Golden Age

– Как-то не обнадеживающе звучит, - протянул Питер.

– Это сложная и запутанная история, которая демонстрирует лишь мое упорство, а не несостоятельность в решении вопросов личного характера! – возразил Эдмунд. – Так что не сомневайся, будет тебе и согласие Лума, и невеста, и приданое. Только вот…

– Что?

– Это тебе, конечно, решать, но я бы не стал объявлять о принятом тобою выборе во всеуслышание. Пока Арханна находится вдали от нас, все еще может сорваться… С чьей-либо помощью, например. Мало ли!

– Мне бы очень хотелось верить, что твои мрачные предположения ложны… Но регулярно оказывается, что ты прав, - тяжело вздохнул Питер. – Конечно, я руководствуюсь личными мотивами в первую очередь, но этот союз будет выгоден и Нарнии с политической точки зрения…

Эдмунд кивнул. Не было смысла повторять, что брак Верховного короля свяжет Нарнию и родину его избранницы узами не менее крепкими, чем самих молодоженов. С Орландией правители и так дружны. Их страны соединены тонкими нитями заключенных договоров и соглашений, но они могут вспыхнуть и сгореть в один миг, а железный канат, образованный свадьбой, уже ничем не перерубишь. Никакому оружию это не под силу. Такой прочный союз полезен и Орландии, и Нарнии, а вот другим может прийтись не по вкусу.

– Всякое может случиться. Нужно быть ко всему готовыми, - добавил младший король. Питер помолчал, о чем-то напряженно раздумывая, после чего сказал:

– Я и прежде об этом размышлял. Ты только подтвердил мои смутные подозрения на сей счет. Пока Арханна не окажется в Кэр-Паравале, никто, кроме самых приближенных, не будет знать о моих планах.

– Она окажется здесь очень скоро, можешь не беспокоиться, - кивнул Эдмунд, облизывая губы и размышляя, на какое рискованное дело он добровольно подписался. Мысли об этом не выходили у него из головы весь путь до мистера Тумнуса, у которого следовало узнать обо всех тонкостях процедуры сватоства. Фавн обрадовался такой новости, но поклялся молчать и не разглашать этой тайны. Пока он доверял все таинства церемонии бумаге, чтобы король ничего не забыл, Эдмунд стоял рядом и размышлял о том, какую ответственность на себя взвалил. Да, он давно не новичок в дипломатических делах и нередко принимал судьбоносные для Нарнии решения. Одна только вражда с Теребинтией чего стоит! Он выступал от имени государя, нес его волю на островах и материке, но влиял на будущее страны, а не конкретно брата. Это так… волнительно. Даже немного боязно, но Эдмунд никогда бы в этом не признался. Даже Каре, но та и так все прекрасно поняла по его рассказу – уж жену он считал достаточно доверенным и близким лицом, чтобы разделить с ней эту тайну.

– И почему я не удивлена? – вздохнула девушка и усмехнулась. Поймав вопросительный взгляд короля, она пожала плечами. – Леди Сьюзен считала, что мы с тобой скоропалительно поженились, хотя были знакомы несколько лет. А Питер с Арханной… Даже двух месяцев нет. Любопытно, что она скажет на сей счет?

– Да ничего не скажет. Забыла, что они с Арханной близкие подруги? – пробубнил Эдмунд, утыкаясь в трактат, составленный мистером Тумнусом. Содержимое заставило его глухо застонать.

– Ну да, действительно. У меня не было таких связей, - язвительно заметила Кара, но наткнувшись на укоризненный взгляд супруга, вздохнула и махнула рукой. – Лично против Арханны я ничего не имею. Пусть делают, что хотят…

– Жаль, что мне это в ближайшем будущем не светит! – в сердцах воскликнул Эдмунд. Как и всегда, то, что казалось простым делом, обросло деталями, от которых хотелось завыть в голос. – В этой процедуре столько мелочей, которые нужно обязательно учесть. О Аслан, на что я подписался… Можно мне в битву простым солдатом, а не сватом?

– Поздно, уже согласился, - фыркнула Кара. – Или Эдмунд Справедливый отступит перед трудностями?

– Эдмунд Справедливый никогда не отступает, но не потому, что им кто-то очень ловко пытается манипулировать, - в тон жене ответил король, но без досады и раздражения. – Хотя, надо признаться, это будет очень непростым поручением…

– Отчего же? Неужели придется уламывать невесту? – Кара хитро сверкнула глазами. – У тебя это отлично получилось в прошлый раз. Правда, тогда пострадала целая деревня. Не усердствуй в этот раз.

