Город опаленных крыльев

– Очень великодушно.

Он бросил взгляд на небо и, развеяв искру, сунул руки в карманы и оттолкнулся от стены.

– Куда Вы идете?

Мэй не собиралась упускать его из виду. Не сейчас, когда приближался решающий момент.

– Выпить чего-нибудь. Если угодно, можете меня сопроводить, – крикнул он через плечо и исчез за поворотом зеленой изгороди.

Празднующие со всех сторон направлялись к круглой площадке, располагавшейся всего в центре садового лабиринта. Мэй хотела последовать за королем, но не успела дойти до развилки, как прямо перед ней кто-то приземлился.

– Таллон?

Она едва могла поверить своим глазам. Ее дядя выглядел просто ужасно. Его кудри свисали прядями ему на лицо, и вся рубашка была в пятнах. Его глаза казались странно пустыми. Тусклыми и печальными.

– Мы должны поговорить, – сказал он и нервно осмотрелся вокруг. Затравленно, словно преследуемый.

Момент для этого был самый неподходящий.

– Не могли бы мы отложить это на потом? – Мэй нужно было сосредоточиться, еще раз мысленно пройтись по тому, что ей предстоит сделать.

– Нет. – Он быстро поднял руку, преграждая ей дорогу. – Это не может ждать.

Послышались приближающиеся смех и голоса. Таллон схватил ее за руку и пихнул за веерообразный хвост статуи павлина.

– Прости, что я в прошлый раз выставил тебя. У меня не было права так поступать. – Он осекся. – Я не знал, какие слова подобрать, как рассказать тебе обо всем…

– Что бы ты ни хотел рассказать мне, я справлюсь, – нетерпеливо ответила Мэй.

– Не уверен.

– Так о чем речь?

Таллон вымученно улыбнулся:

– О короле Орасе. Он кое-что скрывал от тебя.

Мэй наморщила лоб – она и представить не могла, о чем толкует Таллон. Он отвернулся, открыл рот, снова закрыл его и только потом вымученно поднял взгляд, но на нее не смотрел.

– Он не хотел, чтобы ты получила магию, – с трудом выдавил дядя.

Она моргнула. А потом еще раз. Она, должно быть, ослышалась.

– Что?

– Он не хотел передавать тебе магию.

Его слова обрушились на нее как ледяная волна. Холод заполнил ее легкие.

– Почему? – спросила она надтреснутым голосом.

Орас был для нее как второй отец. Наставник. Друг.

Как он мог так поступить с ней?

– Этого он мне не поведал. – Таллон вцепился в свои и без того взъерошенные волосы. – Как только он заговорил об этом, я сказал, что он должен все рассказать тебе.

Но он был против и рассердился. Я тоже. Мы повздорили, наговорили друг другу ужасных оскорблений. Он ушел, а потом…

К горлу Мэй подступила горечь. Она догадалась, что произошло потом, но это не делало его предательство менее жутким и не облегчало боль, тупым клинком врезавшуюся в ее сердце.

– …затем появился второй жар-свет, и он умер. Взял и умер. Не попрощавшись. Не простившись.

Его тело сотрясалось от рыданий. Мэй хотела обнять его, но была не в состоянии пошевелиться. Она не могла осознать того, что он ей рассказал.

Таллон резко поднял голову:

– Бескрылый важен для Элидора. Орас уже ранее вступал с ним в контакт, и я уверен, что он отдал бескрылому руну по собственному желанию.

– Почему?

Во всем этом не было никакого смысла.

– Предполагаю, это как-то связано с ключами.

– Почему ты рассказываешь мне об этом именно сейчас?

– Потому что я знаю твою мать и уверен, что бывший совет никогда не примет бескрылого.

Он схватил Мэй за плечи и посмотрел ей в глаза:

– Что бы ни случилось, ты должна защищать короля Луана. Ради всеобщего блага.

Словно в трансе, Мэй протискивалась через толпу собравшихся вокруг танцевальной площадки. Желтые и красные тона омывали горизонт и силуэт города теплым светом, и чем темнее становилось небо, тем охотнее празднующие запрокидывали головы и смотрели вверх.

Король стоял рядом с ястребом под балдахином из белого шелка.

– А вот и вы, – поприветствовал он Мэй и сунул свой бокал в руку одному из сновавших вокруг слуг. – Я уж понадеялся, что вы передумали.

Мэй ничего не ответила – ни на колкости, ни на остроумную ремарку у нее было сил. Слова Таллона гремели в голове и болью отдавались в ее черепной коробке.

– Вы сегодня язык проглотили?

Ястреб недоверчиво осмотрел ее, на мгновение дольше, чем следовало, задержался взглядом на шпильках, а затем шепнул что-то на ухо бескрылому.

Ее ладони вспотели.

– Просто наблюдаю за солнцем, – быстро объяснила она и устремила взгляд вверх, где луна уже почти полностью загородила свет.

Из-под черного диска пробивались отдельные лучи, и казалось, будто над их головами парило громадное сверкающее кольцо.

Раздался удар гонга, в центр круга вышел верховный хранитель, и все умолкли. Мэй почти не слушала, как он благодарит Солнечного Бога Орла за прошедшие Солнечные месяцы и просит его и дальше хранить Элидор.

Она никак не могла понять, чем был так важен бескрылый, что Орас отдал предпочтение ему, а не ей? Торговцу тайнами. Распроклятому воришке из Тарроса, не уважающего никакие правила.

Последние лучи солнца исчезли, будто кто-то задул свечу, и вокруг воцарилась темнота. Словно в полночь.

– Могу я пригласить вас?

Бескрылый взял ее за руку, и луноцветы медленно раскрывали свои чашечки. Король вывел ее на середину площадки, глухой барабанный бой хранителей задавал ритм.

Она отчетливо ощущала его пальцы, лежащие ниже ее лопаток промеж ее сложенных крыльев. Ощущала, как крепко он держит ее руку в своей и с энтузиазмом ведет ее по мраморной площадке у всех на глазах.

Она нерешительно положила другую руку ему на плечо.

Луноцветы бросали пятна серебристого света на радостные лица элидорцев, тоже потянувшихся на танцплощадку.

Мэй едва могла сосредоточиться на ритме.

Уголком глаза она заметила Риза, протанцевавшего мимо с изящной брюнеткой и ободряюще приподнявшего уголок рта.

Она повернулась в сторону и нечаянно наступила бескрылому каблуком на ногу. Тот приобнял ее и вернул в нужную позицию.

– Вы плохо стараетесь, принцесса, – шепнул он ей на ухо, и дрожь пробежала по ее позвоночнику до самых кончиков пальцев ног. – Или хотите, чтобы завтра в «Клювестиях» написали о том, какая никудышная из вас танцовщица?