Гений

— Обсуди стратегию с дуэлянтом.

Мартин изобразил хитрые глаза:

— За так?

Шен изобразил ещё более хитрые глаза:

— Если проиграет, то за так. Выиграет — буду очень щедр.

Мартин медленно кивнул Шену и посмотрел на Барта, что-то увидел в его глазах и вздохнул, посмотрел на Шена, качнул головой и сказал Барту:

— Завтра. На утреннюю тренировку не приходи, приходи после тренировки. Поговорим. Выспись нормально. И поешь.

— Хорошо.

Мартин кивнул Барту, поклонился Шену и вышел из зала, они остались вдвоём. Шен молчал, пока Барт на него не посмотрел, потом тихо спросил:

— Ты в порядке?

Барт кивнул, хотя это было неправдой, его начинало потряхивать от запоздалого осознания серьёзности ситуации. Шен спросил:

— Чем планируешь заняться?

— Я хочу извиниться перед Верой. К ней можно?

— За что извиниться?

— За то, что не смог его остановить.

Шен кивнул:

— Можно, иди. Зайди к Доку, он на столе оставил для госпожи успокоительный чай, выпьешь вместе с ней, вам обоим будет полезно. Потом приходи, поговорим, я буду в кабинете.

— Хорошо.

Барт остался стоять на месте, Шен тоже никуда не торопился, Барт посмотрел на него и сказал:

— Что я должен был делать? Что бы вы делали, если бы… — он посмотрел на свои руки как на что-то до смешного нелепое — тонкие, детские, они только по сравнению с женскими выглядели нормально, а рядом с руками Эрика казались безнадёжно жалкими и бесполезными. Он не смог это сказать, и чувствовал себя ещё хуже от этого стыда, который перехватывал горло, заставляя голос звучать по-детски. Шен развернулся к нему и ровно сказал:

— Я бы стрелял.

Барт вытаращился на него, Шен усмехнулся:

— Барт, ты не какой-то особенный, ты обычный человек. Без магии ты — просто человек, среднего роста, среднего веса, среднего здоровья. А Эрик — лучший боец спецотряда, он физически сильнее девяноста девяти процентов всех людей в мире. Я сильнее него, но даже я не стал бы оттаскивать его руками, это опасно и неэффективно.

Барту казалось, что ему было стыдно уже давно, но в этот момент он провалился в стыд в сотню раз глубже. Он носил кобуру с револьвером, всегда носил, потому что Шен требовал носить его всегда, но он настолько давно его не доставал, что уже толком не помнил, как это делается. Шен увидел его лицо и нахмурился:

— Это не твоя ошибка, ты ещё стажёр. Это моя ошибка. Я учил тебя драться, но я никогда не учил тебя убивать — надеялся, что тебе это не понадобится, ты передумаешь становиться боевиком, выберешь другую специальность и навсегда останешься далёк от всей этой грязи. Но, видимо, время пришло. Иди к госпоже, пей успокоительное, и приходи. Будем восполнять пробелы твоего образования. Если захочешь.

Барта как будто к полу приморозило от этой перспективы. Он искренне хотел куда-то идти, но ноги не двигались, внутренности как будто заледенели, он всего тела не чувствовал, просто стоял и смотрел в пол, пытаясь выйти из ступора. Шен вздохнул, взял его за плечо и силой повёл к выходу. У Барта подгибались неловкие ноги, но он шёл.

* * *

4.34.4Б То, что убивает

Шен отвёл его к Доку в кабинет, сам нашёл успокоительный чай, сунул его Барту и отвёл в портальный тупик. Дежурный попытался что-то спросить про Веру и дуэль, Шен ответил так, что желание болтать отпало у всех, сказал его не беспокоить до утра ни по единому поводу, и практически силой втолкнул Барта в портал.

На третьей квартире было тихо, Вера мыла посуду и плакала. Он не стал к ней идти. Тихо сел на диван в библиотеке, поставил вокруг себя отводящий глаза щит и ушёл в транс, пытаясь отвлечься и разобраться в себе и мире. У него поднакопилось вопросов, но он решил начать с самого интересного, чтобы хоть чуть-чуть взять себя в руки — Шен отправил его к Вере успокоиться, но он был не готов к ней идти, он точно знал, ему надо было успокоиться заранее, потому что иначе он перед ней разрыдается. Ему хотелось быть лучшим в мире братом, взрослым, сильным, надёжным и всегда знающим, что делать, как Двейн, но он им не был. Зато он умел прикидываться, и сейчас собирался сделать именно это, как только накопит на это сил. А силы ему всегда давала работа, исследовательская, интересная и затягивающая, он всегда после новых открытий чувствовал себя гениальным и всемогущим, сейчас ему было позарез необходимо это чувство.

