Гордость и профессионализм

Вот, интересно, смогла бы я полностью его заглотить? Или не смогла бы? А если постараться?

Белла, сфокусируйся-ка на работе, детка.

Пару раз кашлянув, я кинула ручку на стол, а мои щеки покраснели из-за порхающих в голове образов.

Я надеялась, что он заметит эту мою привычку, покусывания и постукивания, но этого не произошло. На самом деле, я даже не видела его с самого утра, он проскользнул в свой кабинет и более не выходил. Это было странно, и оттуда не доносилось ни звука, и мне было больно. Я не ожидала, что он будет вести себя так сдержанно.

Мне его не хватало. Мы, сейчас, даже не сказали друг другу «Доброе утро», а на прошлой неделе он надо мной подшучивал из-за моих музыкальных предпочтений и, обнимая, говорил, что хочет только со мной посещать слушания в суде.

Обед я провела с Анджелой в комнате отдыха, где она смотрела сериал «Молодые и дерзкие». Я подобное не смотрю. Но чтобы не огорчать Анджелу, пришлось притвориться, что я тоже его смотрю.

Когда подошли три часа дня, я ксерокопировала бумаги в полном одиночестве. Потом вернулась к своему столу и начала сортировать копии. Мы с ним ни разу не столкнулись, он не звал меня к себе в кабинет, черт, он даже не жаловался, что я где-то напортачила.

Как я могу демонстрировать ему, что он теряет, если его вообще нет рядом!

Внезапно вскочив на ноги, полная решимости поговорить с ним, я собрала несколько документов, которые он должен был подписать, и постучала в дверь его кабинета.

– Входите, - послышался его ответ.

Открыв дверь, я заметила, что он сидел за столом, и смотрит в бумаги, разложенные перед ним. Эдвард даже не потрудился посмотреть, кто вошел. Я решила, что он догадался.

– Эдвард? – тихо позвала я. В моем предательски задрожавшем голосе явно слышался страх.

Он вздернул голову, и уставился на меня своим холодным взглядом. На его лице ни следа эмоций. Камень, а не лицо.

– Чем могу помочь, Изабелла? – мой живот полоснула глухая боль. Сами по себе слова не были жестокими, но его тон буквально разрезал на части. В чем я провинилась? Прикусив губу, чтобы та не задрожала, я перенесла вес с ноги на ногу и опустила взгляд на бумаги в руках.

– Я принесла документы на подпись, сэр.

Хорошо, будь, по-твоему!

– Положи их на стол около двери. Я потом подпишу, - он говорил так, будто я была посыльным.

Больно.

Кивнув головой, я убрала волосы за ухо, и положила бумаги на стол. Потом промямлила «Спасибо».

– Пожалуйста, - бесстрастно отозвался он.

Собравшись с духом, я осталась стоять на месте, не отрывая от него глаз. Я собиралась спросить, почему он меня игнорировал, но он нанес контрольный удар.

– Еще что-то нужно? – раздраженно спросил он, все тем же ледяным тоном.

– Нет, простите, сэр. Совершенно ничего, - тихо отозвалась я. Моя уверенность была сломлена и понижена до самого низшего уровня.

Выйдя из его кабинета, я тихо прикрыла дверь и гордо прошествовала в туалет, где заперлась, чтобы немного поплакать - больше не могла сдерживаться!

Дерьмо! Этот мужчина мне не подходит! Сколько еще раз я буду из-за него плакать?

Мои глаза покраснели, и я просто не знала, как могла вернуться и продолжить работать, как ни в чем не бывало.

– В последний раз, Изабелла, это был последний чертов раз, когда ты плакала из-за этого засранца, - пробормотала я сама себе.

Мне потребовалось: два глубоких вдоха, один маленький платок, небольшое количество воды, и я вернулась к своему столу, решив выполнять, то, что я задумала до конца недели и усердно работать до пяти вечера.

День третий. Среда. Выбор белья: черный пояс с черными чулками.

Вчера мне показалось, что лед, коим был Эдвард Каллен, треснул. Он пялился в вырез моей рубашки, когда я нагнулась поправить ремешок на туфлях. Выпрямившись, я уловила его взгляд на моей груди, который потом оказался на моих губах, а потом он нервно отвел глаза в сторону.

Именно такой стимул и был мне нужен.

Сегодня мои волосы были уложены в высокую прическу со слегка выбивающимися прядями. Я надела очередную юбку, естественно с моим магическим, придающим уверенности бельем и небезызвестными «стриптизерскими» туфлями.

Ничего.

Абсолютно ничего с его стороны. Только раздраженный кивок в качестве приветствия этим утром. Неважно, как сильно я пыталась отрицать свою влюбленность, но я действительно втрескалась в него по уши.

Когда я приехала на фирму этим утром, в воздухе так и парило радостное возбуждение пришедшей пятницы. Анджела пребывала в веселом настроении, мистер Мэйсен в комнате отдыха сыпал остротами, а я, наливая горячий кофе в свою любимую кружку, вежливо слушала их и смеялась, когда было нужно.

Вернувшись к своему месту, я заметила пропущенный звонок от Чарли, поэтому быстро набрала его номер.

– Привет, Беллс! Как дела? – даже по телефону было слышно, что он улыбался.

– У меня нормально, – он никогда не звонил раньше выходных. Интересно, что случилось. – Все хорошо, пап?

– О, да, все прекрасно. Я просто хотел узнать, не хочешь ли ты приехать на этой неделе,

повеселимся, я накормлю тебя ужином. Тебе нравится ресторан «Курильня», да?

– Да. Что-то особенное случилось? – спросила я, пытаясь выяснить его истинные причины.

– Не-а, просто решил, что было бы неплохо провести немного времени с дочкой. Мы давно не виделись - с самого лета, но я пойму, если ты не сможешь…

– Нет, пап, я могу, конечно, я приеду на выходных. У меня на самом деле пока нет никаких планов, - я добавила последнюю фразу, чтобы не казаться такой одинокой и жалкой, какой на самом деле была. Лучше говорить, что нет планов, чем признавать, что просто нечем заняться.

Это могло сыграть на руку. Мне действительно было необходимо выбраться куда-нибудь, повидать свой город, поболтать с отцом. Да и сама поездка могла стать волнительной - устремиться по шоссе под звуки Тома Петти и мысленно показывать Эдварду факи по пути.

Итак, с планами было решено. В субботу утром я поеду в Форкс – не раньше, потому что мне действительно нужно было поработать в пятницу в ресторане, чтобы возместить ущерб в финансах, нанесенный посещением отдела нижнего белья в «Тюльпане». Мы с Чарли тихо побеседуем за стейком. Ну, или я возьму лосось – и так уже одежда стала тесноватой из-за сидячей работы и стресса, нанесенного Эдвардом Калленом. Стресса, от которого меня спасал только шоколад.

В четыре часа дня, я ждала, что Эдвард позовет меня к себе для нашего еженедельного ритуала. Он появился в семь минут пятого.