– Хорошо, не буду, - отозвался король отстраненно. Он уже привык заканчивать словесные пикировки первым. Никто не испытывал его терпения так рьяно, как Кара, но в то же время никому другому это и не позволялось делать. Ум Эдмунда занимали другие мысли, не связанные с женой. Та, ощутив это, не стала действовать на нервы и гордо удалилась, не дожидаясь специальной просьбы. Каре пришлось смириться с тем, что супруг четко и строго разграничивает свою жизнь на личную и рабочую и что эти половины он никогда не смешивает. Как муж иногда наступал на свою гордость и прекращал спорить по мелочам, чтобы не доводить дело до ссоры, так и жене пришлось поумерить свой пыл и не вмешиваться туда, куда не просят. Со временем люди притираются друг к другу, и те, кому это удается, живут вполне счастливо.

Да, таких поручений Эдмунду еще не давали. Мало того, что вопрос щекотливый и от него зависит не столько судьба Нарнии, сколько будущее самого Питера, а его королю совсем не хотелось разрушить из-за глупой оплошности. Исполнить воззложенную на него задачу нужно так, чтобы и своего добиться, и врагам не дать возможности напасть! Лучше всего, чтобы они вообще не знали о планах государя… Младший король прикусил губу, напряженно размышляя. Понятно теперь, почему Питер попросил именно его, а не Сьюзен, выступить в роли свата. Сестра, конечно, более зоркая и обходительная, но должной решительностью не обладает. Если придется действовать быстро, она спассует, а от этого может зависеть результат всей задумки. Эдмунд же заведовал тайной полицией, имел глаза и уши по всему миру и умел действовать скрытно. Не зря он был знаменит благодаря действенным засадам, а не доблестным сражениям в-открытую, которыми славился Питер Великолепный. Он имеет опыт в ночных тайных играх, но то было поле боя, а не полный интриг орландский двор. И на кону стоял сам факт жизни, а не вопрос счастья-несчастья, и ладно бы собственного, но брата! Впору было застонать, но как правильно заметила Кара, не Эдмунду было пассовать перед трудностями. И потому он подошел к поставленной задаче максимально серьезно.

Из своего отъезда он не сделал ничего необычного. Отбытие было лишено как помпезности, так и роскоши. Согласно установленной легенде, король отбыл в Орландию, дабы решить некоторые «возникшие неожиданно» торговые вопросы. Это объяснение легко отбило бы подозрения у простых обывателей, но не у искушенных людей, к которым, несомненно, относился король Лум. К разговору с ним Эдмунд готовился особенно тщательно: теперь, когда Арханна осталась сиротой, сам правитель взял ее под опеку и у него следовало просить дозволения на этот брак. Только вот прежде чем направиться к королю, молодой человек должен был сделать кое-что еще.

Благодаря счастливому – а может, и не очень, случаю, в коридоре он повстречал и необходимую ему леди, и несколько других знатных дам. Все склонились в глубоком поклоне перед правителем союзной державы, кидая на него любопытные взгляды. Эдмунд в сотый раз за пребывание в Орландии порадовался, что он уже женат, иначе юные охотницы за удачными партиями растерзали бы его яростней диких зверей. Слишком уж роскошной добычей был король Нарнии для местных прелестниц и девиц на выданье! Взгляды у них были хищными и оценивающими, но несколько разочарованными, ибо младший король уже был занят, и всем было это известно. А вот старший…

Эдмунду невольно стало не по себе. Он достаточно был наслышан о женском орландском обществе от Сьюзен и не хотел бы оказаться в нем по доброй воле. Даже жаркий коварный Тархистан был ему милей, чем мир интриг и тонких, изящных козней, продиктованных завистью и личной выгодой. Король едва прикоснулся к нему, а его уже воротило. Понятно, почему к старшей королеве отнеслись не с большой любовью и приветливостью – с таким могуществом и красой она оставляла возможных соперниц далеко позади, да и характером обладала не в пример лучшим, чем у них. Это Эдмунд мог сказать точно! От размышлений его отвлекла Арханна, вежливо поздоровавшаяся и спросившая, что привело его в Анвард.

– Политика и ничего, кроме политики, - вздохнул Эдмунд. Притворяться он умел лучше Питера, но делать этого не любил, хотя приходилось по роду деятельности. Знатные дамы, сообразив, что ничего интересного в беседе не намечается, исчезли из виду. Не сбавляя тона, король выразил свои соболезнования, на что девушка опустила глаза и кивнула. Белокурые волосы на фоне черного, но уже не траурного бархатного платья выглядели печально и контрастно. Слова нарнийца были искренними: хотя он и не сблизился с орландцем так, как Питер, их связывали мирные приятельские отношения. Жаль, что любитель поиграться с наядами – а водяных духов лорд Эснек навещал в каждый свой визит в Нарнию, отошел в страну Аслана. Эдмунд был уверен, что этот достойный человек своими трудами заслужил расположение Великого Льва.