистис…

— Феминистка, — подсказала Ксения.

— Не перебивай старших! Так вот, она — ярая поборница женщин в космосе. Когда её муж оказался замешан в скандале с гибелью трёх парней в кабине «Аполло-1», публично заявила: мужикам не стоит доверять столь ответственные дела. Лишь женщины достаточно щепетильны.

Космонавтка кивнула и улыбнулась, про себя отметив: в чём-то Джоан права. И уж точно спасибо американке и всем звёздно-полосатым феминисткам, что под их нажимом советские консерваторы вновь начали принимать женщин в отряд.

— Нас, девушек, уже много?

— С тобой — трое, всего набираем восемь, — он вздохнул. — Американцы прощупывали: не согласимся ли мы включить женщину в марсианский экипаж.

— Отлично, Георгий Тимофеевич!

— Ты только не лезь. Юрий Алексеевич мне не простит. Тогда спишу тебя загодя — по профнепригодности. Сначала готовься на «Салют-12».

Он нажал клавишу селектора и, вызвав секретаря, принялся диктовать распоряжения об устройстве новобранки.

Ксения слушала и не могла понять собственные чувства. Неужели Марс? Андрей отдал бы почку за такой шанс. Шикарный! И одновременно очень страшно. Когда-нибудь лимит везения, отпущенный семье Гагариных, исчерпается.

Глава 10

10.

Вернувшись в Звёздный из госпиталя, Андрей достал клочок бумаги, записанный на Байконуре после пробного запуска марсианской ракеты, и потрусил с ним к ближайшему телефону-автомату, с которого набрал семь цифр московского номера.

— Редакция? Ларису Гусакову могу услышать? Нет, передавать ничего не нужно, перезвоню в другой раз.

Он не мог понять, действительно ли между ними проскочила искра, либо девушка элементарно включила профессиональное обаяние, точно так же, как запустила репортёрский магнитофон на запись. Но телефоны, служебный и домашний, продиктовала только ему, хоть на вопросы отвечали вместе с Харитоновым, он даже больше наговорил, не хухры-мухры — командир экипажа и в третий раз слетавший в космос. А может, свою роль сыграла Жулька, уже пришедшая в себя от полёта и забавно тявкающая на каждого приблизившегося. Девушки падки на милых животных, если бы в кармане комбинезона сидел котёнок, без вариантов — неотразим. Наверно.

Прикинув, что вечером наберёт ей домой, отправился к Береговому доложиться, где разинул варежку от удивления, обнаружив Ксению в военной форме, выходящую из генеральского кабинета с выражением игрока, срубившего джек-пот, особенно когда она покровительственно хлопнула брата по плечу со словами:

— Привет, коллега! Я зачислена в отряд космонавтов.

У Берегового окончательно определился, что продолжит подготовку к работе на низкоорбитальной станции и в дальний космос пока не рвётся, генерал одобрительно кивнул.

— Сегодня — отдыхаешь. Завтра — в распоряжение Губарева. Свободен!

После семи вечера вместо журчащего голоса-звоночка Ларисы в трубке пророкотал начальственный баритон очень уверенного в себе гражданина:

— А кто её спрашивает?

— Космонавт Гагарин.

— Издеваешься, мальчишка? Не смей больше сюда звонить!

Сказать «я тоже лётчик-космонавт Гагарин, не только мой отец» не успел, раздались гудки. Обидно, да? Звонок вроде бы деловой, Лариса уверяла, что хотела опубликовать большую статью, а не короткую заметку, для чего рассчитывается встретиться в Москве.

Интересно, кто её отец? Судя по самодовольно-начальственному тону, не менее чем инструктор райкома партии. Или председатель профкома крупного завода. Плохо, что фамилия очень распространённая, Гусаковы есть в ЦК, в правительстве, в генералитете ВВС, какой породы тот конкретный гусь — не угадаешь, пока не спросить саму Ларису.

На следующий день позвонил в редакцию и оставил телефон дежурного в Звёздном. Если ей актуально — позвонит сама, вызовут с занятий. А пока углубился в изучение станции «Салют-11».

Предыдущие утоплены в Тихом океане, кроме восьмой, девятой и десятой, они, сцепленные в одну, проданы Европейскому космическому агентству и послужат основой большой международной станции. Своих пилотируемых кораблей в ЕС не строят, экипажи меняются «сапсанами» и челноками.

Его будущая космическая обитель относилась к новому поколению, снабжённая ядерным электрогенератором и ионным двигателем, но была меньше предыдущей — без крестовин двух отсеков. Собиралась на орбите по трёхпусковой схеме, имела три свободных стыковочных узла, один из которых на центральном отсеке будет занят отдельным модулем со шлюзом для выходов в космос, второй «сапсаном» Андрея и третий послужит причалом для такси с туристами.