Гордость и профессионализм

– То, что всегда хотел сделать, Белла. Я не думаю, что могу перестать целовать тебя, - он говорил это с бестолковой улыбкой, закрыв глаза и снова прижимаясь к моим губам.

Мое тело превратилось в желе, поэтому я не могла оттолкнуть его от себя. Из-за него я становилось такой слабой, и мне тоже казалось, что остановиться было нереально. Он снова приник к моим губам, его движения – еще нетерпеливее, и обхватил мое лицо, нежно поглаживая и спуская руки к моей шее.

– Эдвард… – я полностью прижалась к нему, и поцеловала так, как всегда хотела. Мои руки устремились к его волосам, ногти слегка царапнули его шею под воротом, и все это время мой язык исследовал его рот.

– Белла, - выдавил он, оторвавшись от нашего страстного поцелуя, тяжело дыша. – Если ты не остановишься, я не знаю, смогу ли сдержаться.

Он прижал к моему лбу свой, пока мы пытались восстановить дыхание.

– Тогда нам лучше остановиться прямо сейчас. Пойдем, они, наверное, уже задаются вопросом, где мы.

– Да, ты права. Давай пару раз глубоко вздохнем, и с нами будет полный порядок, - согласился он и наклонился, чтобы поднять с земли повязку.

– Знаешь, теперь моя очередь тебе глаза завязывать, - сказала я своим лучшим соблазнительным голосом.

– Свяжи меня, детка. Это должно быть весело.

– Где ты познакомился с нашим гидом? – спросила я, крепче завязывая повязку. Мне необходимо было сменить тему разговора, чтобы успокоить свои взбесившиеся гормоны.

– Гаррета?

– Да.

– О, ну, мы с ним давние друзья. Вместе в школу ходили.

– Х-м-м-м. У вас слишком разные типажи, чтобы дружить.

– Он отличный парень. Кроме того, у меня нет типажей. Мне нравится то, что нравится.

****

Оказалось, что гид из меня никудышный. Я говорила поворачивать направо, когда подразумевалось налево, и Эдвард врезался в дерево. Ну, всего лишь два раза, если честно.

– Прости! – мы смеялись весь обратный путь. Несколько раз во мне вспыхивало желание поцеловать его.

Все еще нужно было узнать, что там произошло с Кейт. Эти отношения между нами, какими бы они ни были, никуда не продвинутся, пока я не услышу правды. Поэтому я решила отложить разговор. Хоть бы мне только хватило смелости когда-нибудь поднять эту тему.

Я знала, что потом буду расплачиваться за этот поцелуй, своими нервами. Если повезет, рядом не окажется моих любимых шоколадных батончиков. Проблемы с Эдвардом Калленом и весь поглощенный из-за этого шоколад, чуть не расширил мою талию.

Хорошее настроение сменилось разочарованием. Но я и так этого ожидала. Мы легко притворились, что там, в лесу ничего не произошло. Внутри я кричала и стонала, и ликовала, но я не была такой идиоткой, поэтому не допускала мысли, что это для него было чем-то особенным и не показывала своего состояния ему. Скажем так, он просто развлекался, да?

Наша поездка домой прошла безмолвно. Только звуки музыки заполняли неуютную тишину. Он пару раз смотрел на меня и улыбался, я улыбалась в ответ. Однако какое-то неуютное ощущение прочно поселилось в моих костях. Я оставила его там же, где подобрала утром. На секунду он замешкался, но затем выскользнул из машины и попрощался.

Этой ночью моей главной целью было призвать сон. Он поглотил меня около часа ночи – по крайней мере, тогда я в последний раз смотрела на часы.

Что за чертовщина происходила? Я никогда в своей жизни не чувствовала себя такой счастливой, и в то же время запутавшейся.

Глава 9. Дым в твоих глазах

EPOV

Блядь!

Что я наделал?!

Лежа на кровати, я шлепнул себя по лицу. Близился рассвет, и небо, видневшееся сквозь приоткрытые занавески, уже было не черным, а серовато-голубым. Сна ни в одном глазу не было, и шансов на то, что я мог снова заснуть, не наблюдалось.

Я поцеловал своего работника, свою сотрудницу, которой двадцать один год. Я поцеловал Изабеллу. Милую, сладкую Беллу. Позволил своим желаниям заглушить профессиональную этику работодателя, что недопустимо!

С ней.

Мне вдруг захотелось пропустить сквозь пальцы ее каштановые шелковистые волосы и снова притянуть к себе для поцелуя.

Как простого работника, я ее уж точно не воспринимал.

Прошлой ночью я из-за нее, лежа в кровати, сосал свой треклятый палец, вспоминая, как она запустила его в свой теплый влажный ротик, посматривая на меня из-под ресниц, шоколадно-карими глазами. Мои фантазии унесли меня к другим частям ее тела, вызывая у меня страстное желание, узнать, как это было бы – полностью войти в нее.

Это сводило с ума.

Было настоящей пыткой лежать одному в пустой кровати, без нее, невыносимо желая услышать ее нежный смех, когда она оседлает меня. Ее волосы пощекочут кожу моего плеча, когда она наклонится и приникнет к моим губам, полностью отдастся мне.

Изабелла посмотрит на меня, не отрывая взгляда от моих глаз, и медленно опускаясь, будет ласкать руками, ту часть моего тела, которая так страстно ее жаждала.

У меня встал и, так, что обычный утренний стояк не шел ни в какое сравнение с этим.

Сначала потеплело на сердце, а потом встал член - в таком порядке.

Эти мысли нужно было прекратить. Мог ли я, в самом деле, загнать их в темный уголок, только чтобы они потом вернулись ко мне для радостей в душе? Очень сомнительно. Тем не менее, придется постараться.

По пути с озера обратно в город, я только и мог, что улыбаться ей. Я улыбался и наслаждался ее дисками, которые мне, в самом деле, понравились. Вот только я бы предпочел с ней разговаривать. Я знал, что нам необходимо было поговорить, но не был уверен, что сказать и, что мне хотелось после этого получить, и как бы это повлияло на нее. Каждый раз, как я открывал рот, невидимые ледяные пальцы страха сдавливали мои губы.

Были случаи, когда секретарши были любовницами своих боссов, что обычно становилась практически сразу известно всем в компании, где это происходило. Они потом до конца дней становились посмешищами. Будь я проклят, если допущу, чтобы такое произошло с Беллой.

Она красива, умна, добрая и очень сексуальная, и остроумная, и она ставит на место меня с моим бешеным характером.

Что же я наделал?

Я совершенно точно воспользовался ситуацией! Я такой же гнусный, как Тайлер, мать его, Кроули.

Но, боже мой, она ответила на мой поцелуй и простонала, когда ее ногти слегка царапнули мою шею, я был готов пригвоздить ее к этому дереву и переплести наши тела. Но не сделал этого. И не знаю как, но черт, как-то, я умудрился остановиться и не разорвать все, что мешало моему телу соприкоснуться с ней.

Ей всего двадцать один год, и она такая невероятная, юная и ранимая. А я, тот самый ее босс, пытался облапать ее спустя два месяца, как началась ее работа в фирме. Я полное и абсолютно дерьмо.