Гений поневоле

— Способность фантазировать.

— К сожалению, тебе это не грозит, и подтверждение этому — нынешний разговор, — вздохнул Виктор Юрьевич.

— Па, я кроме шуток.

— Какие уж тут шутки. Если бы кто-то попытался переделать тебя подобным образом, я был бы его вечным должником. Ей-богу, с зарплаты бы ежемесячно отстёгивал и приплачивал. Два таких достоинства сразу: математический дар и отсутствие чрезмерного воображения.

— Опять смеёшься? — обиделся Артём.

— Нисколько. Если бы кто-то придумал, как пробудить в тебе хоть какой-то интерес к математике, я бы первый проголосовал за такое изобретение.

Все слова были сказаны. Артёму расхотелось признаваться в своих способностях. Ему больше вообще ни о чём не хотелось говорить. И тут ему на помощь пришла Вика:

— У Пушкина, между прочим, тоже двойка по математике была, — бойко вставила она.

— Так во-о-т откуда ветер дует, — протянул Виктор Юрьевич. — А я-то думаю, что тут за разговоры про гениальность, математику и роботов. Признавайся, сочинитель, достукался? По математике будет «неуд»?

— Получу я твою тройку, — потупившись, буркнул Артём.

— Не мою. У меня в своё время по математике пятёрки были. Ты не для меня учишься, а для себя. И вместо того чтобы забивать себе голову всякой фантастикой, лучше бы уроки учил. Тоже мне, Пушкин с матрицей.

Артём стоял, прильнув лбом к оконному стеклу. Впереди, за сказочными дебрями заиндевелого леса на морозном окне, перемигивался окнами призрак города. За спиной зиял тёмный провал комнаты. Шорох Викиных шагов.

— Прости, я хотела как лучше, — прошептала она.

— Да ладно, чего там. «Скрипач не нужен». Главное — уметь считать. Пускай при этом будешь зомби, зато гениальным, — с горечью сказал Артём.

— Знаешь, если бы мне предложили стать великим математиком или придумывать истории, я бы выбрала второе.

— Можешь меня не успокаивать. Я же гений, супермен, о котором все только мечтают. Этакий царевич-лягух. Это у меня шкурка такая убогая, как будто я пустобрёх, а на самом деле я о-го-го.

Хорошо, что лампа не горела. Потёмки были гуманнее. В темноте можно было не делать «выражение лица». Тьма прощала слабость и разрешала выплеснуть всю накопившуюся обиду.

— Нет, правда. Завидую тем, кто умеет сочинять. Я тоже пробовала писать стихи, — призналась Вика.

— Да ну? А чего никогда не рассказывала? — удивился Артём.

— Они плохие, — смутилась Вика и добавила: — Я хочу, чтобы ты знал: я с тобой. Только, пожалуйста, ничего не скрывай от меня.

— Мне придётся снова отправиться в виртуальность, — напомнил ей Артём.

— Знаю. Только обещай, что не будешь делать этого один. Я хочу быть рядом.

— А ты не боишься?

— Боюсь. Но ведь другого выхода нет.

День выдался тяжелый и на редкость насыщенный: послание из СВР, путешествие в виртуальность, происшествие с выключением компьютера, когда он чуть не распрощался с жизнью, разговор с отцом и неожиданная поддержка Вики. Событий с лихвой хватило бы на целую неделю. К вечеру Артём почувствовал, как на него навалилась усталость.

Разбирая постель, он вспомнил, что завтра его должны были спросить по биологии, чтобы исправить спорную оценку, а он не удосужился даже заглянуть в учебник. Как назло, появление Службы виртуальной реальности совпало с концом второй четверти и полугодия, и сразу же возникли проблемы.

Артём открыл было книгу, чтобы прочитать параграф на ночь, но глаза слипались. Толку от такого ночного бдения чуть. Лучше встать пораньше и утром с новыми силами приняться за домашнее задание. С этой мыслью Артём завёл будильник и стал раздеваться.

Стянув джинсы, он кинул их на спинку стула. Из кармана что-то выпало. Артём нагнулся. На полу лежала пластиковая интернет-карта золотистого цвета. Он с минуту смотрел на неё, будто надеялся, что она ему мерещится, и лишь потом решился поднять. Это было не видение и не мираж. Жесткий пластик холодил пальцы. Но как она здесь оказалась? Прежде атрибуты виртуального мира не попадали в реальность. Взять, к примеру, электромагнитный излучатель. Артём был уверен, что как только вернётся в виртуальность, оружие вновь появится. Но это случится там, а не здесь.

В последнее время два мира всё больше переплетались, сливаясь воедино, ведь полученные в базе данных способности тоже никуда не исчезли после его возвращения в реальность. Может быть, он уже подключён к сети? От этой мысли Артёма прошиб холодный пот. Между лопатками зябкими мурашками пробежал страх.

Артём лежал, смежив веки, но сон ускользал от него, отгоняемый роем непрошеных мыслей.

— Я — человек. Роботы делают то, что заложено у них в программе, а я решаю сам, как поступить, — вслух сказал он, чтобы успокоиться.

— Так ли? Посмотри правде в глаза. Тобой двигают, как пешкой. Это не ты играешь, а тобой играют. Тебе только кажется, что ты решаешь, — услышал он.

— Кто здесь? — в испуге спросил Артём и приподнялся на локте.

— Твой предшественник.

Из темноты возникла странная фигура. Тело пришельца тускло отсвечивало во мраке металлическим блеском. Это был уродливый гибрид человека и робота. Он как будто состоял из жидкого металла, похожего на ртуть, и постоянно менялся, то обретая человеческий облик, то вдруг переплавляясь в механического монстра с железными клешнями вместо рук.

Странное дело, но Артёма не удивило и не испугало появление необычного гостя, словно это было привычным делом.

— Мой предшественник? Неправда. Я не робот, и я стану таким же, как раньше, — твёрдо заявил он.

— Ты даже не знаешь, в чём суть игры, — возразил ночной гость.

— Суть в том, чтобы победить.

— Кого? Как? И, главное, зачем? Ты ведь считаешь, что ты не робот. Или сомневаешься?

— Нет. Роботу безразлично, робот он или нет. Я — человек.

— Но насколько ты человек? — спросил незнакомец и расхохотался.

Металлическое лицо пришельца оставалось невозмутимым, и только нижняя челюсть во время смеха ходила ходуном, как у марионеток в кукольном театре. Теперь Артёма охватил запоздалый страх. Будто почуяв его испуг, робот параличной, механической походкой двинулся на парня. Пальцы-клешни потянулись к Артёму. Тот хотел вскочить и убежать, но тело будто налилось свинцом, и он не мог даже пошевелиться. Собрав все силы, он отчаянно рванулся и… проснулся.

«Дожил. Уже глюки мерещатся», — подумал Артём, встал и прошёлся по комнате, пытаясь сбросить с себя остатки тяжёлого сна.