Гарики из Иерусалима. Книга странствий
Шрифт:
* * *
Время щиплет незримые струны, и звучу я, покуда не сгину, дни мелькают, как пятки фортуны, а с утра она дышит мне в спину. * * *
За то и люблю я напитки густые, что, с гибельной вечностью в споре, набитые словом бутылки пустые кидаю в житейское море. * * *
Я нужен был и близок людям разным, поскольку даром дружбы одарен, хотя своим устройством несуразным к изгнанию в себя приговорен. * * *
Всегда
* * *
Решать я даже в детстве не мечтал задачи из житейского задачника, я книги с упоением читал, готовясь для карьеры неудачника. * * *
Я в сортир когда иду среди ночи, то плетется мой Пегас по пятам, ибо дух, который веет, где хочет, посещает меня именно там. * * *
Моя малейшая затея душе врага всегда была свежа, как печень Прометея глазам голодного орла. * * *
Видно только с горних высей, видно только с облаков: даже в мире мудрых мыслей бродит уйма мудаков. * * *
В этой мутной с просветами темени, непостижной душе и уму, я герой, но не нашего времени, а какого — уже не пойму. * * *
Я живу, в суете мельтеша, а за этими корчами спешки изнутри наблюдает душа, не скрывая обидной усмешки. * * *
Я пристегнут цепью и замком к речи, мне с рождения родной: я владею русским языком менее, чем он владеет мной. * * *
С утра нужна щепотка слов, пощекотавших ум и слух, чтоб ожил чуткий кайфолов, согрелся жить мой грустный дух. * * *
Ум так же упростить себя бессилен, как воля перед фатумом слаба, чем больше в голове у нас извилин, тем более извилиста судьба. * * *
Очень много во мне плебейства, я ругаюсь нехорошо, и меня не зовут в семейства, куда сам бы я хер пошел. * * *
Что в жизни вреднее тоски и печали? За многое множество прожитых дней немало печальников мы повстречали — они отравлялись печалью своей. * * *
Мы бестрепетно выносим на свет и выплескиваем в зрительный зал то, что Бог нам сообщил как секрет, но кому не говорить — не сказал. * * *
Каждый, в ком играет Божья искра, ясно различим издалека, и когда игра не бескорыстна, очень ей цена невелика. * * *
Добру
и злу внимая равнодушно, и в жертвах побывал я, и в героях, обоим поперек и непослушно я жил и натерпелся от обоих. * * *
Живу привольно и кудряво, поскольку резво и упрямо хожу налево и направо везде, где умный ходит прямо. * * *
Моей судьбы кривая линия была крута, но и тогда я не кидался в грех уныния и блуд постылого труда. * * *
Очень давит меня иногда тяжкий груз повседневного долга, но укрыться я знаю куда и в себя ухожу ненадолго. * * *
Я люблю, когда слов бахрома золотится на мыслях тугих, а молчание — признак ума, если признаков нету других. * * *
Именно поэты и шуты в рубище цветастом и убогом — те слоны, атланты и киты, что планету держат перед Богом. * * *
Я счастлив ночью окунуться во все, что вижу я во сне, и в тот же миг стремлюсь проснуться, когда реальность снится мне. * * *
На свободе мне жить непривычно после долгих невольничьих лет, а улыбка свободы цинична, и в дыхании жалости нет. * * *
Много всякого на белом видя свете в жизни разных городов и деревень, ничего на белом свете я не встретил хитроумней и настойчивей, чем лень. * * *
Не стоит и расписывать подробней, что личная упрямая тропа естественно скудней и неудобней проспекта, где колышется толпа. * * *
Как ни богато естество, играющее в нас, необходимо мастерство, гранящее алмаз. * * *
На вялом и снулом проснувшемся рынке, где чисто, и пусто, и цвета игра, душа моя бьется в немом поединке с угрюмым желанием выпить с утра. * * *
Живу, куря дурное зелье, держа бутыль во тьме серванта, сменив российское безделье на лень беспечного Леванта. * * *
Где надо капнуть — я плесну, мне день любой — для пира дата, я столько праздновал весну, что лето кануло куда-то. * * *
Нисколько сам не мысля в высшем смысле, слежу я сквозь умильную слезу, как сутками высиживают мысли мыслители, широкие в тазу. * * *
Неявная симпатия к подонкам, которая всегда жила во мне, свидетельствует, кажется, о тонком созвучии в душевной глубине.
Поделиться с друзьями: