Год лошади
Шрифт:
– Мама...
– осторожно выдохнул Кнуд.
– А горчичное зернышко... оно очень маленькое?
– Очень...
– улыбнулась мама.
– А гора - ?и он от волнения опять пошатал кончиком языка молочный зуб с маленькими зазубринками на срезе: как будто рисунок старинной башенки.
– Гора большая?
– Гора очень большая...
– согласилась мама.
– И вершина ее покрыта снегом?
– Да, да... А снег этот никогда не тает...
– А вера? Она большая или маленькая?
– Смотря у кого, сынок...
– задумчиво ответила мать.
– У одних людей она большая, им легко жить. А у других - совсем маленькая, потому что они сомневаются.
–
– Во что - ?весело и молодо засмеялась мать.
– В сласти и в игрушки?
– Но ты же сама при помощи Книги сказала: если будет ваша вера с горчичное зерно... У меня есть зернышки этой веры... здесь... внутри - ?и он осторожно, с некоторым опасением погладил себя по животу, обтянутому вязаной фуфаечкой.
– Думаю, что маленькая вера в тебе сидит!
– согласилась мать.
– Ты ведь веришь и знаешь наверняка, что я тебя люблю?!
– Ну, конечно, мамочка! Про тебя у меня - самая большая, крепкая вера! ?И?с этими счастливыми словами он легко уснул, свернувшись калачиком под теплым одеялом, словно бы охраняя внутри своего маленького тела ту самую маленькую, с горчичное зерно, веру, способную двигать большие горы со снежными вершинами...
... А ночью выпало много снега, и Кнуд Свенсон, живущий почти на краю света на берегу холодного серого моря, катался на лыжах. И еще к обеду мама принесла большой круг смаалэндского сыра. Он очень понравился Кнуду - с желтой корочкой, которую можно потихоньку отколупывать, и с большими круглыми дырками, в которые можно было легко просовывать пальцы. Сыр был пахучий, плотный, и в нем мягко вязли зубы.
– Вкуснота с дырочками!
– решительно определил Кнуд свое отношение к этому сыру. Перед сном он снова отправился погулять. В поселке было тихо, и только в море, которое тяжело плескалось внизу, стиснутое стенами фиорда, Кнуд увидел тягучий желтый кружок, который покачивался на в них.
– Луна...
– догадался Кнуд и поднял мордочку под вязаной шапочкой с помпоном к небу.
– Луна...
– прошептал он и понесся к дому, боясь потерять и забыть по дороге неожиданное открытие.
– Мама!
– задыхаясь от бега, с трудом успел он выговорить, - а я видел: луна!
– Ну и что - ?удивилась мать.
– Сегодня полнолуние...
– Она... эта луна... я понял...
– торопился мальчик, - она сделана...
– И он торжественно выпалил: - Она сделана из самого настоящего смаалэндского сыра!
– Почему ты так решил - ?с улыбкой, но самым серьезным тоном спросила мать.
– Потому что желтая... круглая... и с дырочками... Вот! Мать все же - на всякий случай!
– покачала головой.
– Боюсь, что ты ошибаешься, - как можно ласковее сказала она.
– Луна - это луна, а не сыр... И потом, откуда ты знаешь, какова она на вкус, если ты ее не пробовал?! Да, это было серьезным возражением!
– А я верю...верю...
– настойчиво повторял Кнуд, - верю, что Луна сделана из вкусного смаалэндского сыра! Ты же говорила, что у меня есть маленькая вера? Ну, хоть с горчичное зернышко?! И если не из сыра - тогда для чего же она сделана? Что ли - зря?!
– Дурачок...
– с мокрыми счастливыми глазами прошептала вслед Кнуду мать, когда он снова выскочил за дверь.
А некоторое время спустя она услышала на крыше их небольшого домика подозрительный шорох и вышла посмотреть, что это за странный шум. На крыше она увидела своего ненаглядного сына, который стоял на самом коньке и с серьезным видом длинной лыжной палкой настойчиво пытался сбить луну с темного неба. Он пыхтел и тянулся изо
всех сил, но луна, сделанная, конечно, из сыра, никак не давалась...– Сынок...
– тихо окликнула его мать.
– Для того, чтобы достать луну с неба, нужна очень, очень длинная палка...
– Я тоже пробовала... раньше. У меня тоже не получилось. И потом... иди надень варежки. У тебя, должно быть, совсем замерзли руки.
– Ты пыталась достать луну - ? заинтересованно переспросил ее сын уже на земле, кубарем скатившись с крыши. Подымаясь на цыпочки, он пытался при свете луны и звезд снизу разглядеть выражение ее лица.
– И ты не достала длинную-предлинную палку?
– Не достала, сынок...
– виновато призналась мать.
– Значит, у тебя было мало веры!
– серьезно заключил сын.
– Даже - с горчичное зернышко...
?И?перед тем, как закрывать дверь на ночь, он постоял на верхней ступеньке крыльца и прошептал, словно бы молитву или волшебное заклинание:
– А я верю... Верю, верю, что луна сделана из смаалэндского сыра... И крепко стиснул кулачки, пристукнув ими друг о дружку.
Несколько ночей подряд дул теплый юго-западный ветер, и ночное небо было покрыто плотными мохнатыми облаками, и не было видно ни луны, ни звезд... А когда сменившийся ветер разогнал облака - Кнуд глянул на нее и ахнул:
– Мама, мама!
– радостно закричал он.
– Ты только посмотри: вся луна объедена летучими мышами! Ты видишь, как они неровно отгрызли у нее краешек? Ты - видишь?!
– Вижу, сынок, - кивнула головой его мама.
– Только почему же ты думаешь, что луну объели летучие мыши, а?
– Ну, мама...
– засмеялся Кнуд, - как же ты не понимаешь, что домашние серые мыши не могли съесть этот сыр: они же не умеют летать!
– Да...
– согласилась мать.
– Это верно. Я не догадалась.
– Вот видишь, вот видишь!
– приплясывал Кнуд Свенсон, маленький житель небольшой северной страны на берегу холодного моря.
– Я имел веру.. размером с горчичное зернышко, и маленькие мыши погрызли большую Луну!
– Еще бы...
– сказала мать тихо...
– Ведь твоя Луна и в самом деле сделана из смаалэндского сыра!
КОД "ИКС"
– Поздравляю вас, господин Президент!
– сказал Врач. Он стянул резиновые перчатки, несколько раз согнул и разогнул освобожденные пальцы и впервые за двое суток слабо улыбнулся.
– Теперь я гарантирую жизнь вашего сына. Да поможет нам Бог!
– Бог - это вы!
– немного высокопарно, но совершенно искренно вырвалось у Президента.
– Оказывается, я не только Отец Нации. Я - всего-навсего отец...
– Я тоже... был... отцом - грустно произнес Врач.
– Но мой мальчик... погиб далеко отсюда. Слишком далеко... И я ничем не смог помочь ему. Ничем!
– Мы отомстим им!
– пылко пообещал Президент, словно бы мгновенно поднявшись на трибуну с сияющим на ней государственным гербом.
– Мы сотрем этих шестиконечных археронцев в космическую пыль! Наш звездный флот приведен в боевую готовность! И стоявший за спиной Президента рослый адъютант в традиционной военно-морской форме с золотым шнуром аксельбанта невольно вытянулся по стойке "смирно". В левой его руке, надежно прикрепленный металластовой цепочкой к запястью, покачнулся знаменитый черный сейф-чемоданчик с торчащей из него гибкой и короткой антеннкой, - словно одинокий усик спрятанного там неведомого опасного насекомого... В этом чемоданчике, как было известно на Планете всем и каждому, находилось личное переговорное устройство Президента для связи со всеми планетными и межпланетными базами.