Он достал из контейнера запечатанную энергию Веры, абстрагировался от реальности и стал изучать. Не понимал совершенно ничего, просто смотрел и анализировал свои ощущения, вносил в собственные таблицы, нарисованные магическими линиями в воздухе, проводил эксперименты, думал. Потом энергия рассеялась, она вообще обладала сильной текучестью и проникала во всё, чего касалась, в том числе, в самого Барта. Он почувствовал себя лучше.

Вера за это время успела домыть посуду, поработать за столом и ещё несколько раз расплакаться и успокоиться, её ауры Барт не видел — Шен опять навесил на неё щитов, но видел её лицо, она выглядела плохо.

«Шен странный. Думает, что женщины — звери без совести, ума и логики. Как он к этому пришёл, интересно? Это что-то цыньянское? Надо у Двейна спросить.»

Он добавил это в список вопросов к Двейну, в последний раз сам себя проверил на предмет готовности отыгрывать милашку перед Верой, снял морок и пошёл к ней пить чай. Он пытался изображать, что он в порядке, она тоже мигом стала прикидываться спокойной, как только его увидела, но у неё получалось лучше, чем у него, он видел. Было ощущение, что эта встреча больше нужна ему, чем Вере, это она его успокаивала и расслабляла, он свою успокоительную траву вообще на диване забыл, и пришлось делать вид, что он ходил за ней к Доку. Вера держалась лучше, чем он, и понимала больше, чем он.

«Да, в женщинах Шен явно не эксперт. Надо спросить кого-нибудь другого.»

Они допили чай, он ничего не сказал ей про дуэль, и решил, что всех попросит не говорить — ему было стыдно за это, он уже понимал, что сегодняшний день весь состоит из череды очень глупых решений.

«У седого мастера имя не спросил. Энергию ему не дал. А он с лёгкостью снял мои заклинания, он сильнее меня. И телепорта такого я никогда не видел. Надо будет сходить в тот кабинет, хоть отпечатки посмотреть. Сегодня, пока не стёрлись.»

Он занервничал и сбежал, напоследок выклянчив три бутерброда «для Дока», и схомячил один сразу же, как только ушёл. В бутерброде тоже была эта загадочная сила, всепроникающая и пластичная, она помогала, хотя он не мог точно сказать, от чего, но точно помогала.

«Святая Вера.»

Проходя мимо кабинета Дока, он решил всё-таки оставить ему бутерброды, хотя бы для того, чтобы в следующий раз было легче врать на эту тему — он умел врать «часам истины», но предпочитал всё же иметь правдивую лазейку всегда, на всякий случай. Док спал на кушетке в углу, Барт решил его не будить, просто оставил два бутерброда на столе, потом зажмотился и один съел, оставил один. Но зато поставил вокруг него воздушный щит, чтобы пыль не падала, и ещё один щит, сочинённый на ходу, чтобы бутерброд не обветрился и не засох, для этого пришлось измерить влажность всех компонентов и стабилизировать влажность внутри щита на среднем уровне. Раньше он такого не делал, поэтому пришлось пофантазировать, подключив знания из курса бытовиков, но итог ему понравился, и он почти ушёл довольный, когда заметил, что Док на него смотрит.

В первый момент он вздрогнул от неожиданности и даже поднял руки, как будто собираясь защищаться, потом нервно усмехнулся и опустил, сказал шёпотом:

— Напугал. Это тебе от Веры бутер, с пожеланиями скорейшего очухивания.

— Угу, спасибо, — с усмешкой вздохнул Док, осторожно сел на кушетке, посмотрел на часы, потом на Барта, тихо спросил:

— Шен сказал, на тебя тоже напали?

— Я не уверен, что это было «тоже», — отвёл глаза Барт, пожал плечами, — это могла быть просто месть за то, что я на дуэли победил.